Златая цепь на дубе том - Акунин Борис Чхартишвили Григорий Шалвович

Самоуправляемость купировалась тем, что председателей уездной земской управы утверждал губернатор, а губернской — министр внутренних дел.

В том же духе было составлено «Городовое положение», вышедшее шесть лет спустя. У государства хватало финансовых и административных ресурсов на то, чтобы поддерживать в более или менее приличном состоянии лишь губернские центры, и то не все. Города поменьше пребывали в убожестве.

Новая система должна была привлечь к хозяйственно-организационной деятельности общественно активных людей.

Вводились городские думы с депутатами-гласными, избираемыми на 4 года, и городские управы, руководимые мэром («головой»). Гласные выбирались по трем куриям — от крупных, средних и мелких налогоплательщиков. Беднота, не платившая налогов, к выборам не допускалась.

Контроль за деятельностью управ тоже сохранялся у исполнительной власти. Мэров в небольших городах утверждал губернатор, в губернских — министр внутренних дел.

Несмотря на крайнюю ограниченность и стесненность новых учреждений, они сумели сделать на удивление много для изменения условий жизни страны — правда, еще и потому, что нередко приходилось строить совсем с нуля, отчего перемены выглядели разительными.

Со второй половины девятнадцатого века жизнь российской провинции будто воспряла, начала развиваться. Заслуга в первую очередь принадлежала новым людям — деятелям местного самоуправления.

Военная реформа

Крымская война обнаружила, что хваленая николаевская армия, которой «Жандарм Европы» так долго пугал европейцев, нехороша. Солдаты браво выглядели и отлично маршировали, но неважно стреляли. Офицерский корпус по большей части не имел специального образования: кто родился дворянином, тот и офицер. Снабжение было скверным, вооружение — отсталым. При огромных штатах мирного времени резервы в случае войны брать было неоткуда — разве что собирать необученное ополчение, от которого мало толку. Иными словами, содержание огромной постоянной армии тяжелым бременем ложилось на бюджет и лишало страну множества рабочих рук, а во время войны пополнять войско было неоткуда.

Первый этап реформы коснулся главным образом организации и управления.

Страну разделили на военные округа, устроенные по единому принципу. В каждом имелись собственные управления по интендантской, артиллерийской, инженерной и медицинской части, а также военно-учебные заведения, которым придавалось особое значение.

Возникла новая система военного образования. К 1880 году в стране существовало уже 27 офицерских училищ, выпускавших вполне достаточное количество профессиональных кадров. Высшее образование давали пять академий: генерального штаба, артиллерийская, инженерная, военно-медицинская и военно-юридическая.

Вводилась всеобщая воинская повинность, распространявшаяся на все сословия, в том числе и дворянское, которое уже больше ста лет было освобождено от какой-либо обязательной службы. Это был почти такой же важный шаг в сторону классовой эмансипации, как освобождение крепостных.

Каждый год в ноябре здоровые двадцатилетние юноши должны были являться на призывные пункты. Мобилизовали не всех, а только тех, кому выпадет жребий. (Квота менялась в зависимости от текущей потребности в пополнении). Попавшие в армию отбывали шестилетний срок службы, а затем еще девять лет числились в резерве. Во флоте служили семь лет, но в запасе состояли только три года.

Эта гибкая система обеспечивала вооруженные силы ровно тем количеством солдат, которого требовала ситуация.

После перехода на всеобщую повинность численность вооруженных сил несколько сократилась — до 750 тысяч, но при всеобщей мобилизации 1877–1878 годов, с учетом резервистов, армия увеличилась более чем вдвое.

Кавказская война

После того, как в 1801 году к России присоединилась часть Грузии, у империи появился плацдарм для завоевания всего Кавказского региона. За него пришлось соперничать с Турцией и Персией, но главной проблемой оказались не две эти слабеющие страны, а местное население, обитавшее в труднодоступных горах, непокорное и привычное к оружию.

Колонизация проходила трудно, кроваво и долго — в несколько этапов.

На первом этапе (1816–1830) русские войска «расчистили» сухопутный маршрут через горы в Закавказье: проложили Военно-Грузинскую дорогу до Тифлиса, при этом истребив или изгнав обитавших вокруг кабардинцев. Вдоль трассы возникли крепости с гарнизонами.

После этого Кавказская война разделилась на два фронта: восточный (Дагестан с Чечней) и западный, где в основном жили черкесы (адыгейцы).

На втором этапе, в тридцатые годы, стратегия колонизаторов состояла в том, чтобы рассечь «немирные» территории цепочками фортов, откуда можно было совершать карательные походы.

На восточном театре, однако, возникло хорошо организованное объединение горных общин, настоящее теократическое государство во главе с религиозным вождем — имамом. Третий по счету имам, Шамиль, оказался незаурядным военным вождем. В начале 1840-х годов горцы повсюду наступали и сумели захватить несколько крепостей.

На третьем этапе, после 1843 года, русские власти сменили тактику. Теперь они действовали по принципу «выжженной земли»: вырубали леса, уничтожали посевы и разрушали селения. Ставка была не на военную победу, а на то, чтобы подавить сопротивление голодом.

После окончания Крымской войны, уже при Александре II, вновь возник план военного «решения». Это стало возможно, потому что на Кавказе скопилось много войск, действовавших против турок. Теперь их можно было повернуть на Шамиля.

В 1857 году крупные армейские контингенты повели наступление на Дагестан с трех сторон. Войска двигались без спешки, основательно укрепляясь на захваченных участках. Лишь к весне 1859 года кольцо окончательно сомкнулось. 1 апреля пала столица Шамиля — Ведено. Шамиль сдался в плен.

На западном театре войны, адыгейском, сопротивление было менее организованным, но еще более упорным.

В 1861 году император даже лично отправился на Кавказ и встретился с представителями шестидесяти непокорных племен. Им был предложен выбор: либо сложить оружие и переселиться на контролируемую властями территорию, либо отправиться из родных мест к своим турецким единоверцам. Ни покориться, ни покинуть родину горцы не пожелали. Война продолжалась еще целых три года.

Но победители не оставили черкесов в покое. Их все же вынудили переселиться в Османскую империю. На Кавказе сохранилась лишь небольшая часть некогда многочисленного народа.

Польское восстание

Удерживать в составе империи Польшу можно было только жесткими полицейскими средствами. Прежнее правительство так и действовало, благодаря чему в течение четверти века, с 1831 года, поляки вели себя тихо, хоть по-прежнему противились русификации и ассимиляции.

Мягкость нового наместника Константина Николаевича возродила национальный дух. Страх исчез, но желания влиться в российскую жизнь не возникло, да и не могло возникнуть.

Взрыв грянул в январе 1863 года, когда начальству пришла в голову немудрая идея изъять самый активный общественный элемент, радикально настроенную молодежь, призвав ее на армейскую службу. Был объявлен рекрутский набор, в списки включили 12 тысяч подозреваемых в крамольных настроениях. Это стало искрой, попавшей в пороховой заряд. Предупрежденные заранее призывники бежали в леса, создавая партизанские отряды. В польских, литовских и белорусских областях повстанцы стали нападать на русские гарнизоны и на представителей администрации. Движением руководил подпольный комитет, выпустивший манифест, в котором провозглашалась цель восстания: восстановление Польши в границах 1772 года. Но единого руководства так и не возникло. Вообще, в отличие от освободительной войны 1830–1831 гг., это восстание в основном имело вид партизанской борьбы. Повстанцы собирались в отряды, иногда довольно крупные, но ни один из них нельзя было назвать «армией». Они нападали, иногда успешно, на гарнизоны и обозы, но от больших боев уклонялись, а если сражение все-таки происходило, то из-за слабой организации и нехватки оружия инсургенты неминуемо бывали разбиты.