Туринская плащаница. Свидетель Страстей Христовых - Жан-Кристиан Птифис

покрытого пятнами полотна. В сопровождении короля, который следовал за ним, и в окружении кардиналов он вынес его на балкон и там развернул. Войска преклонили колени, как и народ, заполнивший улицы позади них. Во всех окнах было полно народу; зрелище было красивым и внушительным. Мне сказали, что на святой Плащанице довольно отчетливо были видны кровавые отпечатки лица, ног, рук и даже раны. Я не могла об этом судить, так как оказалась у окна, близкого к тому, где стоял папа. Он продемонстрировал ее спереди, справа и слева; все это время вокруг царило самое торжественное молчание. Когда он удалился, коленопреклоненная толпа поднялась на ноги с громкими возгласами; пушки, барабаны и радостные крики возвестили, что церемония окончена».

Вернувшись после последних молитв в салон, папа предложил кардиналу Пакке спросить у тридцати присутствующих здесь людей, не хотят ли они освятить какую-нибудь личную вещь, приложив ее к святой Плащанице. «Не ожидая такой милости, – продолжает госпожа де Буань, – мы не взяли с собой никаких подходящих предметов. Однако передали свои кольца и цепочки, которые носили на шее. Папа не возражал, окинув нас приветливым взглядом, полным отеческой доброты»[250].

Новое выставление реликвии состоялось в 1822 году, через несколько месяцев после коронации Карла Феликса, а затем двадцать лет спустя, по случаю бракосочетания принца Виктора Эммануила Савойского с Адельгейдой Австрийской.

Церемонии становились все реже. Следующий раз был в апреле 1868 года, на бракосочетании наследника престола, будущего короля Умберто I, и его двоюродной сестры Маргариты Савойской; святая Плащаница была выставлена в течение четырех дней на главном алтаре собора, закрепленная на доске. К этому событию принцесса Клотильда Савойская, супруга принца Наполеона Жерома Бонапарта, стоя на коленях, заменила черную шелковую подкладку Себастьяна Вальфре новой, из малиновой тафты.

В этот период расцвета экспериментальных наук, подъема позитивизма, материализма и философского скептицизма некоторые традиционные формы религиозности, казалось, были поставлены под сомнение. Однако даже в этот период духовной скудости люди продолжали поклоняться реликвиям в частном порядке. Нам известно, например, особое отношение святой Терезы из Лизьё к лику Христа, изображенному на иконе Вероники, которую почитал Леон Папен-Дюпон, прозванный «турским святым» (он скончался в 1876 году и в 1983-м был признан преподобным). А ведь эта икона произошла от Плащаницы, культ которой, бесспорно, ослабевал.

Через восемь месяцев после смерти Терезы из Лизьё (в возрасте двадцати четырех лет) в истории реликвии произошел драматический поворот: во время ее выставления с 25 мая по 2 июня 1898 года по случаю бракосочетания наследного принца Виктора Эммануила и принцессы Черногории Елены Петрович-Ньегос, пятидесятилетия Альбертинского статута (конституции Королевства Италия, дарованной Сардинскому королевству Карлом Альбертом в 1848 году), а также четырехсотлетия туринского собора кавалер Секондо Пиа сделал свои первые – и столь памятные! – снимки, открывшие миру почти фотографический негатив реликвии.

От Первой до Второй мировой войны

Под конец Первой мировой войны, 6 мая 1918 года, из опасений бомбардировок Плащаницу перенесли в подвальное помещение под южным крылом королевского дворца, тщательно защищенное асбестом, поместили в заваренный железный ящик, а тот, в свою очередь, заперли в сейфе.

Следующее выставление реликвии состоялось в 1931 году, в фашистский период, по случаю годовщины свадьбы принца Пьемонта Умберто Савойского, сына Виктора Эммануила III, и принцессы Марии Жозе Бельгийской, дочери короля Альберта I. Оно продолжалось три недели, с 3 по 24 мая, что позволило Джузеппе Энрие, профессиональному фотографу, сделать фотографии гораздо лучшего качества, чем первые снимки Пиа (они используются до сих пор).

В 1933 году в связи с провозглашением Святого года, чтобы почтить 1900-ю годовщину смерти и Воскресения Иисуса, Пий XI обратился к Виктору Эммануилу III по поводу организации особого выставления реликвии, и тот дал разрешение при условии, что других подобных событий, не связанных с Савойским домом, не будет. С 24 сентября по 15 октября помолиться перед вызывающей трепет святыней пришло более миллиона человек. Среди них был и доктор Пьер Барбе, которому посчастливилось созерцать ее с расстояния всего один метр на площади перед собором.

Сначала Пий XI был довольно скептичен по поводу подлинности Плащаницы. Но фотографии Энрие, научные исследования и встречи с несколькими учеными, в том числе с Пьером Барбе, его убедили. Впервые наука помогла вере!

23 марта 1934 года папа обещал полное отпущение грехов всем, кто 4 мая, в праздник Святой Плащаницы, и дважды в год по своему усмотрению после исповеди и причастия благоговейно поклонится реликвии, произнеся молитву, написанную специально для этой цели. В 1936 году он вновь объявил туринскую реликвию «вещью более священной, чем, быть может, любая другая в мире, и определенно не созданной рукой человеческой».

После 3 сентября 1939 года, когда началась Вторая мировая война, Виктор Амадей III, опасаясь, что Турин, крупный промышленный город, может подвергнуться воздушным налетам, счел, что реликвия здесь уже не в безопасности. Он решил отправить ее в Рим, в Квиринальский дворец, куда ее везли сначала на поезде, а затем в гражданском автомобиле, тщательно упаковав в защитный кофр. Она пробыла там восемнадцать дней. Этой меры было недостаточно: Плащаницу следовало защитить от притязаний фюрера, ведь, как все помнили, 15 марта 1938 года, через три дня после аншлюса, он приказал перевезти святое Копье из Вены в Нюрнберг специальным составом.

Король Италии попросил Святой престол обеспечить сохранность реликвии. Сначала ее собирались поместить в монастырь Монте-Кассино, который, как известно, был полностью разрушен в ходе четырех боев с января по май 1944 года. Там сгинули коллекции картин, гравюр и изображений Плащаницы, которые так долго собирал принц Умберто (будущий Умберто II).

К счастью, другой монастырь, малоизвестный и затерянный в горах на высоте 1200 м – территориальное аббатство Монтеверджине в провинции Авеллино в Кампании – удалось уберечь от войны. 7 сентября телеграммой, подписанной статс-секретарем Государственного секретариата Ватикана Джованни Баттистой Монтини, будущим Павлом VI, аббат этого святилища, бенедиктинец, был вызван в Ватикан. 25 сентября ночью реликварий доставили в аббатство в ничем не примечательном автомобиле. Доверились только настоятелю, генеральному викарию и двум монахам. Шкатулку немедленно перенесли в тайник, устроенный под алтарем монастырской церкви.

Послевоенные годы

Семь лет спустя, после окончания войны, вечером 28 октября 1946 года кардинал-архиепископ Туринский Маурилио Фоссати лично явился за Плащаницей. По просьбе настоятеля аббатства он приказал развернуть ее на длинном столе в приемной перед изумленными и охваченными трепетом монахами: тайну хранили так хорошо, что никто из них не знал о ее пребывании здесь. Святая Плащаница поездом вернулась в Туринский собор на алтарь Бертолы. Тем временем по итогам референдума монархия в Италии была отменена, но Умберто II, сын Виктора Эммануила III, всего через тридцать пять дней после коронации изгнанный из страны и отбывший в Португалию, по-прежнему оставался законным владельцем реликвии.

13 сентября 1953 года в радиосообщении по случаю XIX Национального евхаристического конгресса папа Пий XII приветствовал Турин как «город, сохраняющий драгоценное сокровище, святую Плащаницу, которая для нашего трепета и утешения представляет образ безжизненного тела и окровавленного божественного лика