История Карелии с древнейших времен до наших дней - Н. А. Кораблев

Ход и последующее разбирательство конфликта в Поморье вырисовываются за строками расписки («отписи») Б. Ф. Леонтьева крестьянам Сумской волости Соловецкого монастыря от 28 ноября 1569 г. о получении причитавшейся с них доли в выплате двинского иска, «боярских пошлин» и «прогонов», а также обязательства («записи») 1569/70 г. преступников, громивших варзужские владения двинян, данного ими жителям Сумы о неучастии впредь в подобных деяниях.

Оказывается, жители западно-беломорских волостей сами наняли группу «удальцов» с целью разгромить владения двинян в Варзуге. Во время погрома погибло четыре человека двинских охранников. Подсчитав убытки, Холмогоры подали царю иск в 1764 рубля на поморцев (двинский иск), и Иван IV направил разбираться на месте Б. Ф. Леонтьева с отрядом опричников и 10 недельщиков (судебных исполнителей). Материалы их розыска рассмотрел суд высшей инстанции — бояре, так как потом население выплачивало «боярские пошлины». Иск был признан обоснованным, но схваченных преступников не казнили; вместо этого у нанявших убийц и погромщиков поморцев взяли поручительства за них и взыскали все убытки двинян и казны. Последний акт и получил название «Басаргина правежа». В свою очередь условно осужденные письменно поклялись вынужденно выручившим их поморцам более не разбойничать, в противном случае по приговору боярского суда их ждала смертная казнь.

Такова канва трагичных событий 1568-1569 гг. в Поморье. Как видим, царь выступил в роли гаранта соблюдения законности и защитника собственности, принесшей казне немалый доход в виде откупа. Жестокий способ возмещения убытков «правежем» (избиением недоимщиков) являлся обычной для того времени практикой администрирования.

Видимо, поводом для обращения коренных варзужан («корелы варзужской») к своим соплеменникам на Карельском берегу наказать холмогоров явилось требование последних к жителям Варзуги заплатить им десятину от промысла семги. Дело в том, что эти угодья издавна разрабатывались общиной, выплачивавшей с них оброк государству. Двиняне же, взяв промысел на откуп, заплатили казне единовременно все причитавшиеся налоги, но в увеличенном размере («с наддачей»). В свою очередь они заставляли варзужан возместить им затраты еще большими податями. Денежная сторона откупа устраивала и двинян, и казну. Добавим, что на Двине такие угодья находились в частной собственности у населения и там покупки промыслов и откуп налогов с них были достаточно распространены. На Карельском же берегу и в Варзуге действия холмогоров и казны шли в разрез с устоявшимися представлениями их жителей о способах использования общинных промыслов — такие угодья не могли отчуждаться в пользу отдельных лиц. Кроме того, для варзужан откуп означал существенный рост податей. Различия в хозяйственных укладах Корельской и Двинской земель, а также корыстная недальновидность казны и привели к разбою и разорению Поморья.

Разразившийся конфликт показал царю неэффективность существовавшей системы государственного управления Севером. Очень важные функции власти (сбор налогов, суд, полиция) московское правительство отдало на места волостным мирам, защищавшим, как выяснилось, собственные интересы, подчас отличные от государственных. Поэтому именно после «Басаргина правежа» в начале 1570-х гг. в Керети вновь утвердился данщик — подчиненный царю и теперь единоличный глава администрации, в руках у которого сосредоточилось налогообложение и надзор за использованием угодий и промыслов. В это же время в соседних Кемской и Шуерецкой волостях обосновался слободчик, контролировавший местные угодья и промыслы, а налоги с волостей принимали новгородские дьяки.

Соловецкий монастырь обладал рядом жалованных грамот, дававших его игуменам административно-судебные полномочия. Обнаружив, что соловецкие крестьяне принимали активное участие в организации варзужского разбоя, Иван Грозный решил изменить там порядок сбора налогов: в 1570-х — начале 1580-х гг. их стали принимать на месте подьячие и другие посланцы новгородских дьяков. Тем самым он усилил государственное присутствие в вотчине обители.

Усиление государственного управления на Севере шло в русле централизации верховной власти России. Во второй половине XVI в. в столице учреждались все новые приказы, имевшие отраслевую и территориальную юрисдикцию. Для Карелии принципиально важным оказалось учреждение Посольского приказа и четвертей.

Созданный в 1549 г. Посольский приказ стал главным проводником внешней политики страны. С отменой в Новгороде наместничества внешними связями со Швецией заведовали его воеводы, но уже под эгидой дьяков Посольского приказа. Все пограничные дела также попали в сферу компетенции Посольского приказа. Поэтому именно посольские дьяки возглавляли или вошли в руководство многих северных четвертей — других столичных приказов, управлявших в том числе и всей Карелией. Четверти возникли в середине 1560-х гг. как фискальные органы опричной казны. Опричнина, или опричный удел Ивана Грозного был создан царем путем отделения от территории страны некоторых важных и богатых районов. Опричные земли не подчинялись обычным органам государственной власти, они становилась своеобразным личным доменом царя. В его казну шли все немалые доходы, собранные там четвертями.

Другая половина России, с прежней системой государственного управления, составляла земщину. Во времена опричнины (1564-1572 гг.) почти вся Карелия оставалась в земщине. Лишь после опричного разгрома Новгорода в 1571 г. Заонежские погосты по административным, прежде всего фискальным, соображениям были подчинены опричным властям Торговой стороны Новгорода и вошли на год в опричный удел. С отменой в 1572 г. опричнины они вернулись к прежнему порядку управления — через воеводскую администрацию Новгорода. Неупраздненные же четверти под главенством посольских дьяков стали контролировать и Новгород, и всю Новгородскую землю, в том числе и Карелию. В самом конце XVI в. эти северные четверти объединили в один приказ — Новгородскую четверть, просуществовавшую почти весь XVII в.

Взаимосвязь усилий по реформированию системы государственного управления, развертыванию структур самоуправления с отражением иностранной военной угрозы особенно ярко проявилась в последние двадцать лет XVI в. Так, на Севере Датско-Норвежское королевство попыталось принять участие в дележе территории ослабленной России. В 1582 г. его войска совершили разграбление Колы, служившей международным портом. Королевство предъявило претензии России на все ее Кольские земли на Крайнем Севере, в том числе и на волость Кереть. Реакция Ивана IV оказалась незамедлительной. В том же 1582 г. он послал в Колу воеводой боярина Аверкия Ивановича Палицына с отрядом стрельцов, в подчинение Коле отвел все земли Кольского полуострова (кроме Умбы и Варзуги), северо-западные беломорские волости Кандалакшу, Ковду и Кереть, а также волостки саами в Карелии вдоль границы со Швецией вплоть до Ребол. Так из административно разрозненных древних земель саами в 1582 г. образовался единый Кольский уезд, включивший в себя и самую северную часть нынешней Карелии. Объединенные в уезд волостные миры подключились к низовому аппарату власти на правах самоуправления. Военно-административные шаги усилили пограничье и позволили перевести разгоревшийся было очередной военный конфликт в русло дипломатических переговоров об установлении точной линии границы с Норвегией.