Туринская плащаница. Свидетель Страстей Христовых - Жан-Кристиан Птифис

она – spiritata[442], неистовствовала при виде этого лика, кричала, воздевала руки и заламывала их. А священники ходили вокруг аналоя, показывая лик народу то в одну сторону, то в другую; и при каждом движении те, кому его представляли, вскрикивали».

На протяжении веков копии этого так называемого «нерукотворного образа Святого Спасителя» создавались и распространялись по всей Европе во множестве. Святой Лик из Лана имеет иное происхождение. Он был привезен в Рим из Византии в неизвестное время. В 1249 году папский капеллан Жак Панталеон де Труа (будущий папа Урбан IV) прислал его своей сестре Сибилле, аббатисе цистерцианского монастыря Монтрёй-ан-Тьераш, которая попросила у него копию Вероники. На плате есть надписи на старославянском языке[443].

Множество загадок, окружающих римскую Веронику, связаны с противоречивыми свидетельствами и вероятным бытованием нескольких икон того же типа, претендовавших на подлинность. Трудно сказать, когда именно изображение было помещено в металлическую раму в виде перевернутого плода граната с тремя хвостиками снизу и размещено в верхней части колонны, которую называют Столпом Вероники, в новом соборе Святого Петра, открывшемся в ноябре 1626 года.

Если во времена Монтеня изображение уже было «темным и смутным», то в середине XIX века оно стало еще более размытым, почти начав разрушаться. На нем можно было различить лишь тени и коричневые пятна. Согласно одному отчету 1849 года, сохранившемуся в архивах Ватикана, папа Григорий XVI, «самолично поднявшись к верхней части Столпа Святой Вероники и осветив изображение небольшой свечной лампой, так и не смог разглядеть очертания Святого Лика. После многочисленных попыток он нашел (или по крайней мере подумал, что нашел) точку, с которой образ и его черты были некоторым образом видны, пусть и слабо»[444]. Плат и по сей день каждый год показывают верующим в соборе Святого Петра на Страстное воскресенье, но образ на нем больше не виден.

Следует отметить, что Вероники испытали двойное влияние Плащаницы: в более давние времена – через Мандилион, на котором, согласно византийской иконографии, лицо Иисуса изображалось с открытыми глазами; а позднее, начиная с XVII века, через непосредственное созерцание самой Плащаницы благодаря довольно многочисленным публичным выставлениям реликвии после ее прибытия в Рим в 1578 году[445]. В этот период на копиях Вероники Христа начинают изображать с закрытыми глазами, что вызвало гнев папы Павла V в 1616 году и Урбана VIII в 1682-м; последний приказал уничтожить эти копии, не соответствующие деянию Вероники, которая утерла лицо Христа на пути на Голгофу. Однако, как отмечает Пьер Ридматтен, варианты Плата Вероники с открытыми глазами продолжали рисовать вплоть до начала XVIII века[446].

Плат из Маноппелло

Еще одна реликвия может сегодня поспорить с популярностью римского Плата Вероники. Речь об образе Volto Santo (ит. Святой Лик), который хранится в храме Маноппелло в провинции Пескара; перед этим образом папа Бенедикт XVI предавался размышлениям и духовному созерцанию 1 сентября 2006 года. 6 августа 1690 года этой реликвии посвятили праздник Преображения, а в 1718 году – церемонию с полным отпущением грехов на семь лет всем верующим, явившимся в церковь Святого Михаила Архангела в Неаполе.

Точное происхождение этого плата неизвестно. Согласно легенде XVIII века, в 1508 году итальянский врач по фамилии Леонелли приобрел его у неизвестного паломника. Плат хранился в его семье на протяжении ста лет, а в 1608 году дальняя наследница продала его нотариусу Де Фабритиису, чтобы оплатить залог за своего мужа-солдата, который сидел в тюрьме в Кьети. И наконец, 30 лет спустя, этот чиновник передал плат монахам-капуцинам в Маноппелло.

Для немецкого иезуита Генриха Пфайффера, историка искусства и профессора Папского григорианского университета, речь идет о псевдоплате Вероники, который был украден в Ватикане в 1506 году (или во время разграбления Рима в 1527-м) и который подарил этому безвестному монастырю в Абруццо будущий испанский мореплаватель Эрнандо де Аларкон. Более того, историк утверждал, что плат датируется эпохой Иисуса. Но, согласно ему, эта реликвия не имеет отношения к легенде о плакальщице на Крестном пути; платом якобы накрыли лицо распятого в гробнице, что делает его знаковой реликвией Страстей Христовых в той же мере, что и Плащаницу.

Как относиться к этому тезису, который поддерживает и отшельница Бландина Пасхалис Шлёмер, бывшая траппистка, много лет изучавшая Volto Santo[447]? Это изображение размером 17,5 × 24 см хранится в реликварии и заключено между двумя стеклами. Видимое с двух сторон, оно представляет большую часть ран лика Плащаницы: отек на правой щеке, нос, который кажется сломанным в области хряща, раздвоенная борода, падающие на плечи волосы… В общей сложности 10 точек совпадения. Поражает и одновременно озадачивает, что в зависимости от освещения и положения смотрящего портрет меняется. Он словно колеблется на тончайшей, прозрачной ткани, вытканной из виссона, или морского шелка, который производит двустворчатый моллюск Pinna nobilis.

Профессор Дон Виттори из Университета Бари, который в 1997 году провел анализ реликвии в ультрафиолетовом излучении, установил, что на ткани нет никаких признаков окрашивания или тканья цветными нитями. Отец Андреас Реш, монах из ордена редемптористов, наложивший при помощи компьютера образ с плата на образ человека Плащаницы, подтвердил догадки отца Пфайффера и сестры Бландины: оба лика, возможно, принадлежат одному человеку. Плат из Маноппелло вполне может быть нерукотворным, по мнению немецкого журналиста Пауля Бадде, корреспондента газеты Die Welt в Риме и автора монографии на эту тему[448]. Однако еще более поразительно, что плат изображает черты не мертвого, а живого человека, глаза которого открыты и смотрят вверх, что позволяет различить белки глаз. Отсюда возникает соблазн предположить, что в ночь, когда Христос лежал в гробу, его лик запечатлелся на пеленах в два этапа: сначала проявилось лицо умершего на Плащанице, а затем лицо воскресшего на плате.

Эту смелую гипотезу оспаривают многие ученые. Для них Volto Santo – лишь изображение, датируемое XVI веком, и ничего более. Госпожа Флюри-Лемберг не исключает, что над платом из виссона мог работать талантливый художник, признавая при этом чрезвычайную трудность подобной работы. Бросаются в глаза некоторые нескладные, даже наивные черты – например, мелкие волоски бороды над уголками губ, приоткрытый рот (как на Плащанице[449]), в котором чересчур отчетливо видны зубы. Профессор Джулио Фанти из Падуанского университета, который исследовал плат в 2001 году, утверждает, что между волокнами ткани видны микроскопические окрашенные частицы.

С точки зрения итальянского исследователя Роберто Фальчинетти, автор этого необычного изображения – Альбрехт Дюрер, великий художник и гравер из Нюрнберга[450]. Фальчинетти считает, что Плат исчез во время разграбления Мантуи в 1630 году и представляет собой портрет Рафаэля, написанный «акварелью без добавления свинцовых белил»[451] и подаренный художнику. Для историка Карлхайнца Дитца, который недавно критиковал основные тезисы этой гипотезы, это скорее автопортрет художника, который изображал себя и раньше – в частности, в возрасте 21 года, «в плаще с меховым воротником», и с заметно выраженными чертами Христа[452]. Возможно, в это