Илья Мощанский - Стоять насмерть!

Смотрю на него, стараюсь запомнить каждый штрих на листочках. Неужели в последний раз вижу?.. Да, дорогие товарищи, действительность бывает иногда очень суровой…

Потом опустил партбилет опять в карман, с трудом выполз из-под нар к двери, взобрался на единственную стоявшую там табуретку. Сидел и держался за нары, чтобы не упасть. Сидел и ждал, когда ворвется первый фашистский солдат и очередью из автомата или гранатой оборвет мою жизнь.

Раненые лежали молча. О чем думали они? Наверно, как и я, мысленно прощались с теми, кого в тот страшный час удерживала память. Я подумал о нашем замполите, капитане 3-го ранга Громове. Не мог он покинуть боевого поста, боевой своей позиции, ежели еще дышал. Где он? Погиб?.. Или его вынесли товарищи на руках, когда прорывались в Керчь? Он заслужил это.

Артобстрел усилился. Самолеты врага на бреющем полете проносились над нами, поливали изрытую землю ливнем пуль, сбрасывали бомбы. Значит, думал я, там еще кто-то из наших есть… Землянка вздрагивала, с потолка сыпался песок. При каждом взрыве бомбы горячий воздух с пылью отбрасывал плащ-палатку, которой был завешен дверной проем, врывался к нам.

Слева донесся нарастающий гул от топота множества кованых солдатских сапог. И когда этот гул приблизился уже к землянке, неожиданно рядом, на высотке, размеренно, по-хозяйски заработал станковый пулемет. Он разразился длинной очередью. Это кто-то из десантников в упор расстреливал ворвавшихся в наше расположение гитлеровцев. Тогда я удовлетворенно, даже с гордостью подумал, что наш десантник дорого отдает свою жизнь. Какой молодец!

Но, должно быть, все патроны вышли. Стали слышны только одиночные выстрелы и взрывы гранат.

Потом наступила такая непривычная, такая жуткая тишина…»[151].

Тем временем десантники в ночной степи шли форсированным маршем по бездорожью, чтобы до рассвета прорваться к Керчи, захватить приморский плацдарм и закрепиться на нем. Путь обессиленных людей оказался трудным. Вначале они наткнулись на зенитную батарею и в короткой схватке уничтожили орудийную прислугу, испортили орудия. Затем на пути оказались две тяжелые артиллерийские батареи, которые также были ликвидированы. В Солдатской Слободке десантники уничтожили тыловые подразделения врага, захватили хлеб, консервы и другое продовольствие. Не останавливаясь на привал, на ходу покормили людей, физические силы которых иссякали.

Перед рассветом основная часть десантников подошла к южной окраине города. В предрассветной мгле вырисовывались очертания горы Митридат. Она господствовала над городом и всей окружающей местностью. Рекомендованный командующим армией к удержанию плацдарм южнее бочарного завода простреливался бы с горы из всех видов оружия.

Поэтому было решено захватить гору Митридат и примыкающий к ней с востока участок берега и удерживать эту выгодную позицию. После непродолжительного отдыха без выстрела начали штурм горы. Противник был застигнут врасплох. За час боя десант занял Митридат, южное предместье Керчи и пристань Угольная. В 7 часов была установлена радиосвязь с командующим операцией. Генерал Петров ответил: «Ура славным десантникам! Держите захваченный рубеж. Готовлю крупное наступление. Вижу лично со своего НП ваш бой на горе Митридат. Даются распоряжения командиру 16-го стрелкового корпуса генералу Провалову о переходе в наступление для захвата Керчи и соединения с вами. Петров»[152].

Десант закрепился на новом плацдарме. Вконец обессилевшие бойцы и командиры засыпали сидя, стоя, на ходу. Для обороны захваченного плацдарма сил было явно мало. Почти не оставалось боеприпасов. В это время передовой отряд, в который входило до 200 человек, продвигался по городу, подавляя сопротивление отдельных огневых точек, патрулей, часовых.

Поднялась беспорядочная стрельба, завязались уличные бои, в результате чего отряд разделился на отдельные группы. Наиболее многочисленная из них повернула на восток и присоединилась к основным силам на горе Митридат[153]. Восемнадцать десантников во главе с майором P. Л. Григоряном на рассвете на северной окраине Керчи с боем пересекли позицию германских войск и вышли в расположение Отдельной Приморской армии. Позже с небольшой группой линию фронта перешел майор медицинской службы В. А. Трофимов. Шедший в арьергарде с небольшой группой гвардейцев 335-го полка полковник П. И. Нестеров отклонился от маршрута и попал в каменоломни к партизанам. Эта группа в течение двух месяцев действовала вместе с партизанами и затем, перейдя линию фронта, соединилась с войсками Отдельной Приморской армии.

Генерал И. Е. Петров, знавший, на что способны советские воины, все же не ожидал такого успеха. Войска армии утром 7 декабря не были готовы немедленно перейти в наступление и поддержать отважных десантников. Он экстренно готовил силы, чтобы помочь десанту удержать гору Митридат — ключ к Керчи, обеспечивавший дальнейший успех всей операции. Но противник упредил мероприятия советского командования, направив против десанта 180 самолетов 4-го воздушного флота, организовал огневую блокаду плацдарма с моря, срочно перебросил части из-под Эльтигена к подножию горы Митридат, усилил оборону севернее Керчи. В течение дня вражеские войска захватили одну из господствовавших высот и создали выгодные условия для атаки десанта.

В то же время была налажена связь десанта с артиллерией, находившейся на косе Чушка и на Еникальском полуострове. Это имело первостепенное значение, так как у десантников оставалось только стрелковое оружие и гранаты. Самолеты 4-й воздушной армии совершили по вызову десанта около 340 самолето-вылетов, сбросили 3 тонны боеприпасов, помогли отбить несколько вражеских атак. В ночь на 8 декабря на южные склоны горы было сброшено 4 тонны продовольствия и свыше 7 тонн боеприпасов[154].

Перед рассветом 8 декабря отряд бронекатеров и тендеров Азовской флотилии подошел к берегу Керченской бухты, быстро высадил батальон (380 человек) 83-й морской стрелковой бригады и выгрузил продовольствие и боеприпасы. Приняв 165 раненых митридатской группы, отряд около 7 часов начал отход, но подвергся сильному артиллерийскому удару. Некоторые суда получили повреждения.

Высадившийся батальон был прижат огнем противника к земле и оставался в укрытиях до темноты. С утра 9 декабря враг настойчиво атаковал важную высоту 91,4 и в результате двухчасового боя овладел ею. Были окружены остававшиеся там бойцы 1331-го стрелкового полка и штаб дивизии. Полковник Гладков с группой бойцов прорвал кольцо и, выйдя в расположение других подразделений, организовал штурмовую группу, которая в рукопашной схватке выбила немцев с высоты и деблокировала подразделения и штаб дивизии[155]. Оборону высоты принял батальон 83-й бригады, но был выбит оттуда.

В ночь на 9 декабря десантные корабли снова прорвались к подножию горы Митридат. На этот раз высадка батальона и выгрузка снаряжения проходила в условиях еще более сильного противодействия. Почти все корабли получили повреждения, но к рассвету возвратились к пристани Опасная, эвакуировав с плацдарма около 300 раненых.

Доставленное пополнение едва восполняло понесенные потери. А 16-й стрелковый корпус не смог прорвать вражескую оборону севернее Керчи и соединиться с десантом, В этих условиях, несмотря на эффективную поддержку артиллерии и авиации, десант не мог продолжать борьбу против превосходящих сил противника с танками и штурмовыми орудиями. 8 декабря Военный совет армии послал полковнику Гладкову телеграмму: «По условиям сложившейся обстановки держать десантную группу войск даже на такой весьма выгодной позиции, какой является г. Митридат, Военный совет армии находит нецелесообразным, так как в дальнейшем не гарантируется нормальная подача пополнения и снабжение»[156].

В ночь на 10 декабря отряд катеров и мотоботов (всего 22 единицы) прорвался к участку приема войск и под огнем взял на борт 1080 человек. При этом 2 катера были потоплены и 8 получили повреждения. В ночь на 11 декабря отряд катеров вновь пробился к побережью у горы Митридат. На пляже уже действовали вражеские танки и штурмовые орудия. Посадка на суда происходила в ходе огневого боя. Часть бойцов переправлялась с плацдарма вплавь на бревнах и других подручных средствах. В течение ночи было снято с берега и подобрано из воды 360 человек.

Так закончилась героическая беспримерная сорокадневная эпопея морского десанта 18-й армии на керченской земле. Десант полностью выполнил свои задачи на плацдарме, сковал значительные силы врага и облегчил высадку основных сил фронта севернее Керчи. Многочисленные попытки противника превосходящими силами сбросить десант в море были отбиты с большими для него потерями. Очевидно, чтобы оправдать свои неудачи, командование 17-й немецкой армии 12 декабря доносило в штаб вермахта, что «в ходе ликвидации плацдарма Эльтиген взято 2860 пленных, захвачено или уничтожено 38 танков, 17 полевых орудий, 61 противотанковое орудие и большое количество легкого пехотного оружия». В действительности на плацдарме не было ни танков, ни полевых орудий, в плен же было захвачено лишь несколько десятков тяжелораненых, и, наконец, плацдарм не был ликвидирован — его оставили сами десантники в соответствии с планами командования, когда необходимость в нем фактически отпала.