Карл VII. Жизнь и политика (ЛП) - Контамин Филипп

Последний фразеологизм скрывает диагноз постигших страну несчастий (тот же, что сформулировал Ален Шартье): король, лишенный средств, потерял доверие своего народа, но его спасла помощь Бога, тронутого его набожностью и терпением.

Процитируем отрывок из более реалистичного письма венецианца Панкрацио Джустиниани, написанного из Брюгге своему отцу Марко Джустиниани 10 мая 1429 года, еще до того, как стало известно о снятии осады Орлеана и когда герцог Бургундский как раз находился в Брюгге: "Если англичане возьмут Орлеан, они могут легко стать властелинами Франции и заставить Дофина просить милостыню на хлеб насущный"[250].

В реестре города Альби, есть счет закрытый после снятия осады Орлеана, где по этому поводу говорится: "Осада была настолько ожесточенной, что ни воины, ни жители города, ни король, со всей его мощью, не могли снять ее. А те, кто находился в городе, готовились сдаться на милость англичан".

Жан Дюпюи придерживается того же мнения: "Город Орлеан был осажден врагами королевства. Длительность осады довела жителей до такой крайности, что они могли надеяться только на помощь Бога".

Поэтому Орлеан был главным и решающим призом, и дальновидный Бедфорд надеялся его заполучить, иначе зачем бы он в середине апреля решительно отказался от бургундского посредничества?

Король и снятие осады Орлеана

Мы не будем останавливаться на многократно описанных событиях происходивших с 4 по 8 мая 1429 года и приведших к снятию осады Орлеана. Упомянем лишь редко цитируемую расписку, в которой Орлеанский бастард, "граф де Порсьен и де Мортань[251], Великий камергер Франции", подтверждает получение 600 турских ливров от буржуа и жителей города Орлеана для выплаты солдатам, служащим в гарнизоне города, и "капитанам, прибывшим из окрестных крепостей" по его приказу, "пока армия, которая пришла с Девой в порт Буше и вернулась в Блуа, не придет в этот город, чтобы снять осаду".

Карл VII, находившийся в Шиноне, мог только с радостью и изумлением узнавать о ходе боевых действий. Курьеры постоянно доставляли ему свежие новости, о чем свидетельствует письмо от 10 мая, составленное, одним из королевских секретарей, и адресованное нескольким добрым городам, и особенно жителям Нарбона. В этом письме Карл напоминает о "постоянном усердии", которое он прилагал, чтобы оказать Орлеану "всю возможную помощь" и выражает надежду, что Бог не допустит, чтобы такой "славный город" и такие "верные жители" погибли или попали под "тираннию" англичан, "древних врагов" королевства. Король подтверждал, что "снова" и дважды за одну неделю "снабдил город Орлеан необходимым продовольствием", на глазах у врагов, которые не смогли этому помешать. А в среду 4 мая ― продолжает король ― его войска и люди города взяли сильную бастиду Сен-Лу, в результате штурма, который длился от четырех до пяти часов. Все находившиеся там англичане были убиты, в то время как с французской стороны погибло только двое. Остальные англичане вышли из своих бастид и выстроились в боевой порядок, но отступили, увидев своих противников. Граф Вандомский, потерявший свой замок из-за предательства одного из слуг, сообщил королю, что замок отвоеван. Далее следовала просьба о проведении благодарственных процессий и молебнов. "И как только к нам поступят другие новости, мы всегда будем сообщать вам об этом".

Едва это письмо было закончено, как пришлось добавлять первый постскриптум, где сообщалось о прибытии через час после полуночи (другими словами, 9 мая в час ночи) герольда[252], который, принес королю сенсационные новости пятницы 6 мая и субботы 7 мая (на самом деле 5 мая, в день Вознесения, было заключено перемирие). В письме содержится следующее пояснение: "Мы не могли в полной мере поверить в свершение столь добродетельных деяний и чудесных подвигов, о которых нам сообщил упомянутый герольд, а также новостям о Деве [без уточнения, поскольку предполагается, что адресаты уже об этом знают], которая всегда лично присутствовала при свершении всего этого".

Во втором постскриптуме говорится, что все сообщенное герольдом подтверждено в письме, которое привезли два дворянина от сеньора де Гокура.

В третьем постскриптуме сообщается, что вчера вечером (то есть вечером 9 мая) пришло известие о поражении англичан, удерживавших Турель (7 мая), и об уходе англичан (8 мая), "столь поспешном, что они оставили свои бомбарды". Но это уже было преувеличением, потому что, англичане в порядке, с развернутыми знаменами и частью своей артиллерии отступили в Мен-сюр-Луар, а другие отправились в Жаржо и Божанси[253].

Таким образом, Карл VII, находившийся тогда в Шиноне, узнал, что осада снята, почти сразу после произошедших событий. Даже если это не привело к "полному замешательству" англичан (небольшое сожаление: не следовало ли их преследовать, вопреки приказу Жанны д'Арк?), это, по крайней мере, привело к "возвышению и возвеличению" короля и его деяний[254].

Из-за вполне понятной усталости после столь напряженных дней, военные действия пришлось прервать, хотя Бедфорд и опасался, что "некоторые из тех, кто находился в Париже, из-за этого поражения будут склонны подчиниться королю и поднять против англичан простой народ". Однако, как показывает грамота о помиловании, которую он даровал в мае 1429 года 36 бургундским капитанам, сражавшимся против англичан в Шампани на протяжении пятнадцати лет, он все еще надеялся на умиротворение всей этой области после перемирия, заключенного в то же время при посредничестве кардинала Барского[255].

13 мая Жанна снова увидела короля, который ехал в Тур и естественно с "большим почетом ее приняли". В одном из источников упоминаются необычные эмоции проявленные Карлом VII: "Дева, сидя на коне поклонилась ему, склонив непокрытую голову так низко, как только могла. А король приблизившись снял с себя плащ и обнял ее, и, как показалось многим, он поцеловал ее со всей радостью, которую испытывал"[256]. В общем, у него почти получилось продемонстрировать королевский "жест". Далее начались Советы, на которые со всех сторон созывались вельможи. Карл VII назначил герцога Алансонского, на тот момент первого принца крови, своим генерал-лейтенантом в землях "за рекой Луарой" и настаивал, чтобы Жанна находилась рядом с ним. Решение было стратегически обосновано как предпосылка для любых дальнейших начинаний.

Последовательность военных действий, в которых Жанна д'Арк непосредственно принимала участие, была следующей: 12 июня — победоносный штурм города Жаржо; 15 июня — взятие Мен-сюр-Луар; 17 июня — Божанси, а 18 июня — победа в полевом сражении при Пате. Карл VII следил за операциями со стороны. Здесь следует отметить, что в это время его враги представляли Деву как самозванку вставшую во главе королевской армии. Как сказал Жан д'Эстиве, защитник Жанны на приговорившем ее суде: "Она поставила себя во главе армии, иногда насчитывавшей 16.000 человек, включая принцев, баронов и других дворян, которых она заставила служить, назвавшись главным капитаном". На самом деле, особенно начиная с битвы при Пате, Жанна была лишь своего рода членом военного Совета, где она высказывала свое мнение, которое выслушивали из-за ее пророческого дара, поскольку она должна была знать по откровению, что делать и чего не делать. В некоторых рассказах доходили до того, что приписывали ей компетентность в военных вопросах, как в действиях в поле, так и в отношении планов кампании.