Геннадий Ванеев - Севастополь 1941—1942. Хроника героической обороны. Книга 1 (30.10.1941—02.01.1942)

7 июля 1941 г. командование Черноморским флотом получило донесение из штаба Дунайской флотилии, в котором указывалось, что 5–6 июля из портов Болгарии и Румынии вышло 37 транспортов с войсками. Военный совет флота немедленно сообщил об этом в Москву, предупредил штабы приморских военных округов и 9-го стрелкового корпуса в Крыму.[47] О степени напряженности в связи с ожидаемым десантом свидетельствует тот факт, что 8 июля береговые части 157-й стрелковой дивизии Северо-Кавказского военного округа обстреляли теплоход «Громов», шедший из Туапсе в Новороссийск.

Вероятным местом высадки стали считать Крым или район побережья у г. Одессы. 13 июля Ф. С. Октябрьский и член Военного совета Черноморского флота Н. М. Кулаков сообщили командующему Южным фронтом генералу И. В. Тюленеву, командиру Одесского военного округа генералу Н. Е. Чибисову, командиру 9-го стрелкового корпуса генералу П. И. Батову о возможности проведения противником десантной операции с моря и рекомендовали усилить оборонительные работы на побережье.[48]

Бывший командир 9-го стрелкового корпуса П. И. Батов передает содержание адресованного ему письма адмирала Флота Советского Союза И. С. Исакова: «У немцев не было реальных возможностей для высадки (тоннажа, прикрытия, поддержки с моря), даже если бы они смогли выделить в десант две-три дивизия… Но, как видно, все были заражены психозом десанта, причем морского. Такие настроения должен был первым ликвидировать Черноморский флот».[49] И. С. Исаков совершенно прав, но этого не произошло. Военный совет Черноморского флота стоял на своем и продолжал навязывать мысль о десанте наркому ВМФ, штабам приморских военных округов и 9-го стрелкового корпуса.

П. И. Батов по этому поводу пишет: «У меня сохранились выписки из разведывательных и других штабных документов. Чего тут только нет… 27 июня: итальянский флот проследовал через Дарданеллы в Черное море для высадки десанта в Одессе и Севастополе. 28 июня: подтверждается наличие в Констанце 150 десантных катеров. В первой половине июля то же самое — из района Констанца, Тульча, с аэродромов Румынии можно со дня на день ждать десантов, как морских, так и воздушных… 13 июля мы в штабе 9-го корпуса получили следующую телеграмму вице-адмирала Октябрьского: „Учитывая наличие транспортов с войсками на Дунае на участке Тульча — Сулин, для срыва операции ежедневно с 7 июля авиацией Черноморского флота бью по транспортам… Считаю необходимым усилить оборонительные работы на побережье фугасами, проволокой“».[50]

Обо всем этом по различным каналам информировалась Ставка. Вероятно, поэтому она ориентировала 51-ю армию на противодесантную оборону, хотя это и было ошибкой. Опасность надвигалась со стороны сухопутных сил противника с севера полуострова, а армии предписывалось разрывать силы на оборону побережья и различных районов полуострова, особенно предгорных, от воздушного десанта. Силы армии оказались рассредоточенными по всему полуострову, а на главном направлении, откуда исходила угроза противника — на Перекопском перешейке, — занимала позиции только одна 156-я стрелковая дивизия. Она не смогла сдержать натиск превосходящих сил врага.

В-третьих, Военный совет 51-й армии, в первую очередь ее командарм, также допустил ошибку. Он шаблонно придерживался директивы Ставки и не проявил никакой инициативы, чтобы изложить Генштабу или Ставке свою точку зрения на изменившуюся обстановку в Крыму и на необходимость сосредоточения основных сил армии в северной части полуострова.

Необходимо рассмотреть еще одну проблему, связанную с боями за Крым. Почему две (51-я и Приморская) армии не смогли удержать Крым, где же было командование войск Крыма? Чтобы разобраться в этом, надо уточнить, как и когда прибыла в Крым Приморская армия. Дело в том, что общая обстановка на южном фланге советско-германского фронта к концу сентября еще более осложнилась. Понимая это, Военный совет Черноморского флота 29 сентября обратился в Ставку с предложением оставить Одессу и перебросить освободившиеся войска в Крым для усиления его обороны. На второй день Ставка приказала 51-й армии «всеми силами удержать крымские перешейки», а Черноморскому флоту — «эвакуировать Одесский оборонительный район и за счет его войск усилить оборону Крымского полуострова».[51]

Как известно, операция по эвакуации войск из Одессы в Севастополь была осуществлена с 1 по 16 октября, и части Приморской армии фактически не смогли принять участие в решающих боях на севере полуострова, за исключением 157-й стрелковой дивизии, прибывшей раньше других в северную часть полуострова и принявшей участие в боях в районе ст. Воинка. Основным же своим составом Приморская армия вышла к северной части полуострова только 22–23 октября. К этому времени немецко-фашистские войска не только овладели Перекопом и Ишунью, но и вырвались на степные просторы Крыма.

Ничего не могло изменить и образованное 22 октября Ставкой командование войск Крыма (командующий вице-адмирал Г. И. Левченко, член Военного совета корпусной комиссар А. С. Николаев, начальник штаба генерал-майор М. М. Иванов[52]),[53] хотя оно предприняло отчаянные попытки остановить дальнейшее продвижение противника в глубь полуострова и стабилизировать обстановку.

Однако упорные кровопролитные бои за Перекоп и Чонгар явились одним из этапов мужественной борьбы советских войск на дальних подступах к Севастополю. 35 дней ожесточенных боев на Перекопе и Ишуньских позициях позволили командованию Черноморского флота осуществить ряд срочных мер по подготовке к обороне главной базы флота — Севастополя.

Еще в начале июля, когда обозначился отход войск Южного фронта за Днестр, Военный совет Черноморского флота обязал начальника гарнизона Севастополя генерал-майора П. А. Моргунова немедленно приступить к оборудованию намеченного ранее главного рубежа сухопутной обороны базы. На командование и штаб береговой обороны было возложено общее и оперативно-тактическое руководство строительством, а на инженерный отдел флота во главе с военинженером 1 ранга В. Г. Парамоновым — инженерно-техническое руководство. С 3 июля начались работы по строительству фортификационных сооружений на главном рубеже в 5–8 км от Севастополя по линии: высота 145,1 — высота 74,0 — восточные скаты Сапун-горы — Сахарная головка — южные и восточные скаты высоты 120,1 — западные скаты Камышловского оврага — отм. 71,9 — южные и западные скаты оврага Барак — далее по р. Кача до горы Тюльку-Оба.[54]

5 июля приказом командующего Черноморским флотом была назначена новая рекогносцировочная комиссия под председательством генерал-майора П. А. Моргунова по выбору второго — тылового — рубежа сухопутной обороны главной базы. На этот раз комиссия закончила работу очень быстро, 7 июля акт о выборе рубежа обороны был утвержден Военным советом флота, и сразу же началось его строительство. Рубеж возводился в 2–3 км от города по линии: бухта Стрелецкая — х. Коммуна — высота 60,5 — Английское кладбище — высота 77,4 — английский редут Виктория — гора Суздальская — высота 67,7 — балка Графская — ст. Мекензиевы Горы — высота 42,7 — высота 36,1 — устье р. Бельбек.[55]

В связи с нарастанием угрозы вторжения противника в Крым с суши Военный совет Черноморского флота принял в сентябре решение усилить сухопутную оборону Севастополя, создав в 12–15 км от города передовой оборонительный рубеж. В результате рекогносцировки было решено соорудить его по линии: д. Камары — д. Чоргунь — д. Шули — с. Черкез-Кермен — д. Дуванкой — гора Азис-Оба — д. Аранчи и севернее по возвышенности — до уреза моря в 1,5 км севернее р. Качи. 20 сентября акт комиссии был утвержден Военным советом Черноморского флота, и немедленно приступили к строительству рубежа.[56]

К строительным работам ежедневно привлекалось около 1500 человек из частей гарнизона и до 3000 человек местного населения.[57] Огромную работу по мобилизации трудящихся на оборонное строительство провели лично первый секретарь Севастопольского горкома партии Б. А. Борисов и председатель горисполкома В. П. Ефремов. Большую помощь в сооружении оборонительных рубежей оказал заместитель командующего Одесским оборонительным районом по инженерным войскам Герой Советского Союза генерал А. Ф. Хренов, который приезжал в Севастополь в сентябре — октябре и дал много ценных советов и указаний. В результате напряженного труда воинов гарнизона и трудящихся города к началу боев за Севастополь сооружение главного и тылового рубежей было в основном закончено. Завершить оборудование передового рубежа не удалось. Однако на нем успели возвести самостоятельные опорные пункты на главных танкоопасных направлениях — Чоргуньском (Чоргунь — Камары), закрывавшем выход из Сухой речки через Ялтинское шоссе в Золотую долину, а также из балок, прилегающих к селениям Верхний и Нижний Чоргунь, в Инкерманскую долину; Черкез-Керменском (Черкез-Кермен — Шули), преграждавшем выходы из горных долин и балок, прилегающих к этим селениям, в долину Кара-Коба, Инкерманскую долину и на Мекензиевы горы; Дуванкойском (Дуванкой — Заланкой), перерезавшем железную дорогу и Симферопольское шоссе и закрывавшем выход в Бельбекскую долину и на Мекензиевы горы; Аранчинском (Аранчи — Мамашай), прикрывавшем Севастополь от удара с севера по Евпаторийской дороге.[58]