Александр Королев - Загадки первых русских князей

4. Сказав сию речь, Государь сел на гордого и быстрого коня своего, покрытый превосходными доспехами, с длинным на плече копьем, и первый пустился в путь с полком «бессмертных» своих воинов, безопасно вооруженных; за ним следовали оплиты, числом до пятнадцати тысяч и тринадцать тысяч всадников. Прочее войско с обозом, с осадными и другими орудиями шло сзади тихим шагом с Председателем Василием, которому он поручил над ним начальство. Прошедши, сверх всякого чаяния, гористые опасные места, он остановился и на одном безопасном холме, обтекаемом с двух сторон рекою, обещавшею изобилие в воде, расположил для отдохновения всю конницу и пехоту. Но на рассвете он снял стан, построил полки густыми рядами и, приказавши громко трубить к бою, стучать в тарелки (кимвалы) и бить в бубны, пошел к Преславе. Тогда чрезвычайный поднялся шум: гром бубен отзывался в тамошних горах, доспехи звучали, кони ржали, все воины криком ободряли друг друга к сражению. Изумление и ужас овладели Тавроскифами: они поражены были сим неожиданным случаем, увидев искусное приближение войска. Но, несмотря на то, они немедленно схватили оружие, подняли щиты на рамена (щиты у них были крепкие и для большей безопасности длинные до самых ног), стали в сильный боевой порядок и, как рыкающие дикие звери, с ужасным и странным воплем выступили против Римлян на ровное поле, пред городом. Наши сошлись с ними и, сражаясь храбро, совершили великие воинские подвиги, хотя битва с обеих сторон была равная. Тогда Государь приказывает своим «бессмертным» быстро напасть на левое крыло неприятелей; они простерли копья вперед и, кольнувши коней, на них поскакали. Скифы, как пехотные воины, не устояли против копий (у них не было обыкновения сражаться на копьях: они никогда тому не учились), обратились в бегство и заперлись в стенах города: наши преследовали их и побивали без всякой пощады. У них, говорят, убито было на сем сражении восемь тысяч пятьсот человек.

5. Но убежавшие в город сильно со стен стреляли. Тогда, говорят, Патрикий Калокир, находившийся в Преславе, подвигший, как я выше сказал, Российскую рать на Мисян, узнав о прибытии Императора (ибо нельзя было не заметить его, потому что золотые царские знаки чрезвычайный издавали блеск и сияние), тайно, в самую глухую ночь, уехал из города к Святославу, стоявшему со всею ратью у города Дористола, называемого ныне Дристрою. Таким образом он убежал; а наступившая ночь заставила Римлян прекратить сражение. На другой день, когда и остальное войско с осадными орудиями подоспело (сей день был великая Пятница, в которую Спаситель наш, готовясь к страданию, после таинственной вечери давал ученикам своим спасительные наставления), Император Иоанн, рано по утру, вышел из стана, поставил полки в твердый, неразрывный строй и, приказав трубить к бою, придвинулся к стене, чтобы одним приступом взять город. Россы, побуждаемые полководцем Сфенкелом (он занимал у них третье место после главного их начальника Святослава), построились на стенах и всеми силами начали защищаться, бросая копья, стрелы и камни. Римляне, стреляя снизу из луков, камнеметных орудий и пращей и кидая также копья, сильно отражали их и не давали стоять на ограде без всякого страха. Император, приказав приставить к стене лестницы, громким голосом своим усилил осаду: все при глазах его сражались храбро, надеясь скоро получить от него награду, соразмерную своим подвигам.

6. Когда Римляне бросились и приставили лестницы, тогда один благородный юноша, с пушком еще только на ланитах, родом из восточной земли, по имени Феодосий Месоникт, извлекши правою рукою меч, а левою поднявши щит свой выше головы, чтобы не быть поражаему сверху, всходит на ограду. Приблизившись к брустверу (грудному заслону стены), он поражает в выю стоявшего там Скифа, защищавшегося копьем — и отрубленная голова его, вместе с шлемом, скатилась на землю. Наши, при сем удивительном подвиге, подражая его отважности, с криком побежали вверх по лестницам. Но Месоникт, овладевший бруствером, убивал весьма многих сражавшихся Россиян и низвергал на землю. Когда уже многие со всех сторон взобрались на стену и со всею силою кололи Скифов, тогда они со стыдом устремились оттуда на царский двор, обнесенный оградою, в котором хранилась казна Мисян, и одних ворот за собой не затворили. В сие время Римское войско, стоявшее за стеною, сломавши крюки и сбив запоры у ворот, вбежало в город и побило бесчисленное множество неприятелей. Тогда, говорят, Борис, юный Государь Мисян, еще с белым только пушком на ланитах, взят был в плен с женою и двумя малолетними детьми и приведен к Императору, который принял его с честью, называл Господарем Болгаров, говоря, что он пришел отмстить Скифам за претерпенные Мисянами обиды.

7. Ворвавшиеся в город Римляне, ходили по улицам, убивали неприятелей и грабили их имения. Они приступили тогда и к царскому двору, где находилась часть Российского войска. Скифы храбро встретили их в воротах и побили около ста пятидесяти мужественных воинов. Государь, узнав о сем поражении, тотчас выехал, поощряя своих ратников устремиться всеми силами к сражению; но видя, что ничего хорошего сделать не можно) (ибо им легко было убивать входящих в узкие ворота Римлян), остановил бесполезное их стремление и со всех сторон приказал бросать огонь на дворец через ограду. Когда сильное пламя быстро стало все поджигать, тогда Россияне, числом более семи тысяч человеж, вышли на открытое место, построились и готовы были защищаться. Государь послал против них храбрый отряд с Магистром Вардом Склиром, который, окруживши их, немедленно приступил к делу. Они сильно сражались и не обращались в бегство; но наши с своею доблестью и воинскою опытностью всех перекололи. В осей битве весьма много пало и Мисян, сражавшихся с Римлянами, как виновниками Скифского на них нашествия. Сфенкел с немногими спасся бегством и ушел к Святославу. Он скоро после сего был убит, о чем я ниже упомяну. Таким образом, в несколько дней, Преслава была взята.

8. Император Иоанн, сделавши войску должные нгаграды и давши ему отдых, праздновал там божественное Воскресение Спасителя. Выбрав несколько человек из пленных Тавроскифов, он послал их к Святославу с известием о взятии города и побиении его ратников и с объявлением, чтобы он немедленно избрал одно из двух, или, бросив оружие, покорился победителям, просил прощения в дерзости и тотчас выступил из страны Мисян, шли, если он по природной своей гордости сего не желает, защищался всеми силами от Римского войска. Так он велел ему сказать. Пробывши несколько дней в городе, он поправил, разрушенные стены, назвал его по своему имени Иоаннополем и, оставив достаточную стражу, отправился со всем ополчением к Дористолу. — Славный Государь Константин, после одержанной на сем месте победы над Скифами (готами. — А.К.), увидев на небе крестное знамение, первое положил основание сему городу и потом довел его до нынешней красоты и великолепия. — Иоанн на дороге взял Плискуву, Динею и многие другие города, которые отложились ют Россиян и пристали к Римлянам. Святослав, узнав о сем поражении под Преславою, досадовал и печалился, почитая сие нехорошим предзнаменованием будущего; но, побуждаемый Скифским свюим безумием и надменный победами, одержанными над Мисянами, надеялся скоро победить и наше воинство.

9. Видя, что Мисяне отстают от его союза и переходят на сторону Государя, и зная, что, если все они присоединятся к нему, дела его кончатся худо, он созвал всех знаменитых родом и богатством Мисян, числом до трехсот человек, и совершил над ними жестокое и бесчеловечное злодейство: приказал всем отрубить головы, а прочих в оковах заключить в темницы. После сего, собравши все ополчение Тавроскифов, числом до шестидесяти тысяч человек, он выступил против Римлян. Так как Государь медленно к ним приближался, то некоторые храбрые их воины, надменные чрезвычайною отважностью, вышли из строя, засели в скрытном месте и, сделав нечаянное нападение, убили нисколько передовых наших ратников. Император, увидя на дороге распростертые их тела, жалея о погибели своих соотечественников, остановил коня своего и приказал искать виновников. Пехотная отборная дружина со всею скоростью обежала леса и овраги, поймала сих злодеев и привела к нему на лицо; он тот же час велел их умертвить — и немедленно их изрубили мечами. Как скоро Римские войска сошлись к городу Дористолу, обыкновенно называемому Дристрою, то Тавроскифы, сомкнув щиты и копья, на подобие стены, ожидали их на месте сражения. Государь выстроил Римлян: по сторонам стояли всадники, вооруженные железными латами, а сзади стрельцы и пращники, которым он приказал стрелять беспрестанно: в таком порядке он повел на них свое ополчение.

10. Войска сошлись — и началась сильная битва, которая долго с обеих сторон была в равновесии. Россы, приобретшие славу победителей у соседственных народов, почитая ужасным бедствием лишиться оной и быть побежденными, сражались отчаянно. Римляне, побеждавшие всех врагов своих оружием и своею доблестью, также стыдились быть побежденными, подобно неопытным в делах воинских, и притом народом, не умеющим ездить на конях, и в одну минуту лишиться великой своей славы. Питая в себе такие мысли, оба войска сражались очень храбро. Россы, предводимые природным зверством своим и яростью, со всею быстротою, как бешеные, с ревом бросились на Римлян, выступавших с опытностью и военным искусством. Весьма многие с обеих сторон упадали; сражение колебалось и победа, до самого вечера, казалась неизвестною. Но когда светоносное солнце начало спускаться к западу, тогда Государь послал против них всю конницу и, воскликнув громко, «докажите, Римляне, на самом деле свою доблесть», ободрил дух воинов. Они устремились с необыкновенною быстротою. Трубачи затрубили к бою; ужасный поднялся крик. Скифы, не выдержав их нападения, обратились в бегство и заключились в стенах города: они многих потеряли в сей битве. Римляне пели победные песни, восхваляли Императора, который раздавал им чины, угощал пирами и тем более ободрял их к сражению.