Восток в новейший период (1945-2000 гг.) - Коллектив авторов

Асьюте по подозрению в антигосударственной деятельности было арестовано несколько сот студентов-членов исламистских групп, а весной 1989 г., столкнувшись с растущим народным недовольством в связи с ростом цен и нехваткой продовольствия, силы госбезопасности с целью предупредить массовые волнения в месяце рамадан арестовали более 2000 исламистов.

В связи с решением Верховного конституционного суда о неконституционности выборов 1987 г. в октябре 1990 г. Народное собрание было распущено. Избирательная кампания в новый парламент проходила в атмосфере резкого обострения внутриполитической обстановки, связанной с кризисом в Заливе, угрозой безопасности со стороны исламских экстремистов, враждебных правительству, занявшему «прозападную» позицию в период агрессии Ирака против Кувейта. Наконец, убийство спикера парламент Р. аль-Махджуба исламистами 12 октября еще более накалило внутриполитическую обстановку и привело к проведению самой крупномасштабной операции сил безопасности со времени убийства Садата. Сотни исламских радикалов были арестованы в Асьюте, Бени-Суэйфе и в некоторых пригородах Каира. Парламентские выборы 29 ноября и 6 декабря 1990 г., проводившиеся в соответствии с новым избирательным законом (который отменил 8 % барьер для прохождения партий в парламент и снял все ограничения для независимых кандидатов), завершились полной победой правящей НДП, получившей 348 из 444 избираемых мест, остальные 83 мандата достались независимым кандидатам (из которых 56 присоединились к НДП, 14 — к «Новому Вафду», 8 — к СПТ и 1 — к ЛСП). Однако в связи с тем, что четыре из числа главных партий — «Новый Вафд», СПТ, ЛСП и запрещенные, но терпимые властями «Братья-мусульмане» — бойкотировали выборы после отказа правительства внести в избирательный закон их требования, НПП со своими шестью депутатами стала лидером официальной оппозиции в парламенте.

Египет в 1991–2001 гг.

К рубежу 1980-1990-х годов казалось, что президенту ценой невероятных усилий удается преодолеть тяжелое экономическое положение, вытащить страну из «болота бедности», выйти из заколдованного круга нерешенных хозяйственных проблем и, более того, вывести Египет в число новых индустриальных стран. Темпы экономического роема стали относительно устойчивыми, хотя еще недостаточными для перехода в разряд новых индустриальных стран. Однако в первые голы нового столетия ситуация вновь начала ухудшаться и стало ясно, что экономические реформы, направленные на укрепление права собственности, рост частного сектора, финансовую стабилизацию и построение либеральной экономики, не дали ожидаемых результатов и потерпели неудачу. «Головной болью» правительства продолжал оставаться угрожающий прирост населения, существование значительных пауперизованных масс как в деревне, так и в «полюсах бедности» на окраинах мегаполисов. Несмотря на то что правительству удалось несколько снизить прирост населения (с 2,6 % в 1970 г. до 2 % в 2002 г.) и масштабный экспорт рабочей силы, в стране сохранялась большая армия безработных и полубезработных (неофициальная оценка составляет 15–25 %, вдвое превосходя правительственные цифры). Это оказывало серьезное воздействие на экономическое и социально-политическое положение в стране, которая имела самые высокие в регионе внешний долг и дефицит платежного баланса. В Египте буханка хлеба балади — основного продукта, поддерживающего большой слой бедного населения, стоила в 2001 г. пять пиастров (меньше одного амер. цента).

Это дешево даже по местным стандартам, но совсем немало в стране, где средний доход на душу населения составлял 1100 долл., а ежегодный прирост населения — 1 млн. человек пожирает значительную часть доходов, предназначенных для развития. Возросший груз нерешенных хозяйственных вопросов и быстрый рост населения были главными причинами обострения социальных проблем, отодвигая на будущее планы правительства по повышению уровня жизни населения и улучшению системы социального обеспечения.

Поддерживаемая правительством стабильность социальной структуры демонстрировала свою хрупкость, когда начинались сбои со снабжением субсидированного правительством хлеба, и каирская беднота выходила на улицы. Тогда ситуация в столице напоминала «хлебные бунты» 1977 г., когда Садат, едва не лишившись власти, немедленно отменил решение о повышении цен на основные товары. Как и тогда, были приняты экстренные меры по ликвидации опасного социального взрыва. Президент не раз подчеркивал, что хлеб для малоимущих слоев — это не экономическая, а политическая и социальная категория.

Президентство Мубарака можно разделить на два периода: первый (1981–1991), когда президент продемонстрировал более выраженный демократический менталитет, чем его предшественник. Оживилась внутриполитическая жизнь, активизировалась деятельность конституционных институтов, прекратились преследования легальных политических партий, была допущена некоторая свобода мнений и конструктивная критика в печатных органах оппозиционных партий. Одновременно были приняты постановления по усилению конституционного контроля за законами, что привело к некоторому усилению роли оппозиции в парламенте (например, в 1987 г. ее представительство там превысило 30 %). В целом в области демократизации АРЕ продолжала лидировать в арабском мире. Однако даже в эту либеральную эпоху президенту не удалось создать конструктивную оппозицию. Второй период (с начала 1990-х годов) характеризуется ужесточением борьбы с нелегальной оппозицией и ограничением деятельности легальной. Масштабы активности легальных партий в 1990-е годы были ограничены серией постановлений, начиная с законов о партиях и прессе. Правящая НДП, контролировавшая законодательную и исполнительную власти, строго ограничивала свободу действий других политических партий. Надзор сил внутренней безопасности становился все более жестким. Печатные органы легальных партий были вынуждены считаться с принятыми парламентом цензурными ограничениями. В этих условиях партиям (в том числе и «Вафду», имеющему большую историю) было трудно получить широкую общественную поддержку. Их присутствие можно было обнаружить преимущественно на страницах их собственных газет с ограниченными тиражами и в парламентских дебатах.

Гораздо более серьезным соперником режима выступала ассоциация «Братья-мусульмане» — главная сила оппозиции и символ недовольства как дореволюционного, так и послереволюционного Египта. Благодаря четкой иерархической структуре, жесткой дисциплине и лозунгам, облеченным в понятную религиозную форму и отвечавшим чувствам масс, организация вновь продемонстрировала свои адаптационные качества и политическое долголетие.

Несмотря на то что внутри ассоциации формировались и выделялись различные экстремистские группы, такие, как «Джамаа аль-джихад» и «аль-Джамаа аль-ислямийя», идеология которых основывалась на идеях крупнейшего исламского радикального мыслителя Сейида Кутба, «Братья-мусульмане», подчеркивая свою уверенность и центризм, выступали в качестве серьезной политической силы. Исламисты лучше других общественных движений воспользовались периодом относительной толерантности Мубарака и приступили к «мирному наступлению» на правительство, добиваясь от него уступок в направлении исламизации общественной жизни (например, поправка к конституции, признавшая шариат основой законодательства: требования по расширению исламской тематики и программ в СМИ и др.). Они интенсифицировали свою деятельность, преследуя цель ослабить светское государство и заменить его исламским.

В организационной структуре ассоциации в новых условиях начала 1980-х годов были проведены некоторые преобразования, самым важным среди которых было введение децентрализованной системы управления. Это было сделано для усовершенствования процесса принятия решения и предоставления автономии провинциальным отделениям. Провинциальные руководящие органы были освобождены от чрезмерной опеки центра и получили право принимать оперативные решения по региональным вопросам. Стремясь расширить свое влияние в обществе, «Братья-мусульмане»