Уральскому добровольческому танковому корпусу посвящяется - Сергей Аркадьевич Паньков

мощью всей своей

Нам с внешней стороны; и в сей

День Хубе, тоже, в контрударе,

Стал вырываться из котла.

И помощь лишь, извне, спасла

Его от полного разгрома.

Потери многи понеся,

И металлического лома

В который техника их вся

Была превращена, оставив,

Он, танки на прорыв направив,

Хотя на волоске висел,

Однако вырваться сумел.

Что это было пораженье,-

А может, даже и разгром,-

История речёт о том:

Их фюрер отстранил Манштейна.

Однако, ведь, и нам потерь

Нанёс опять фашистский зверь.

* * *

Теперь, когда был обескровлен

"Тысячелетний" третий рейх,-

Союзникам был обусловлен

В Европе высадки успех.

Нам Черчиль долго врал доселе,-

Хоть врать негоже в этом деле,-

Что будет фронт второй открыт;

Своим витийством знаменит,

Он обещал и в сорок третьем,

И до, и после обещал;

Но всё, по большей части врал.

Но порицать за штуки эти

Не стану сильно я его:

Довольно ведь уже того,

Что помощь шла от них; конвои

Полярные к нам, с риском, шли.

И моряки их те- герои,

Которые суда вели

Под авиации налётом.

Везя нам танки, самолёты,

Торпеды получали в борт,

Но шли и доставляли в порт,

Минуя "волчьих стай" засады,

Снабженье для бригад, полков;

И подвиг этих моряков

Нам тоже забывать не надо.

И вот союзники теперь,

Когда наш танк в Европу дверь

Того гляди, снесёт, и в Польшу,

Уже войдёт, врага громя, -

Решили: оставаться больше

Нельзя им в стороне, срамя

Свои державы перед миром,

Позоря честь своих мундиров.

К тому же, если росс добьёт

Фашиста, то и перейдёт

К нему авторитет в Европе.

И вот, скопив премного сил,

Союзник наш осуществил

Вторжение, и немца гробя,

Количеством, огромным, сил,

Второй он, всё же, фронт, открыл.

* * *

А мы-на Львов. К нему уральцы

Атакой смелой прорвались.

За Львов два дня пришлось сражаться

В боях тяжёлых; но взвились

И надо Львовом флаги наши;

А корпус наш идёт уж дальше,-

И вот- граница! Сан- река:

Невелика, неглубока;

Хоть с нашей Камой не сравнится

Ни ширина, ни глубина,

Но как была важна она,-

Ведь здесь СССР граница.

Солдаты наши уж теперь

В Европу отворили дверь,

Идя, с тяжёлыми боями,

Врага ничтожа и гоня,

Бья, со своими земляками;

Товарищей похороня

Премного на пути том длинном…

Неизмерима боль аршином,

Словами то не описать,

Что дедам нашим испытать

Пришлось, и через что придётся

Пройти, пока добьют врага;

И сколь поляжет их, пока

Победы знамя возовьётся,

Когда падёт фашистский рейх,

Когда наступит мир для всех.

Ну, а пока, — вперёд, за Вислу!

Она форсирована; там

Уже захвачен Сандомирский,

Для наступления, плацдарм.

Враг танковые бросил силы,

Всё, что собрать возможно было,

Чтоб ликвидировать его;

Но смог добиться лишь того,

Что понеся потери многи,

В жестоких за плацдарм боях,

Лишился танков; пали в прах

Большие силы их, в итоге;

А наш плацдарм удержан был.

И вот гром пушек возвестил,

О наступлении начале.

Уральский корпус наш, опять,-

Вперёд! Моторы заурчали

И вновь- в атаку, наступать!

Прорыв удался, танки рвутся,

И все предчувствием влекутся,

Танкисты, что сейчас они,

В январские, вот эти, дни,

Весь ход истории всемирной

Ведут, куда желанно нам;

По белым, этим вот, снегам,

Их танков след в дороге длинной,-

В скрижалях, будто след пера:

Сама история была

Здесь писана тогда уральцем;

И до Силезии самой,

В сраженьях лютых, смог дорваться,-

За шагом-шаг, за боем- бой,-

Дошёл теперь солдат советский.

Силезия, — здесь меч немецкий

Ковался, плавился металл.

И он Германии давал,-

Район промышленный, силезский,-

Железо; Без железа ей

Немного оставалось дней

Сражаться- армии немецкой.

Но вновь и вновь, был каждый бой

Оплачен дорогой ценой.

Министр вооружений- Шпеер,

Доложит Гитлеру о том,

И правду горькую посмеет

Сказать, послав её письмом:

"Война проиграна, мой фюрер:

Промышленности всей структуре

Потребен более всего

Металл. Но мы теперь его

Уже лишились безвозвратно."

И Гитлер в ярость вновь придёт;

Но, что их рейх "великий" ждёт,-

Предельно было всем понятно:

Разгром, и только лишь разгром.

Уральцы сразу же потом

Стремят теперь уже к Берлину-

Туда, где логово врага,

Свою громящую лавину.

Не так дорога далека,

Но враг дерётся фанатично,

Усугубляя лишь трагичный,

И неминуемый финал;

У них теперь и стар и мал,-

В нас гибель свою ложно видя,

Внимая геббельсовской лжи,

Спасти желая рубежи

И нас смертельно ненавидя,

К плечу-плечо вставали в строй,

Пытаясь в схватке роковой

Нести нам пораженья боле;

Вотще надеялись они

Агонию продлить подоле,

В последние для рейха дни:

Судьба для них неумолима,-

Солдат наш шёл неудержимо

В свой главный и последний бой

И силы не было такой,

Чтобы его остановила.

Германский же, теперь, орёл-

Побит был, обескровлен, квёл;

Хребет ему переломила

Десница наша. И о том

Скрижали скажут: "Поделом!"

Когда-то Гитлер собирался

"Медведя" русского загнать

В берлогу; и народу клялся,

Германцам "Lebensraum" дать

За счёт захваченной России.

А ныне- дряхлый и бессильный,

Он, прячась, в бункере сидел,

Осознавая свой удел,

Неумолимый, неизбежный:

И, как логический финал,-

Он с ядом ампулу сожрал,

И, отправляясь в ад кромешный,

В пути не заблудиться чтоб,

Ещё пустил и пулю в лоб.

А славные уральцы вскоре

К Берлину подошли, и вот,

Борьба теперь, врагу на горе,

За логово его идёт.

И вот — Победа! Рейх повержен.

И ликованья безудержен

У нашего солдата пыл;

Но тут приказ, вдруг, поступил:

Уральцам наступать на Прагу.

Там группа армий "Центр" врага,

Боеспособная пока,

Не сдавшись, продолжает драку;

И Прагу, где народ восстал,

Немецкий истребит вандал;

И росс, воззванью чехов внемля,

Спешит на помощь им, в беде:

На чешскую, скорее, землю,

Через Судеты, по гряде,

По горным перевалам, спешно,

Чтоб чехов поддержать мятежных,

С боями рвётся к Праге он.

И вот, ударом потрясён,

С боями, немец отступает,

К союзникам стремясь уйти,

Им сдаться, жизнь свою спасти.

Он нам сдаваться не желает;

Но, окружённых, всё равно

Сдалось их в плен полным-полно.

Уж наше знамя над рейхстагом

Взвилось, и рейх уж рухнул в прах,

И, осенён Победы флагом,

В освобождённых городах

Мир наступил, — столь долгожданный,

Всем человечеством желанный,-

А в Праге — всё ещё бои.

И кто-то истекал в крови,-

Довоевавши до Победы,

Но не доживши до неё…

Он сердце не жалел своё,-

Так воевали наши деды

И подвиг их