Москва разгульная - Ирина Геннадьевна Сергиевская

(Народных заседаний проба)

Безмолвно в думу погружён,

О кашах пренья слышит он.

Именно здесь в клубе, в отсутствии женщин, знаменитый писатель, композитор и дипломат Александр Сергеевич Грибоедов с жаром рассуждал о роли этих милых существ в жизни мужчин и их предназначении в жизни. Слова Байрона «дайте им пряник да зеркало, и они будут совершенно довольны» казались ему весьма справедливыми.

После разгрома русского посольства и убийства А.С. Грибоедова персидский шах во избежание войны и улаживания дипломатического скандала отправил в Россию с посольством одного из своих внуков. В знак примирения принц Хозрев-Мирза привез богатые дары, в том числе знаменитый алмаз «Шах», величайшую ценность персидских шахов. В Москве заморскому посольству отвели усадьбу Разумовских на Тверской и устроили встречу с истинно московским с размахом. Принц остался весьма доволен. После осмотра Кремлёвского дворца, Оружейной палаты и Большого театра Хозрев-Мирза отправился к матери А. С. Грибоедова, у которой со слезами просил прощения за смерть сына от имени своего народа. Юному послу было всего 16 лет, он был строен, имел очаровательные глаза и приятную улыбку. Дамы были от него в восхищении, и наперебой приглашали его на прогулку. О Грибоедове было забыто.

По странной случайности А.С. Пушкин стал членом Английского клуба в год смерти Грибоедова и сразу же стал завсегдатаем «адской комнаты», специальной комнаты для крупных игроков. Это было единственное место в Москве, где легально играли в азартные игры. Объяснялось это довольно просто – генерал-губернатор был почетным старшиной клуба, а обер-полицмейстер – его постоянным членом. В клубе существовал строгий закон: приносить в него собственные карты было категорически запрещено. Поэтому каждая пара или игра должна была быть непременно под печатями клуба и надзором старшины. Клуб закрывался в полвторого ночи, но ведь ночью самая игра! Поэтому игроков не выгоняли, но брали с них приличный штраф.

Каждую ночь в «адской комнате» Английского клуба шла азартная игра, где жизнь имений и людей зависела от одной карты, от одного очка, а иногда от ловкости банкомета. В старые времена старшины клуба говаривали, что записные игроки – суть, корень клуба, они дают пищу для его существования, а прочие же члены служат только для его красоты и блеска.

Проигравший, который не мог выплатить карточного долга, попадал в «черный список» – его имя писали мелом на черной доске, которая стояла в «судилище» – комнате, расположенной при входе на второй этаж. Того, кто не выплачивал долг, с позором исключали. Известно, что в 1833 году А. С. Пушкин попал в черный список за проигрыш, который не смог выплатить. Благодаря участию друзей сумма долга была списана. Однако в клубе Александр Сергеевич так и не восстановился. Сохранилось письмо, в котором он писал жене: «В клобе я не был, чуть ли не исключен, ибо позабыл возобновить своей билет. Надобно будет заплатить 300 рублей штрафу, а я весь Английский клуб готов продать за 200 рублей».

Были в Английском клубе и свои рекордсмены. Представитель знатной купеческой фамилии Михаил Абрамович Морозов, прозванный в городе «Джентльмен», в одну ночь в Английском клубе проиграл в карты страстному картежнику, табачному фабриканту Михаилу Николаевичу Бостанжогло более миллиона рублей. Свое прозвище «ситцевый король» получил после премьеры пьесы знаменитого актера и драматурга А.Н. Сумбатова-Южина «Джентльмен». Главный герой-любитель устриц и шампанского Ларион Рыдлов, оказался настолько похож на Михаила Абрамовича, что за ним тут же закрепилось это ироничное прозвище.

М. А. Морозов в одну ночь в Английском клубе проиграл в карты М. Н. Бостанжогло более миллиона рублей

Пленники судьбы:

Табачные фабриканты Бостанжогло происходили из нежинских греков. В своих знаменитых мемуарах «Моя жизнь в искусстве» К. С. Станиславский писал, что основатель династии – «старик Б», Михаил Иванович Бостанжогло, похитил свою жену Елену (Йорганду Милиоти) из гарема турецкого султана. «И было у него с „султаншей“ шестеро детей, греков и гречанок по отцу и турок и турчанок по матери, два сына и четыре дочери». Оба его сына – Василий и Николай – учредили с отцом табачную фабрику «М.И. Бостанжогло и сыновья», которая разместилась в домовладении № 20, стр. 15, на Старой Басманной улице. А две из четырех его дочерей – Александра и Елизавета – удачно вышли замуж за купцов первой гильдии, связав через своих мужей, роды Алексеевых и Бостанжогло.

Наиболее прославился в Москве сын основателя династии Василий Михайлович, который был женат на своей кузине Любочке Алексеевой, родной сестре Константина Станиславского.

По преданию, именно Василий Бостанжогло первым приобщил москвичей к курению папирос. До «бумажных гильз» пальма первенства принадлежала чубукам, трубкам и нюхательному табаку. Табачные магазины Бостанжогло можно было встретить в Москве на Кузнецком мосту и Никольской улице, в других городах России и даже в Берлине.

В период с 1881 года по 1918 год фабрикой руководил внук основателя династии – Михаил Николаевич Бостанжогло, который воспитывался вместе со своим кузеном Константином Алексеевым, ставшим великим режиссёром Станиславским. По словам современников, Михаил Николаевич был не только «табачным королем», но и страстным «бонвиваном, балетоманом и картежником». Именно ему и принадлежит знаменитый карточный рекорд в Английском клубе.

На почве карт Михаил сошелся с князем Сумбатовым-Южиным, с которым разрабатывал систему игры в казино и даже собирался играть с ним на пару в Монако. М. Н. Бостанжогло был хорошо известен и как шахматный меценат. Он был главным спонсором крупнейших шахматных соревнований, проводимых в России.

После революции 1917 года его фабрика и многочисленные магазины была национализированы. Михаила Николаевича «приютил» в качестве кассира К.С. Станиславский в Первой студии МХТ. В 1929 году бывшего потомственного почетного гражданина Москвы и мецената арестовывают из-за «богатой фамилии» и лишают права проживания в столице и других крупных городах России. Михаил Бостанжогло умер в 1931 году в Воронеже в городской психиатрической больнице. Хоронить его было некому.

Караваджо. Шулеры

Английский клуб притягивал к себе как профессиональных игроков, так и шулеров, игравших нечисто. И тех и других в Москве было немало. Как точно заметил один из завсегдатаев клуба, играли «как для удовольствия, так и для продовольствия». В числе наиболее известных московских шулеров был некто Петр Дмитриев, который за год составил себе картами громадное состояние, обыграв миллионера Д. Яковлева. Наслаждался богатством «удачливый» игрок недолго: его самого обыграл шулер Иван Кошелев, и Дмитриев сошел с ума. Еще одному шулеру – некоему Равичу – удалось пустить по миру московского богача Асташевского.