Блог «Серп и молот» 2019–2020 - Петр Григорьевич Балаев
Блог «Серп и молот» 2019–2020 читать книгу онлайн
Перед тем, как перейти к непосредственно рассмотрению вопроса о Большом терроре, нужно оговорить два важных момента.
Первый. Самого по себе факта Большого террора, расстрелов по приговорам несудебного незаконного органа 656 тысяч человек и заключению в лагеря на срок 10 лет еще примерно 500 тысяч человек, т. е. тяжелейшего преступления перед народом СССР, как факта не существует по определению. Некоторые особенно отмороженные правозащитники до сих пор носятся с идей проведения процесса над КПСС (правильней будет — ВКП(б)) по типу Нюрнбергского. Эту идею я поддерживаю, голосую за нее обеими руками. Я страстно желаю, чтобы на открытый судебный процесс были представлены те доказательства репрессий 37–38-го годов, которые наши профессиональные и не очень историки считают доказательствами массовых расстрелов и приговоров к 10 годам заключения более чем миллиона ста тысяч граждан СССР. Даже на процесс, который будут проводить судьи нынешнего нашего государства. Но моё желание никогда не сбудется. Попытка провести такой процесс уже была, уже были подготовлены доказательства, которые сторона, обвинявшая КПСС в преступлениях, хотела представить на суд. Да чего-то расхотела. А пока такой процесс не состоялся, пока не дана правовая оценка тем доказательствам, которые свидетельствуют о масштабных репрессиях 37–38-го годов, факт Большого террора любой грамотный историк может рассматривать только в виде существования этого факта в качестве политического заявления ЦК КПСС, сделанного в 1988 году. Мы имеем не исторический факт Большого террора, а исторический факт политического заявления о нем. Разницу чувствуете?
Второе. Историки в спорах со мной применяют один, убойный на их взгляд, аргумент: они работают в архивах, поэтому знают всю правду о БТ, а я — «диванный эксперт», в архивы не хожу, поэтому суждения мои дилетантские. Я, вообще-то, за столом работаю, а не на диване — раз, и два — оценивать доказательства совершенных преступлений, а БТ — это преступление, должны не историки, а криминалисты. Занимаясь вопросом БТ до того, как доказательствам его существования дана правовая оценка, историки залезли за сферу своей компетенции. Я себя к профессиональным историкам не причислял никогда и не причисляю, зато я имею достаточный опыт криминалиста. Как раз не та сторона в этом вопросе выступает в роли дилетанта.
Как раз именно потому, что я имею достаточный опыт криминалиста, я категорически избегаю работы в архивах по рассматриваемому вопросу. По нескольким причинам. Я сторона заинтересованная, я выступаю в качестве адвоката, и не стесняюсь этого, сталинского режима. Заинтересованная сторона в архив должна заходить и документы в нем изучать только в ситуации, приближенной к условиям проведения процессуального действия, т. е. в присутствии незаинтересованных лиц, с составлением соответствующего акта.
(П. Г. Балаев, 18 февраля, 2020. «Отрывки из „Большого террора“. Черновой вариант предисловия»)
-
Почему я от Добробабина — к «преступлениям» сталинизма? Да потому, что если бы господину С. В. Мироненко, директору Росархива тогда, со стороны раскрученных медиа-персон, таких, как Гоблин, полетели вопросы: «Объяснитесь, дорогой господин Мироненко, как в ваших архивах оказались документы за подписью прокурора СССР с фразами, которые прокурор не мог в них вписать при любых обстоятельствах?», — эти вопросы вызвали бы цепную реакцию с далеко идущими последствиями. Это уже не заявление депутата ГД Илюхина о фальшивках в архивах, это — уже сам директор Росархива пойман за руку. И нужно было начать разбираться с деятельностью данного персонажа еще в составе экспертной комиссии Президиума ВС РСФСР, которая «обнаружила» документы о «Большом терроре».
Но, согласитесь, какие все же сволочи: сержанту-украинцу Герою Советского Союза Добробабину, чудом оставшемуся в живых во время боя у разъезда Дубосеково, и потом храбро воевавшему до конца войны, еще заработавшему своей личной храбростью несколько боевых наград, придумали биографию предателя и полицая!!!
И это всё на фоне победобесия с внесением в Конституцию поправок о недопустимости…
Но ладно — Гоблин. Гоблин — он и есть Гоблин. А что же наши коммунизды и, вообще, левые? Кто-то из них возмутился выходкой С. В. Мироненко, кто-то из них вступился за честное имя ГСС панфиловца Добробабина? Да там не только за одного сержанта — там всех 28…
Нет! С радостным визгом, эта шушера накинулась на несчастного Шальопу: предателя сделал одним из центральных персонажей фильма.
Еще письмо Прокурора СССР насчет Добробабина было адресовано секретарю ЦК А. Жданову для принятия решения. Как следует из всего, Жданов решил…
Черт, ну до чего всё это мерзко! До рвоты. И вы всё еще думаете, что после истории с Добробабиным у нас есть какое-то даже не коммунистическое, а просто чуть левее правого движение? Если и есть, то только движуха упоротых психопатов.
Разумеется, я не о всех. Только одна организация заявляет о том, что буржуазная власть использует архивы для клеветы на Сталина и коммунизм…
* * *
Но в истории с Добробабиным нужно было иметь хотя бы элементарную юридическую грамотность, тогда как для трезвой оценки приказа № 00447 вполне достаточно и мозга шимпанзе. Ведь то, что в нем касается «лимитов», должны были абсолютно все заметить. Из текста приказа:
«Утвержденные цифры являются ориентировочными. Однако, наркомы республиканских НКВД и начальники краевых и областных управлений НКВД не имеют права самостоятельно их превышать. Какие бы то ни было самочинные увеличения цифр не допускаются.
В случаях, когда обстановка будет требовать увеличения утвержденных цифр, наркомы республиканских НКВД и начальники краевых и областных управлений НКВД обязаны представлять мне соответствующие мотивированные ходатайства.»
Что мы читаем? В приказе написано, что ходатайствовать об увеличении «лимитов» должны наркомы республиканских НКВД и начальники УНКВД непосредственно перед своим руководителем — Ежовым.
А что получилось у авторов этих «документов» в реальности? А в реальности (фальшивой, конечно) запросы на лимиты пошли в адрес ЦК ВКП(б) на имя Сталина за подписью партийных секретарей! В самой книге я выложу их фотокопии.
Не бывает такого в реальной жизни. Никогда не бывает. Так приказы не исполняются, так только миндалины удаляются через задний проход в анекдотах про хирургов. И вы думаете, хоть кого-то из историков левого направления и левых политических деятелей заинтересовало такое предельно странное исполнение приказа? Нет. Никого. У всех все нормально.
Я даже не знаю, что в самом тексте приказа считать более выдающимся, то ли само название — оперативный приказ, то ли подчинение партийных секретарей и прокуроров (да! И прокуроров! Авторы прокуратуру из надзорного органа превратили в поднадзорный) начальникам УНКВД, то ли вот этот пункт про «лимиты», который никак не стыкуется с «найденными» в архивах телеграммами на имя Сталина. Да всё в этом приказе удивляет и вызывает вопросы. Но вопросов никто не задает.
Хотя, на последний вопрос сами сочинители отвечают. Заставь дурака богу молиться — он лоб себе расшибет, заставь дурака-историка рассказать о документе, который он подделал — он и признается. Я цитирую из вышеназванной статьи этих проходимцев:
«Политическая предопределенность появления на свет приказа НКВД № 00447 от 30 июля 1937 г. позволяет сделать вывод о рациональных мотивах, которыми руководствовался Сталин. Это касается не только его теоретических построений об „обострении классовой борьбы“, высказанных еще в январе 1933 г. Важно и то, что начало массовых операций против „враждебных элементов“ было увязано с принятием новой Конституции и выборами в Верховные Советы СССР и республик, а ее окончание с введением в действие Закона о судоустройстве СССР, союзных и автономных республик (в котором ни слова не говорилось о возможности существования внесудебных органов — Особом совещании при НКВД, и уж тем более, о тройках и т. п.).»
Какое отношение имел Закон о судоустройстве к чисто административному несудебному органу — Особому совещанию, я лично понять не могу. Но мы видим совмещение по времени «Большого террора» с выборами в Верховный Совет по новой, сталинской, Конституции. А что это значит, в плане переписки с ЦК секретарей местных организаций? Партия в стороне от выборов не стояла, она их организовывала и направляла, действуя через общественные организации. А партийные секретари перед ЦК отчитывались об этой работе. Как раз в это время, в которое приляпали «Большой террор», шла активная переписка местных комитетов с ЦК. Так вы, как сами же и признались, даже в архив НКВД-КГБ не заглядывали, вы взяли из архива партии телеграммы периода выборов по Конституции 1936 года, как я подозреваю, и подменили их фальшивками с запросами на «лимиты». Или что я еще должен подозревать в связи со всем этим?
А ведь были в 1937 году и «лимиты», и массовые аресты, и всё по приказу № 00447. И потом разборки были с перегибами на местах, и тройки НКВД за перегибы были разогнаны Берией. Сами украинские историки опубликовали в своем сборнике много чего интересного, пытаясь, в расчете на дураков, каковыми «интеллектуалы» считают всех, кто не приобщен к «тайнам архивов», присобачить к «Большому террору» то, что находится в архивах бывшего КГБ УССР.
Например, вот это:
«7 августа 1938 г. Совершенно секретно
ВСЕМ НАЧАЛЬНИКАМ УНКВД УССР Только: НКВД УССР Секретариат г. Киев
Моя директива от 22 июля о немедленной активизации работы Троек УНКВД по делам милиции не выполняется.
На 3 августа за милицией числится в тюрьмах 7897 арестованных, т. е. вместо разгрузки тюрем произошло увеличение
