Фёдор Раззаков - Жизнь замечательных времен. 1970-1974 гг. Время, события, люди

Забегая вперед, сообщу, что следующие девять месяцев Земцев вынужден будет провести в гипсе. Однако и после его снятия врачи поставят ему неутешительный диагноз: вся жизнь — в инвалидной коляске. Однако, вопреки всему, Земцев будет тренироваться по нескольку часов в сутки и в итоге не только встанет на ноги, но и вернется к любимой работе (правда, уже в качестве руководителя каскадеров). Но вернемся в август 70-го.

В тот же понедельник, 10 августа, в Москве на 68-м году жизни скончался известный драматург и сценарист Николай Эрдман. Несмотря на то что пьесы Эрдмана шли во многих театрах Союза, широкую известность ему принесло все-таки кино, которое смотрели миллионы. Из хитов, поставленных по сценариям Эрдмана, назову следующие: "Веселые ребята" (1934, с В. Массом и Г. Александровым), "Смелые люди" (1950), "Город мастеров" (1966), "Снегурочка" (1969) и др.

Вспоминает В. Смехов: "10 августа, позавчера, когда мне принесли телеграмму от мамы-папы, от сестренки Гали, когда все твердили, чтобы я был весел и здоров, мне было и весело, и здорово, потому что мне исполнилось 30 лет. Я позвонил Николаю Робертовичу утром. Хотел узнать, как он поправляется. Рассказать, что прилетел из Риги. Передать привет от Арбузова, с которым прогуливались вдоль побережья, а Алексей Николаевич тогда знал от Ахмадулиной по телефону, что Эрдману стало лучше, что дело идет на поправку в больнице Академии наук… Может быть, напроситься снова в гости и, конечно, вынудить его пожелать мне счастья и удачи: "Мол, поздравляю, молодой человек, вот ведь, небось не застонете, как Пушкин: "Ужель мне минет тридцать лет?!" А телефонная трубка мне сообщила, что два часа назад Николай Робертович Эрдман умер…"

11 августа в Москву с официальным визитом прилетел канцлер ФРГ Вилли Брандт (тайный канал Андропова сработал). Говорят, первый вопрос, который наш премьер-министр Алексей Косыгин задал ему, когда они садились в машину, уезжая из аэропорта, был такой: "Как у вас дела с урожаем?" Канцлер был удивлен этим вопросом, поскольку проблем, с урожаем у них в ФРГ не было. Зато они были у нас. Еще месяц назад — 2–3 июля — в Москве состоялся пленум ЦК по сельскому хозяйству, на котором Брежнев как бы подвел итоги пятилетию своей деятельности в сельском хозяйстве после смещения Хрущева. Результаты, судя по докладу, были не слишком радужные. Брежнев сообщил, что: "Положение с производством зерна нас еще не удовлетворяет. По-прежнему центральной проблемой остается всемерное увеличение производства зерна… За последнее время медленно растет производство хлопка, и мы испытываем недостаток в этом сырье. Мало производится овощей и фруктов…" и т. д.

Конечно, в целом доклад был выдержан в оптимистическом ключе, и перечисление недостатков в нем заняло не слишком много места. Однако достаточно было выехать на несколько десятков километров от Москвы, чтобы понять — "не все ладно в Датском королевстве". В провинции все чаще происходят перебои с продуктами, народ давится в очередях за импортным дефицитом, в то время как отечественные товары настолько некачественны, что вынуждены пылиться на полках. Да что там импорт, если даже такой товар, как книги, стал дефицитом: еще в январе "Комсомольская правда" била тревогу и сообщала, что стало трудно купить детские книжки. Мол, в магазинах не найдешь ни "Мухи-Цокотухи", ни "Конька-Горбунка", а уж про сказки Андерсена и говорить не приходится. В один из киосков как-то завезли рассказы Носова, так очередь растянулась чуть ли не на километр. Люди даже с работы отпрашивались. Естественно, в докладе генсека про такие вещи — молчок.

Между тем визит канцлера ФРГ завершился подписанием Московского договора, который стал значительным международным событием, венцом миролюбивой инициативы советского руководства. Правда, впереди его еще ждала ратификация, но в те дни об этом никто не задумывался. Главное, как говорится, процесс пошел.

Теперь от политики вновь перейдем к делам культурным. В том августе пересеклись пути Аркадия Райкина и драматурга Леонида Зорина. В то лето Зорин жил в Юрмале дикарем, снимал комнатку у самого, берега с выходом в чахлый садик. А Райкин проводил отпуск в доме отдыха на улице Юрас. В один из дней великий сатирик сел в автобус и нанес визит драматургу. Цель визита была вполне серьезной: Райкин просил написать для него комедию. Он тогда собирался уходить из ленинградского Театра миниатюр (не складывались отношения с местными властями), чтобы навсегда переехать в Москву. Там он намеревался создать другой театр, в котором труппа будет насчитывать всего три человека: он сам, сын Костя (он тогда играл в "Современнике") и дочь Катя (играла в Вахтанговском). Вот для этого театра ему и нужна была хорошая комедия, которую обещал поставить режиссер Валерий Фокин. Зорин написать такую комедию согласился, однако только после своего возвращения из Венгрии, куда он намеревался отправиться в сентябре на премьеру спектакля "Варшавская мелодия", поставленного по его пьесе в Национальном театре. Райкин это условие принял.

В четверг, 13 августа, в Москве хоронили Николая Эрдмана. Вот как вспоминает об этом В. Смехов: "13-го числа были похороны. Самые краткие и самые тихие. Узкий круг провожающих. Читателям "Вечерней Москвы" было сообщено, что умер какой-то киносценарист. Почетный караул в Доме кино, почернелые, впавшие скулы Инны и ее матери, неторопливая скорбная суета, вполовину, кажется, похудевший Михаил Вольпин, рядом Владимир Масс — замечательные друзья писателя, двое его соавторов, разделившие лагерное прошлое покойного. Глубокая, сокрушенная речь Алексея Каплера, и вслед за тем — его рыдания за портьерой, где находились другие ораторы. Формально скорбные слова секретаря Союза кино, неверно ставящего ударение в отчестве Эрдмана. Большая и добрая речь Александра Штейна, говорившего об авторе великой пьесы "Самоубийца", за которой — огромная будущность на русской сцене. Великой пьесы, о которой понятия не имели читатели как вечерней, так и дневной Москвы (пьеса "Самоубийца" была в те годы запрещена. — Ф. Р.).

Не смог из-за болезни приехать Юрий Любимов, находившийся в Щелыкове. От "Таганки" были мы с Борисом Хмельницким, директор театра и Андрей Вознесенский с Зоей Богуславской. Я видел чету Мироновой и Менакера… Смотрел на постаревшего Твардовского и слышал голос Эрдмана: "Если увидите Твардовского, скажите, что меня нет…"

14 августа завершился Кубок СССР по спортивной гимнастике. Обладателями кубков стали москвич Михаил Воронин и юная Воронежская гимнастка Любовь Бурда, Для Воронина это была уже третья победа за последние четыре года на внутреннем чемпионате (кроме этого, он обладал титулом чемпиона мира (1966) и Европы (1967, 1969). Совсем недавно он женился на известной гимнастке Зинаиде Дружининой, у них родился сын Дмитрий. В интервью газете "Вечерняя Москва" месяц спустя Воронин расскажет:

"С Зиной я встретился в 1964 году на соревнованиях. Мы случайно познакомились, и оказалось, что она тоже гимнастка. (Тогда у нее был первый разряд, а я уже носил значок мастера спорта.) Но Зина оказалась весьма способной спортсменкой, и через некоторое время мы снова встретились — в сборной СССР. Встречи стали чаще, и теперь вы знаете ее как Зинаиду Воронину…"

На вопрос корреспондента газеты: "У кого коллекция медалей больше?" — Воронин ответил: "У меня сто пять медалей, Зина завоевала шестьдесят семь". А на вопрос: "Не мешает ли вам известность?" — последовал такой ответ: "Нет, не мешает. Вот только на улицу Горького ходить тяжело, да Зине то и дело в магазине очередь уступают…"

Однако пройдет всего лишь два-три года, и семейная жизнь звездной пары рухнет, У Зинаиды обнаружится наследственный алкоголизм, который поставит крест и на ее спортивной карьере, и на личной жизни. Воронин подаст на развод и отстоит право оставить сына у себя. Зинаида устроится работать на Балашихинский литейный завод, перенесет несколько операций. В течение 20 лет она не будет искать контактов с мужем и сыном. А Дмитрий Воронин пойдет по стопам родителей — станет мастером спорта по гимнастике, уедет тренером в Мексику.

Но вернемся в год 70-й.

В середине августа в Москву приехала бывшая жена (первая) Владимира Высоцкого Иза Жукова. Она работала на Украине в одном из театров, а в столицу приехала по служебной необходимости, а также хотела переговорить с Высоцким относительно судьбы своего нынешнего мужа — тот тоже был актером, но в данный момент сидел без работы. Весть о том, что в город приехала его бывшая жена, застала Высоцкого врасплох: он находился у себя дома, на улице Телевидения, 11, вместе с матерью Ниной Максимовной и другом Давидом Карапетяном. Иза позвонила ему по телефону и попросила разрешения приехать, Высоцкий ее принял. Встреча была короткой — длилась минут 10–15 — и произвела на присутствующих не самое приятное впечатление. Бывшие супруги переговорили о своих делах в соседней комнате, поле чего Жукова покинула дом. Как вспоминает Д. Карапетян, он никогда еще не видел Высоцкого таким раздраженным, Высоцкий клокотал: "Черт-те что! Пришла просить за своего парня. Устроить на работу. Что же это за мужик такой, который согласен на помощь бывшего мужа своей бабы?!" Друг попытался возразить: дескать, откуда ты знаешь, что он в курсе? Но Высоцкий только отмахнулся: "Все он знает. Она же наверняка с ним приехала. Небось дожидается внизу…" Как пишет Д. Карапетян: