Истоки скандинавских мифов - Владимир Михайлович Сушков

Скульд — за будущее. В отличие от других народностей, в скандинавской мифологии норны отвечают не за пряжу, как парки и мойры, а за благополучие Иггдрасиля.

Норны, живущие у источника Урд, каждый день черпают из него воду вместе с той грязью, что покрывает его берега, и поливают ясень, чтоб не засохли и не зачахли его ветви

(с) Видения Гюльви

Как видно из цитаты "Младшей Эдды", норны — могущественные существа, которые обеспечивали жизнь и цветение Иггдрасиля. Помимо этого, норны вершили судьбы не только людей, но и богов. Иногда к ним обращался даже сам Один.

Вообще, образ норн в мифологии других народов преимущественно связан с прядением ткани. Парки и мойры также состоят из трех могущественных дев: первая отвечает за рождение ребенка (тянет пряжу), вторая наматывает нить на веретено (распределяя судьбу), третья перерезает нить (выносит смертный приговор человеку). В славянской мифологии мотив пряжи и ткани не важен, рожаницы воспринимались как богини судьбы несколько иначе. Вообще, в мифологии славян характерен мотив задабривания существ, и случай с рожаницами аналогичен. Откуда у древних народов появилось отождествление судьбы с пряжею и тканью?

Прежде всего, необходимо отметить функцию колеса для первобытных народностей. Колесо или круг — это замкнутый круг без начала и конца, символ Абсолюта и бесконечности. Здесь можно привести пример змеи, кусающей себя за хвост (Йормунганд, Уроборос). Кстати, именно змей стал олицетворением бесконечности в арабских цифрах (перевернутая восьмерка, ничто иное как змея, пожирающая сама себя), а также различные виды свастики, олицетворяющие постоянное движение солнца и его лучей.

Колесо прялки стало колесом времени, а нити стали олицетворением судьбы. Также сакральными становились некоторые из обиходных предметов — например, телега с четырьмя колесами (телеги часто находятся и в захоронениях), которая фигурирует в ритуале Нертуса, описанного Тацитом (см. главу о Нертусе/Ньерде).

При первом взгляде норны могут показаться схожими по своим функциям с мойрами, парками или рожаницами. Но на самом деле в скандинавской мифологии большое значение уделяется столкновению космогонических и эсхатологических мотивов, поэтому норны являются неким сосредоточением антагонистических сил. Из убийства Имира (эсхатология) происходит творение мира (космогония), Лодур, отождествленный с Локи, создает человека (космогония) и этот мир, а затем является катализатором его уничтожения (эсхатология). Норны же вообще не имеют ни негативного, ни положительного окраса, они являются данностью, и к ним не применимы сравнительные качества. Их нельзя причислить ни к богам, ни к людям, ни к другим существам скандинавской мифологии. Некоторые ученые связывают норн с тремя великаншами из йотунов, основываясь на восьмом стихе "Прорицания Вельвы".

На лугу, веселясь,

в тавлеи играли,

все у них было

только из золота, —

пока не явились

три великанши,

могучие девы

из Ётунхейма.

Не зря мировое древо тесно связано с норнами. Норны выступают в роли стержня между прошлым и будущим, олицетворяя древо мира. Сами по себе норны не являются хтоническими существами, но они обладают всеобъемлющим знанием о прошлом, настоящем и будущем. В нордической мифологии характерна сакрализация знаний (мудрости, всеведения, гибкости мышления), и это можно проследить в большинстве сюжетов. Один распинает себя ради знаний рун, жертвуя свой глаз в источнике Мимира ради мудрости. Квасир, чья кровь смешивалась с медом и создавала "мед поэзии", был олицетворением мудрости, а Один приходит к Вёльве ради знаний прошлого и будущего. Видимо, эта характерная черта стала определяющей для многочисленных экспедиций викингов в самые разные точки земного шара, скандинавский менталитет был наполнен жаждой знаний, открытия и могущества. В целом, можно сказать, что норны, поддерживая поливкой древо жизни, являются антропоморфным олицетворением Иггдрасиля.

В продолжение этого, я хотел бы рассказать об осмыслении норн в первобытном менталитете германцев и позднее — скандинавов. Германцы всегда отличались воинственностью, а их двоюродные братья, помимо воинской ярости, унаследовали неблагополучные земли и оказались в суровых краях. Борьба за немногочисленные ресурсы на территории бедной Скандинавии привела к межплеменным стычкам, а затем к постоянным войнам между ярлами и королями. Поскольку религия является зеркалом общества, в мифологическом представлении скандинавов неизбежно должно было возникнуть осмысление всей этой жестокости, окружающей их. Появление норн в скандинавской мифологии стало попыткой оправдать постоянные войны, конфликты, засухи и гибель людей. При этом индоевропейская концепция "пряжки судьбы" хорошо сочеталась с общим эсхатологическим характером религии скандинавов. Смерть на поле боя для воина Скандинавии означала не только пиршество в чертогах Одина, но и то, что эти обычные рубаки будут бок о бок сражаться с богами в Рагнареке. Норны и Рагнарек — это две идеи, которые отражают фаталистичность мировоззрения германцев и их веру в неумолимый рок.

Интересно еще одно — Voluspa, "Прорицание Вельвы", является вводной частью "Старшей Эдды", и это отнюдь не случайность. Интересно то, что общая идея вельвы роднит ее с норнами. К ней обращается сам Один, чтобы набраться мудрости. Вельва помнит сотворение мира (прошлое), общается на эту тему с Одином (настоящее) и видит трагический конец существующего мира (будущее). Таким образом, Вельва является личностью, воплотившей в себе троединое предназначение норн.

Откуда же появились норны? Ученые в целом выделяют из общей массы индоевропейцев два больших конгломерата народов — первый, европейский (кельты, германские и романские народы, греки, славяне, иллирийцы, балты), и второй — азиатский (хетты и лувийцы, индийские и персидские народы). Можно выразиться так, что они "двоюродные братья", и именно в европейском конгломерате отчетливо прослеживается след троединых божеств рока/судьбы (Мойры, норны, парки, роженицы, балтийские Лайме, Декла, германские Матери и Матроны).

Делать выводы из данной закономерности не является целью этой книги, поэтому следует перейти к истокам троицы богинь рока. Во-первых, следует отметить, что если это пережиток матриархата, отраженный в мифах и сакральных таинствах, то матриархат присущ большинству народностей мира (и почти всем индоевропейским народам), особенно тем, которые занимались сельским хозяйством.

Во-вторых, учеными считается, что матриархат существовал на всем протяжении палеолита. Об этом свидетельствуют многочисленные найденные статуэтки богини-земли, или богини-матери, которая изображалась толстой и с широкими бедрами. Матриархат был обусловлен многими причинами, например, поддержкой очага или ведением полигамии рода от женщин (это логично, учитывая, что тогда не было ДНК-тестов). Считается, что патриархат начал вытеснять женщин из первых рядов с началом неолитической революции, но уже к тому времени власть женщин была полностью сакрализирована и считалась священной.

Человек неолита отличался своим примитивным менталитетом и видел закономерности в окружающем мире в виде симпатической связи, и образы строились на ассоциациях. Например, молния ударила в дерево, и появился огонь. Значит, молния (или существо, которое ее посылает) имеет власть над огнем. А значит, молния и огонь считались