«Книга Великой Ясы», или Скрижали Чингисхана - Александр Викторович Мелехин

к людям, не знающим чувства меры в еде; эта норма должна была предостерегать от приема пищи в спешке и проглатывания пищи без пережевывания, что отрицательно влияло на здоровье, воспитывать уважительное отношение к хозяевам, пригласившим на свое угощение.

Что касается запрета «ступать ногой на порог входной двери в юрту», то включение этой нормы в «Книгу Великой Ясы» обусловлено тем, что монголы издревле связывали приход счастья и благополучия в семью с такими атрибутами юрты, как дверь и порог. Намеренно ступить ногой на порог входной двери означало посягательство на спокойную, зажиточную жизнь данного семейства.

В связи с тем, что пьянство у древних монголов не считалось пороком, наставления Чингисхана, обращенные к не знающим чувства меры в питии соотечественникам и затем включенные в «Книгу Великой Ясы» и «Свод биликов», были призваны покончить с этим «дурным обычаем»:

«В вине и водке нет пользы для ума и доблестей, нет также добрых качеств; они располагают к дурным делам, убийствам и распрям; они лишают человека вещей, которые он имеет, и доблести, которой он обладает. И становятся постыдны путь и дела его.

Государь, жадный до вина и водки, не способен на высокие помыслы, не может вершить великие дела. Военачальник, жадный до хмельного зелья, не может держать в порядке дела тысячи, сотни и десятка, не может довести эти дела до конца. Простой воин, который будет жаден в питье вина, подвергается весьма большой опасности, то есть его постигнет великая беда.

Человек простой, то есть из черни, если будет жаден к питью вина, пропьет лошадь, стадо и все свое имущество и станет нищим.

Слуга, жадный к питью вина, будет проводить жизнь непрерывно в мучениях и страданиях»[548].

О происхождении ясы Чингисхана, посвященной празднованию дня своего рождения, «первого празднества из празднеств», повествует «Легенда об установлении Владыкой Чингисханом празднования дня рождения»: «Достопочтенный Чингисхан призвал к себе сына Цагадая и спросил у него: „Какое празднество считаешь ты самолучшим на свете?“

И ответил Чагатай Владыке так:

Когда мы провожаем старый год,

И новый год сменить его идет,

Мы дня такого чувствуем главенство:

Верх счастья бытия, предел блаженства.

И выслушал Чингисхан речи Цагадаевы и молвил так: „Неправо умствуешь ты, Чагатай. Доколе ты из чрева матери ниспал на эту землю и не увидел божий свет, какой справлять ты станешь Новый год[549] и о каком блаженстве речь ведешь?

Отныне и навеки всем надлежит с почтением справлять свой день рождения из матерней утробы, где в плоть образовались от семени отца. И это будет первым празднеством из празднеств!“

И стали непреложным законом слова его»[550].

Еще одним законом, о котором нам поведал знаменитый Марко Поло, стал «чудной» обычай монголов совершать бракосочетание умерших детей. По этому поводу Р. Н. Безертинов дал следующее разъяснение: «…Страна умерших для основной массы людей, по предположению тюрков-тэнгрианцев (а также древних монголов-тэнгри-анцев. — А. М.), находилась не где-то вдалеке в особом месте, а, вероятнее всего, возле гор или поля или даже близко к аулу, просто ее жители — невидимые. Есть только переселение умершего из солнечного мира в невидимый, где он продолжает жить в другом существовании. Эти люди считали, что в стране умерших обитают духи людей, они имеют жилища, скот, все необходимые вещи (которыми их снабжали при похоронах в видимом мире). В этой земле соединялись разновременно умершие (муж и жена, их дети, сородичи, соседи, знакомые и т. и.).

Дети росли, взрослели. Умершие продолжали заниматься хозяйством… В те древние и Средние века образ жизни тюрков (и монголов. — А. М.) и ведение хозяйства были в основном скотоводческим. Соответственно, на биомагнитном поле и ауре человека собирается информация его жизни. <…> После смерти она сохраняется в духе умершего. Дух умершего продолжает жить в невидимом мире в этих образах, которые были при жизни»[551].

Следует подчеркнуть, что воспроизведенные выше фрагменты — лишь малая часть «похвальных обычаев», вошедших в «Книгу Великой Ясы». Тем не менее следует подчеркнуть, что «Книга Великой Ясы» — отнюдь не сборник кодифицированных норм обычного (родового и племенного) права древних монголов; в большинстве своем это новые нормы ханского права, введения которых требовала политика Чингисхана в разные периоды его правления.

* * *

Древние источники засвидетельствовали не только суровость кар, установленных Чингисханом «для каждой вины», но и справедливость принципов судопроизводства, которые внедрял он и назначенный им на должность Верховного судьи его названый брат Шигихутуг.

Один из таких принципов мы уже упоминали — в связи с обстоятельствами «дела Жамухи». Тогда его сформулировал Чингисхан: «Чтоб человека взять и умертвить — тут веская должна причина быть»[552].

В ясах и биликах-наставлениях Чингисхана, упомянутых в наших источниках, речь идет не только о принципах, но и о правилах, порядке судопроизводства.

УКАЗ ЧИНГИСХАНА О СУДОПРОИЗВОДСТВЕ И МЕРАХ НАКАЗАНИЯ ВЕЛИКОМ МОНГОЛЬСКОМ УЛУСЕ

«О судопроизводстве их знайте, что, когда два человека борются (ссорятся, не могут что-то поделить. — А. М.), никто не смеет вмешиваться, даже отец не смеет помочь сыну; но тот, кто оказывается более слабым, должен жаловаться пред двором государя, и если другой после жалобы коснется до него, то его убивают. Но ему должно идти туда немедленно без отсрочки, и тот, кто потерпел обиду, ведет другого как пленного.

Они не карают никого смертным приговором, если он не будет уличен в деянии или не сознается. Но когда очень многие опозорят его (подтвердят его вину. — А. М.), то он подвергается сильным мучениям, чтобы вынудить сознание»[553].

«Кто подсматривает за поведением другого или вступается между двух спорящих и помогает одному против другого, также предается смерти»[554].

«Когда Чингисхан отдавал сыновьям и вышеперечисленным лицам (уделы. — А. М.) и тех упомянутых эмиров вместе с войсками… то повелел: „Я дал вам этих эмиров, но [помните] вы — еще малые отроки, а их [жизненный] путь велик. Если они когда-нибудь совершат проступок, не убивайте их по своему желанию, а ранее учините со мною совет. После меня, учинив совет друг с другом, исполните согласно ясе (закону. — А. М.)“. В этом положении он изволил преподать это наставление ради того, чтобы такие великие эмиры проявляли себя [с лучшей стороны] и служили бы всем сердцем, а буде они совершат проступок, то по совместном обсуждении [сего] они (сородичи — владельцы уделов. — А. М.) объяснили бы им [их вину] так, чтобы те не могли и помыслить отрицать [ее], но осознали и поняли бы, что наказание