«Сухой закон» в России в воспоминаниях современников. 1914-1918 гг. - Сергей Алексеевич Сафронов

54 года с погашением в течение 49 лет, начиная с 1922 г. Подписная цена была установлена в 85 % от номинальной цены облигации, т. е. за 100-рублевую облигацию необходимо было заплатить лишь 85 руб. Кроме того, при покупке облигации требовалось наличных денег не более 10 %, а остальная сумма могла быть получена в банке в виде ссуды под залог самих облигаций. Столь низкий подписной курс, долгосрочный характер займа, льготные условия подписки, возможность сдачи облигаций в казенные залоги – все это предназначалось для того, чтобы сделать «Заем свободы» максимально выгодным и привлекательным для буржуазии и доступным не только для средних слоев, но и для трудящихся.

В конце марта в Таврическом дворце Петрограда под председательством Н.В. Родзянко состоялось совещание членов Думы, на этом совещании министр финансов М.И. Терещенко сделал сообщение о предстоящем выпуске нового внутреннего займа – «Займа свободы». По словам министра, срок подписки на заем предполагается определить в два месяца. Газеты сообщали, что «выступление министра финансов произвело весьма благоприятное впечатление на членов Думы. Его предложение относительно займа встретило полное доверие». Интерес к первому займу нового правительства в российском обществе явно нарастал, и власти, стремясь поддержать этот интерес, помещают все новые и новые статьи в периодической печати с целью убедить население приобретать облигации этого займа. Так, в новониколаевской газете Сибирского союза независимых социалистов-федералистов сообщалось, что «сумма займа планируется в 3 000 000 000 руб., и половину этой суммы частные банки берутся реализовать своими силами… и за 49 лет облигации займа дадут рост помещенного капитала в 6,288 %»[203]. И действительно, этот заем, по признанию буржуазной печати, был весьма выгодным объектом помещения капиталов. Казалось бы, эта затея Временного правительства увенчается успехом, тем более что еще 8 марта правительство обещало «крайнюю бережливость в расходовании народных денег».

Во многом благодаря настойчивости М.И. Терещенко в течение первой половины апреля в десятках губерний были образованы возглавляемые комиссарами Временного правительства комитеты (комиссии) по популяризации «Займа свободы». 7 апреля такой комитет был создан в Баку, 1 апреля – в Курске, 12 – в Риге, 17 – в Самаре. Приблизительно тогда же подобные комитеты возникли в Кутаиси, Киеве, Казани, Полтаве, Чернигове, Харькове, Воронеже, Тамбове, Рязани, Вятке, Оренбурге, Иркутске и ряде других губернских центров. Однако приступить к широкому распространению займа большинство из них смогло лишь в мае[204].

Впечатляющими по своему размаху и результатам были «Дни „Займа свободы“», проведенные в столицах. Впервые такой «день» прошел в Петрограде 25 мая по инициативе Союза деятелей искусства, образованного, в конце марта 1917 г. Состоялся ряд шествий, концертов, были устроены открытые сцены, где выступали поэты и ораторы. От Зимнего дворца через арку Генерального штаба, а затем по Невскому проспекту и другим улицам двигались колонны украшенных транспарантами и призывами грузовиков, на которых находились представители различных организаций и объединений художественной интеллигенции: Союза деятелей искусства, «Мира искусства», кубистов, футуристов и т. д. По инициативе Союза деятелей искусства была выпущена однодневная газета «Во имя свободы», где были напечатаны патриотические стихотворения Анны Ахматовой, Сергея Есенина, Игоря Северянина, Велимира Хлебникова и других поэтов. Стихотворение Саши Черного (А.М. Гликберга) «Заем свободы», пронизанное болью за судьбу Родины, затем неоднократно перепечатывалось в агитационных изданиях, выходивших в провинции.

«Оживленные и колоритные процессии», энтузиазм толпы описывала газета «День»: «Тянулись тысячи рук с кредитками, с драгоценностями, с обручальными кольцами. Военные снимали с себя знаки отличия, простые женщины, возвращаясь из „хвостов“, отдавали хлеб, сахар и прочее, добытое с таким трудом. Многое сейчас же продавалось с аукциона за неслыханные цены»[205]. Закончился «День „Займа свободы“» проведением в Мариинском театре большого митинга-концерта с участием известных представителей творческой интеллигенции, членов Государственной думы, других видных общественных деятелей. В этот день подписка на заем в Петрограде достигла 75 млн руб. (по стране во второй декаде мая подписка на заем составляла в среднем около 20 млн руб. в день).

Немалая роль в продвижении «Займа свободы» в народные массы отводилась Русской православной церкви. В ответ на письмо М.И. Терещенко об оказании духовенством «содействия к успешному распространению» займа Святейший Синод 29 марта принял специальное определение. Оно предписывало духовенству и учителям церковно-приходских школ «принять самое деятельное участие в разъяснении значения займа как дела великой государственной и отечественной важности», а также всемерно способствовать в «осведомлении» населения об условиях подписки. Всем «установлениям» духовного ведомства предписывалось «могущие быть свободные деньги» обратить в «приобретение облигаций выпускаемого – ныне займа»[206].

Временное правительство проявляло особое усердие, стремясь добиться от населения страны поддержки своего первого займа, в ход шли самые различные аргументы: «Граждане! Помните, успех „Займа свободы“ будет иметь прямым последствием уменьшение количества бумажных денег в стране, а это, в свою очередь, должно поднять стоимость кредитного рубля и, соответственно, уменьшить дороговизну жизни», – писал «Вестник Временного правительства»[207]; «Во имя спасения завоеваний революции мы сегодня настойчиво взываем: граждане, поддержите заем!»[208]; «Стойте на страже свободы и чести Родины! Помогите ей не только словом, но и делом и докажите, что вы благодарный сын вскормившей вас матери. Подпишись на „Заем свободы“»[209]. После того как русской армией было организовано наступление на фронте, которое вскоре закончилось полным крахом, в газетах появляется новый призыв: «Армия исполнила свой долг перед Родиной – перешла в наступление. Исполните же свой долг перед Родиной и вы – поддержите армию – подпишитесь на „Заем свободы“»[210].

Общая сумма «Займа свободы» не была заранее установлена, хотя многие финансовые авторитеты того времени считали отсутствие фиксированной суммы этого займа непозволительной роскошью. Облигации «Займа свободы» выпускались достоинством в 50, 100, 500, 1 000, 10 000 и 25 000 руб. Экспедиция заготовления государственных бумаг в июне 1917 г. сообщала, что больше всего отпечатано 100-рублевых облигаций, так как другие пользуются сравнительно меньшим спросом.

В расчете на широкий охват всех слоев общества был установлен весьма продолжительный срок подписки – с 6 апреля по 31 мая 1917 г. Затем срок подписки на этот заем еще несколько раз продлевался, последний раз Временное правительство продлило его до созыва Учредительного собрания. Поэтому лишь новая революция, начавшаяся в России, – Октябрьская – смогла поставить в этих меняющихся сроках жирную точку. Печатание же облигаций «Займа свободы» закончилось лишь к середине сентября.

Внешний вид облигаций «Займа свободы» выглядел достаточно интересно. В верхней части светло-коричневой облигации стоимостью в 100 руб. было изображено здание Государственной думы, освещенное лучами восходящего солнца. Над этим овальным рисунком была помещена надпись «Заем свободы», а под самим рисунком, чтобы не было никаких сомнений в том,