Предотвращенный Армагеддон. Распад Советского Союза, 1970–2000 - Стивен Коткин

приобрёл впечатляющий спектр инсайдерских связей и знаний о высокой политике и финансах, что придаёт перспективу и остроту его комментариям и исследованиям актуальной истории. Удивительно ли, что среди неизменно внимательных читателей Коткина обнаруживается Иммануил Валлерстайн, всегда ценивший ясность и историческую перспективу?

Но прежде, в самом начале 1980-х, с присущей ему энергией и интуицией Коткин абсолютно вовремя переквалифицировался в специалиста по Восточной Европе. Диссертацию он делал в калифорнийском Беркли, где приобрёл стойкое отвращение к богемному левачеству. Своим наставником он выбрал историка советского периода и яркого либерально-консервативного полемиста Мартина Малиа, доказывавшего, что при тотальном уничтожении капиталистических принципов организации экономики и общества никакого социализма с человеческим лицом не могло быть в принципе. Тогда же Стивен Коткин стал учеником Мишеля Фуко, регулярно приезжавшего в Беркли с лекциями. Если к семинарам Мартина Малиа восходит убеждение, что сталинизм был прямым и единственно возможным продолжением курса Ленина на построение военизированного социализма, то к лекциям Мишеля Фуко восходит убеждённость в серьёзности идейного напора и захвативших советское общество тотальных модернизационных притязаний, позволившая рассмотреть сталинизм как «цивилизацию».

Сегодня Стивен Коткин один из важнейших и своеобразных западных историков СССР, чьи работы на русский язык до сих пор практически не переводились. О причинах гадать не стану — их, судя по всему, много и разных. Представлять Коткина во всей сложности его исторических взглядов нелегко и отчасти даже неловко, тем более что в России у него имеется такой талантливый и влиятельный пропагандист, как Дмитрий Быков. Мне лично кажется, что к Стивену Коткину применимо эдисоновское полушутливое определение гения: 10% вдохновения и 90% потения. Он чудовищно работоспособен, чему порукой сотни страниц научного аппарата, которым снабжены основные монографии Коткина. При написании истории Магнитки он учил японский язык — в порядке отвлечения. Коткин регулярно преподаёт у себя в Принстоне и при этом успевает летать по всему миру с лекциями, от Стэнфорда до Астаны, от Дубая и Токио до любимой Вены. Поищите в Ютубе видео этих лекций — это виртуозные образцы использования эрудиции, логики и профессорского остроумия. Не ограничиваясь СССР и довоенной Европой, Коткин с соавторами пишет ещё и учебник по всемирной истории. Добившись в какой-то момент широкого публичного признания в качестве регулярного автора «New York Review of Books» и «New York Times», Стивен Коткин вдруг начинает тяготиться написанием эссе и рецензий.

В итоге Коткин придумывает себе епитимью на годы вперёд — трёхтомную биографию Сталина на фоне эпохи, по тысяче страниц в каждом томе[211]. Рецензенты пеняли, как мало Коткина интересует дореволюционная молодость Сталина. Но что писать о гонимом грузинском публицисте, чья биография до 1917 года не представляла ничего особенного на фоне революционного подполья? Зато очень много приходится писать о сдвигах в мировой геополитике на рубеже ХХ века, о возникновении объединённой бисмарковской Германии и вестернизирующейся Японии, войны с которыми приведут в России к двум революциям и далее вплоть до 1945 года будут определять внешний контекст сталинской модернизации. При этом Коткин даёт своё предельно жёсткое определение модернизации — не рост культурных ценностей, а геополитический императив, обрекающий тех, у кого вовремя не появилось сталелитейных заводов и инженеров, стать сырьевыми колониями тех, у кого уже есть современные заводы и вооружения.

Аскетически непритязательный в быту, наш автор тем не менее знает себе цену и совершенно не стесняется приличий политкорректности. Коткин отличается от большинства западных университетских интеллектуалов не только воинствующим консерватизмом, но и склонностью к полемике, которую он ведёт язвительно и азартно. Чего стоила наделавшая в своё время шуму большая статья под заголовком «Trashcanistan (Свалкостан): обзорная экскурсия по обломкам советской империи»[212]. Обидев скопом, но по делу новообразовавшиеся государства СНГ и заодно экспертов по демократическим транзитам, Коткин пошёл ещё дальше в статье «Монгольское Содружество?»[213]. На сей раз он доказывал с неизменной логикой и эрудицией, что важнейшей в истории человечества была империя потомков Чингисхана. А мы подумали, что СССР? Среди монгольских наследий сегодня, помимо России, также Китай, Индия, Иран, Турция, арабские страны, хотя сама Монголия остаётся довольно демократичной в своём этническом ядре.

В том же духе Коткин высказывается в лекциях о центральном для кого-то мифе советской оккупации: «В 1939 году у народов Восточной Европы свобода исторической воли оказалась на нуле. Все пали жертвами Гитлера и Сталина, а сами ни в чём не участвовали и ничего не совершали ни с какой из сторон. К 1989 году у тех же народов свобода воли вдруг подскочила под 100%, и они, расправив плечи, стряхнули с себя тоталитарный гнёт. Номенклатуру, КГБ, Штази и Секуритате распугало гражданское общество в виде кружков богемных диссидентов? Что за вздор!» Его текущие оценки нынешней российской (как и украинской) власти и её внешней политики я не рискну пересказывать из-за нехватки места и чтобы не подставлять под возможный удар издателей. Интересующиеся могут легко сами найти их в Интернете.

Неудивительно, что меня не раз спрашивали коллеги: как я могу знаться с таким чудовищем? Конечно, мы постоянно пикируемся в вопросах идеологии. Но с ним всегда интересно и всегда есть о чём поговорить. Надеюсь, и вам будет интересно. У Стивена Коткина есть ярко выраженная и для многих спорная позиция. И при этом прекрасное знание материала и размах! А без них очень трудно понять, что же произошло в годы перестройки и неожиданно привело к мирному распаду советской сверхдержавы.

Примечания

1

См.: Kotkin S. Steeltown, USSR: Soviet Society in the Gorbachev Era. Berkeley, 1991; Idem. Magnetic Mountain: Stalinism as a Civilization. Berkeley, 1995.

2

Yergin D. The Prize: The Epic Quest for Oil, Money, and Power. N. Y., 1991. P. 588–673.

3

Tweedle G. Steel City: Entrepreneurship, Strategy, and Technology in Sheffield, 1743–1993. Oxford, 1995. P. 1–7.

4

Компании сокращали количество рабочих на конвейерах в гораздо больших масштабах, чем более высокооплачиваемых менеджеров. См.: Gordon D.M. Fat and Mean: The Corporate Squeezing of America and the Myth of Managerial «Downsizing». N. Y., 1996.

5

Buss T.F., Redburn F.S. Shutdown at Youngstown: Public Policy for Mass Unemployment. Albany, 1983. P. 4. См. также: Strohmeyer J. Crisis in Bethlehem: Big Steel’s Struggle to Survive. Bethesda, 1986. P. 11–14; Bluestone B., Harrison B. The Deindustrialization of America. N.