Реформация - Уильям Джеймс Дюрант

получили свободу слова, то последующие споры расширили бы и усугубили раскол и взбудоражили бы всю Европу; если же их исключить, то они подняли бы мятежный шум. Карл хотел, чтобы собор проходил на немецкой земле, но Франциск I отказался позволить французскому духовенству присутствовать на собрании, находящемся под властью императора; кроме того, Франциск хотел, чтобы протестантский огонь горел в императорском тылу. Это было варево ведьм.

Павел III испытывал все страхи Климента, но был более смелым. В 1536 году он издал указ о созыве генерального собора, который должен был собраться в Мантуе 23 мая 1537 года, и пригласил протестантов принять в нем участие. Он предполагал, что все присутствующие примут выводы конференции; но протестанты, которые были в меньшинстве, вряд ли могли принять такое обязательство. Лютер посоветовал отказаться от участия, и конгресс протестантов в Шмалькальдене вернул приглашение Папы нераспечатанным. Император по-прежнему настаивал на том, чтобы собор собрался на немецкой земле; на итальянской, утверждал он, он будет переполнен итальянскими епископами и станет марионеткой Папы. После долгих переговоров и проволочек Павел согласился на созыв собора в Тренте, который, хотя и был преимущественно итальянским, находился на территории империи и подчинялся Карлу. Собор был созван 1 ноября 1542 года.

Но король Франции не стал играть. Он запретил публиковать в своем королевстве папский вызов и пригрозил арестовать любого французского священнослужителя, который попытается присутствовать на соборе, проводимом на территории его врага. Когда собор открылся, на нем присутствовало всего несколько епископов, все итальянские, и Павел отложил заседание до того времени, когда Карл и Франциск позволят собраться в полном составе. Крепийский мир, казалось, расчистил путь, и Павел созвал собор вновь 14 марта 1545 года. Но возобновившаяся опасность со стороны турок заставила императора вновь пойти на примирение с протестантами; он попросил еще одну отсрочку, и только 13 декабря 1545 года «Девятнадцатый Вселенский собор христианской церкви» начал свои активные заседания в Тренте.

Даже такое начало было неблагоприятным и далеко не «половиной дела». Папа, которому было уже за восемьдесят, остался в Риме и председательствовал, так сказать, заочно; но он послал трех кардиналов представлять его — дель Монте, Червини и Поле. Кардинал Мадруццо из Трента, четыре архиепископа, двадцать епископов, пять генералов монашеских орденов, несколько аббатов и несколько богословов составили собрание; оно едва ли могло претендовать на звание «экуменического» — вселенского.36 Если на Констанцском и Базельском соборах голосовать могли священники, князья и некоторые миряне, а также прелаты, и голосование происходило по национальным группам, то здесь голосовать могли только кардиналы, епископы, генералы и аббаты, и голосование происходило по отдельным лицам; поэтому итальянские епископы — большинство из них были в долгу или по другим причинам лояльны к папству — доминировали в собрании своим численным большинством. «Конгрегации», заседавшие в Риме под наблюдением папы, готовили вопросы, которые только и могли быть вынесены на обсуждение.37 Поскольку Собор претендовал на руководство Святым Духом, один французский делегат заметил, что третье лицо Троицы регулярно прибывает в Трент в сумке курьера из Рима.38

Первый спор шел о процедуре: следует ли сначала определить веру, а затем рассматривать реформы, или наоборот? Папа и его итальянские сторонники хотели сначала определить догмы. Император и его сторонники стремились сначала к реформам: Карл — в надежде умиротворить, ослабить или еще больше разделить протестантов; немецкие и испанские прелаты — в надежде, что реформы уменьшат власть папы над епископами и соборами. Был достигнут компромисс: параллельные комиссии будут готовить резолюции по догматам и реформам, и они будут поочередно представляться на Соборе.

В мае 1546 года Павел отправил двух иезуитов, Лейнеса и Сальмерона, помогать своим легатам в вопросах теологии и защиты папства; позже к ним присоединились Петр Канизий и Клод Ле Джей. Непревзойденная эрудиция иезуитов вскоре обеспечила им первостепенное влияние в дебатах, а их непреклонная ортодоксальность побудила Собор объявить войну идеям Реформации, а не искать примирения или единства. По всей видимости, большинство решило, что никакие уступки протестантам не помогут излечить раскол; что протестантские секты уже настолько многочисленны и разнообразны, что никакой компромисс не сможет удовлетворить одних, не оскорбив других; что любое существенное изменение традиционных догм ослабит всю доктринальную структуру и стабильность католицизма; Что принятие священнических полномочий мирянами подорвет моральный авторитет священства и Церкви, а этот авторитет необходим для социального порядка, и что богословие, откровенно основанное на вере, заглохнет, подчинившись причудам индивидуальных рассуждений. Поэтому четвертая сессия Собора (апрель 1546 года) подтвердила каждый пункт Никейского Символа веры, заявила о равном авторитете церковного предания и Писания, предоставила Церкви исключительное право толковать Библию и объявила латинскую Вульгату Иеронима окончательным переводом и текстом. Фома Аквинский был назван авторитетным выразителем ортодоксального богословия, а его «Сумма теологии» была помещена на алтарь ниже Библии и Декреталий.39 Католицизм как религия непогрешимого авторитета берет свое начало с Тридентского собора и сформировался как бескомпромиссный ответ на вызов протестантизма, рационализма и частного суждения. «Джентльменское соглашение» церкви эпохи Возрождения с интеллектуальными классами подошло к концу.

Но если вера так важна, достаточно ли ее самой по себе, чтобы заслужить спасение, как утверждал Лютер? На пятой сессии (июнь 1546 года) по этому поводу велись бурные дебаты; один епископ схватил другого за бороду и вырвал горсть белых волос; услышав это, император послал Собору весточку, что если он не успокоится, то пусть бросит нескольких прелатов в Адидже, чтобы остудить их.40 Реджинальд Поул отстаивал взгляды, столь опасно близкие к взглядам Лютера, что кардинал Караффа (будущий Павел IV) заклеймил его как еретика; Поул удалился с битвы в Падую и под предлогом болезни отстранился от дальнейшего участия в Соборе.41 Кардинал Серипандо отстаивал компромиссную формулу, которую Контарини, ныне покойный, предложил в Ратисбоне; но Лейнес убедил Собор подчеркнуть, в полную противоположность Лютеру, важность добрых дел и свободы воли.

Меры по церковной реформе продвигались менее активно, чем определения догматов. Епископ Святого Марка открыл заседание 6 января 1546 года, нарисовав мрачную картину царящей в мире коррупции, которую, по его мнению, потомки никогда не превзойдут, и приписал это вырождение «исключительно нечестию пасторов»; лютеранская ересь, по его словам, была вызвана в основном грехами духовенства, и реформа духовенства — лучший способ подавить мятеж.42 Но единственной существенной реформой, проведенной на этих первых сессиях, был запрет епископам проживать вдали от своих кафедр или занимать более одной. Собор предложил