Суздальско-Нижегородские князья, или Последние Рюриковичи на русском троне - Лялин Вячеслав

Таким образом, в борьбе за власть, Елена Глинская, не брезговала ничем, расправляясь со своими противниками самым жестоким образом.

Часть наиболее опасных и бескомпромиссных членов Боярской думы была физически уничтожена или отправлена в ссылку. Другая часть, душеприказчиков великого князя Василия III, продолжала заседать в Думе, благодаря демонстрации полной лояльности к правительнице.

Сохранили своё место в Думе князья Шуйские.

Однако вдовствующая великая княгиня, очевидно, не имея сил чтобы быстро свалить могущественный клан Шуйских, планомерно наступал на эту семью.

Прежде всего, Елена Глинская стремилась ослабить князей Шуйских в их родовом уделе — Суздале и Нижнем Новгороде. Щедро раздавая в этих волостях владения своим сторонникам. Но нанести серьёзный удар по семье Шуйских так и не смогла.

Видимо, потомки Суздальских князей действительно были сильны. Они даже иногда показывали зубы, открыто выказывая свою нелояльность к регентше.

Так в июле 1535 года Новгородский наместник князь Борис Иванович Горбатов-Шуйский отказался выполнить приказ вдовствующей великой княгини совершить поход в Литовские земли.

Но в целом Шуйские вполне удачно лавировали, выказывая свою преданность правительству. К их услугам Елена Глинская прибегала для разрешения конфликта с удельным князем Старицким. Шуйские исторически были связаны с уделами и имели там большое влияние.

В Старицу в качестве парламентёра ездил князь Василий Немой Шуйский.

Однако торжество Елены Глинской длилось не долго. 4 апреля 1538 года она умерла. Вся полнота власти перешла в руки князей Шуйских.

Первое правительство Шуйских апрель 1538 — декабрь 1540

Неожиданная смерть вдовствующей великой княгини открыла дорогу к власти Шуйским. И они этим воспользовались, оказавшись самыми расторопными.

Позднее царь Иван IV, став самостоятельно управлять страной неоднократно жаловался на своих опекунов, обвиняя их в смерти матери. Якобы князья Шуйские, желая власти, попросту отравили вдовствующую великую княгиню.

Эту версию поддержал австрийский барон Сигизмунд Герберштейн (1486–1566), посетивший с посольством Москву и оставивший воспоминания. Он писал, что именно князья Шуйские были повинны в смерти великой княгини, они отравили её, опаивая ядом замедленного действия.

Так ли это на самом деле точно неясно.

Проведённые в 90-х годах XX века исследования внесли ещё большую путаницу в разрешение этого вопроса.

В частности, были изучены сохранившиеся волосы великой княгини, которые способны накапливать и сохранять много токсинов.

Анализ показал наличие в волосах высокого уровня солей ртути. Был сделан вывод, Елена Глинская была отравлена солями ртути или сулемы, распространённого в средневековой Европе яда. Тем более исследователями был определён возраст усопшей 25–27 лет. То есть великая княгиня умерла в полном расцвете лет. И отмечено его хорошее здоровье.

Казалось, что загадка смерти матери Ивана IV Грозного благополучно разрешена, как и причастность Шуйских к отравлению.

Однако выводы исследователей были оспорены некоторыми историками. Поскольку в средневековье многие лекарства и белила для лица приготовлялись из многих вредных веществ, в том числе из ртути, свинца и мышьяка.

Известно, что косметику широко использовали на Руси женщины знатного происхождения. А происходившая из Литвы Елена Глинская была большой модницей и должна была блистать своей красотой, используя множество красителей и белил.

Поэтому однозначного ответа на причины смерти великой княгини пока нет.

Хотя косвенным подтверждением причастности Шуйских к смерти регентши может служить их наибольшая подготовленность к борьбе за власть. Однако, это можно отнести к личных качествам Василия и Ивана Шуйских.

Действительно в борьбе за власть Шуйские развернули невиданную деятельность и ретивость.

Через неделю после смерти Елены Глинской был арестован, по приказу князя Василия Немого Шуйского, конюший боярин князь Иван Фёдорович Овчина-Телепнёв-Оболенский, умерший в следующем году в заключении.

Фактическим правителем государства, при малолетнем великом князе Иване Васильевиче, стал князь Василий Васильевич Немой Шуйский, получивший титул московского наместника, и его младший брат князь Иван Васильевич.

Василий Немой в 1538 году женится на двоюродной сестре юного великого князя. Братья-опекуны в октябре 1538 года вводят в Боярскую думу своего родственника, князя Ивана Михайловича Плетня Шуйского, возвращают из ссылки князя Андрей Михайлович Частокола Шуйского и князей Бельских, как считалось невинно пострадавших при Елене Глинской.

Обосновавшись в Думе, князья Бельские начинают плести интриги против Шуйских, стремясь добиться у юного Ивана IV привилегий для себя и оговаривая великокняжеского опекуна.

Но Шуйские действуют на опережение.

Уже с мая 1538 года Шуйские, чтобы расширить базу своих сторонников, раздают светским и церковным феодалам, главным образом связанные с полновластием над крестьянами, различные привилегии.

21 октября 1538 года был убит дворцовый дьяк Фёдор Михайлович Мишурин, доверенный человек Елены Глинской, занимавший важнейшее место в чиновничьем аппарате. Именно Мишустин отвечал за оформление новых жалованных грамот, заверяя их своей подписью.

«Диака Фёдора Мишурина казниша смертною казнью, отсекоша главу ему у тюрем, без государьского веления».

Очевидно, дьяк Фёдор Мишурин, был противником Шуйских и перенаправлял поток льгот в те уезды, с которыми были связаны их противники князья Мстиславские и Бельские.

А разделавшись с князем Иваном Фёдоровичем Бельским, которого отправили в ссылку, Василий и Иван Шуйские фактически стали единоличными правителями страны.

Чтобы окончательно закрепить свой успех князья Шуйские замахнулись на духовную власть, подготовив свержение неугодного митрополита Даниила.

Даниил занимал митрополичий престол с 1522 года и был близок к Елене Глинской и её фавориту князю Овчину-Телепнёву-Оболенскому. Был сторонником «иосифлянства», религиозного течения, отстаивавшего право монастырей на владение землёй и активного участие церкви в политической жизни страны.

Шуйскими стали готовить свержение митрополита Даниила. Их ставленником должен был стать игумен Троице-Сергиева монастыря Иоасаф, приверженец «нестяжателей», противников накопления церковных богатств, выступавших за аскетический образ жизни монахов.

Подготавливая почту для свержения митрополита Даниила с осени 1538 года правительство Шуйских, стремясь заручиться поддержкой монастырей, активно выдаёт жалованные грамоты на земельные владения. Особенно большие податные и владетельные права были предоставлены Троице-Сергиеву монастырю. Не остались без внимания монастыри Нижегородского и Суздальского уездов, исторически связанные с князьями Шуйскими.

Церковная интрига Шуйским удалась. 2 февраля 1539 года митрополит Даниил был лишён митрополичьей кафедры и удалился с Иосифо-Волоколамский монастырь.

«Ни святость сана, ни хитрость ума не спасли Митрополита Даниила: замышляв с Князем Иваном Бельским свергнуть Шуйских он сам был свержен с Митрополии указом Боярским и сослан в монастырь Иосифов, где строгою, постною жизнию имел способ загладить грехи своего придворного честолюбия и раболепства. Опасаясь упреков в беззаконии, Вельможи взяли с Даниила запись, коею сей бывший Архипастырь будто бы добровольно отказался от Святительства чтобы молиться в тишине уединения о Государе и Государстве».

Однако не следует переоценивать возможности князей Шуйских в деле отрешения от митрополичьего звания Даниила. Одного их желания было бы явно недостаточно.

Князь Шуйский не были монархом, а всего лишь первым лицом в Думе, первым среди равных. Он не получил бы одобрение бояр если это было бы простым его желанием, прихотью.

Просто в церкви в том период, шла напряжённая внутренняя борьба противоположных направлений развития церкви, «нестяжателей» и «иосифлян». «Иосифляне», приверженцы игумена Пафнутия-Боровского монастыря и основателя Иосифо-Волоколамского монастыря Иосифа Волоцкого (1439/40–1515), отстаивавшего права церкви и монастырей в частности на владения земельными вотчинами и на обладание определённой светской властью.