За тысячи лет до армагеддона - Валерий Сопов

этой самой кровушкой напоил, но эффект проявляется и по отношению к потомков этого самого контактера. Причем не только к потомкам первой руки, но и к потомкам потомков. Соображаете, чем это грозит. К тому же сам эффект мыслеречи в поколениях не угасает, а сохраняет свою исходную интенсивность, присущую контактерам первого поколения.

Нечто подобное случилось на Земле Исходной, когда освоив экспресс диагностику генома ученые с удивлением обнаружили, что на планете проживает шестнадцать миллионов прямых потомков Чингисхана. Причем никого не интересовало, сколько там у тебя на самом деле с Чингисханом общего генома. Одна миллионная доля или вообще одна десяти миллионная. Главное прямой потомок. И этим все сказано. Вот только причастность к великому завоевателю способна дать разве что чувство морального удовлетворения. В моем же случае, носители крови способны были обмениваться со мной образами. А со временем я освоил еще парочку любопытных умений из арсенала ментальной магии. И если бы не возможность полностью заблокировать свой мозг от многочисленных контактеров, все бы для меня могло кончится бедой. Выдержать в своей голове мешанину из мыслей тысяч человек, такое не всякая психика в состоянии. Уж моя, так точно. К тому же со временем расстояние, на котором я мог вступить в мысленный контакт с с собеседником выросло до многих километров. Где те счастливые времена, когда Блинк мог обругать меня Тупым Вилл максимум на расстоянии десяти метров.

Наверное ничего бы страшного не случилось, даже в перспективе, и число контактеров росло бы, но медленно, значительно при этом в динамике отставая от роста численности населения Земли 2, если бы я сам случайно и многократно не ускорил этот процесс. Одно время я увлекся созданием некого тайного Ордена. Всех членов которого наградил своей кровью. До сих пор с удовольствием вспоминаю, как была обставлена процедура посвящения. Став контактером, неофит испытывал огромный эмоциональный шок и с учетом некоторых дополнительных воздействий, опять же из арсенала ментальной магии, навсегда становился моим преданным вассалом. Так вот потомков членов этого тайного ордена оказалось до неприличия много. Так что скоро я смогу превзойти рекорд Чингизхана. И нельзя сказать, что эта перспектива меня слишком уж радует. Не дай бог случится мутация и контактеры смогут обмениваться мыслями не только со мной. Но и друг с другом. В этом случае, по Юркиным оценкам, немедленно наступит полный звиздец. Большая часть человечества быстро окажется под пятой у избранных, а со временем Homo sapiens и вовсе вымрет, уступив свое место Homo mentis loqui — человеку общающемуся мысленно.

Впрочем до этого, надеюсь, не дойдет.

А сейчас я ожидаю, когда к моему костру на огонек заглянет один из потомков членов того самого моего Тайного Ордена, который третий час несется от самой Иссы с прытью, способной удивить скаковую лошадь.

Ради любопытства я установил с беглецом мысленную связь и начал просматривать его воспоминания — то новое умение из арсенала ментальной магии, которое я освоил в последнее время. Все-таки немного времени еще есть. К моему костру ему бежать минут десять. Какой интересный юноша. Возможно, именно он мне и нужен для того, чтобы стать промежуточным носителем информации периода новой моей реинкарнации. В самом-то деле, не к Любаве же мне обращаться. Плавали, знаем.

Картинка получилась необычайно четкой. И я с удовольствием погрузился в чужие воспоминания.

Прекрасная Исса погружалась в ночь. Город тысячи дворцов и бесчисленного множества убогих халуп. Город великолепных храмов, славящих сотни богов и город могучих башен, построенных неведомо кем и когда. Отблески заходящего солнца еще освещали верхушки самых высоких башен, а в домах зажигались волшебные лампы, свечи, а кое-где и просто лучины. Праведные горожане спешили закончить свои повседневные дела и побыстрее добраться домой, освобождая улицы для ночных патрулей и неприметных слуг ордена Тишайшего, собравшего под крышей своей воров и грабителей. Вдали раздалось, наверное последнее за день, славословие.

Счастливы, живущие в городе тысячи дворцов, под сенью величайшего и мудрейшего Юсуп-али великого и непогрешимого, мудрость которого сравнима лишь с его красотой, а могущество не знает меры. Визгливый голос монаха ордена Голубой чаши, славящий нынешнего правителя Иссы, затих вдали, а Борс, невольно ухмыльнулся, вдумавшись в смысл услышанного. В отличии от большинства жителей города ему несколько раз доводилось видеть Юсуп-али великого и непогрешимого. Если мудрость последнего сравнима с его же красотой, то получается законченный идиот. Конечно, всякое слабоумие можно компенсировать могуществом, а здесь правитель многим владыкам фору даст. Одни Серебряные Волки чего стоят. Но впрочем, монах не очень исказил истину, сравнивая красоту Юсуп-али с его мудростью. Умом тот не блистал. Интересно, чего это в последнее время вместо привычных — величайший владыка всех времен и народов, чаще стали упоминать красоту и мудрость, подумал Борс. К крикам, славящим правителя, жители Иссы давно привыкли. С тех давних пор, как Алли-паша мудрейший и справедливый, предшественник нынешнего владыки, даровал ордену Голубой чаши право славить себя великого, каждый горожанин слышал подобные крики монахов не менее дюжины раз в день. Деятельность ордена хорошо оплачивалась пятничными подаяниями, когда каждый мужчина, посетивший один из храмов ордена, обязан был бросить на жертвенный алтарь хотя бы медную монету, а смельчаков, пропускающих недельную мессу без уважительной на то причины, во всем городе можно было по пальцам пересчитать. Да и кто в здравом разуме, не будучи прикованным к постели, решится на такое. Один, два раза может и прокатит, а потом боги непременно отвернутся от безумца. И хорошо если отделаешься просто сломанной рукой или разбитой головой. Хуже, когда за тобой придет стража и препроводит во Дворец Веры. А уж каково там, никто доподлинно не знает, поскольку никто оттуда не возвращался. Но знание заменялось воображением и слухи о творящихся во дворце Веры ужасах служили надежной опорой приверженности вере. Борс относился к тем немногим избранным, кому была известна правда. На самом деле правителям всегда нужны были бессловесные рабы, способные добывать лунный камень, основу богатства провинции. Много рабов. И все время новых рабов. На рудниках больше года никто не выживал. После семидневной войны, когда маги по приказу владык, чуть было не отправили всех к праотцам, войны между провинциями поутихли. С пленными, которых раньше отправляли на рудники, возникли трудности. Преступников всяких — воров, убийц много не наловишь. Опять же девять из десяти требуют суд Праведника, имеют право. А Праведнику не укажешь, какой приговор выносить. Праведники