Ловцы времени. Археологические открытия от Трои до современности - Эрик Х. Клайн

Есть и еще одна сцена, на которой похожие на стервятников птицы с огромными крыльями нападают на лежащего вниз лицом человека. Это подтолкнуло некоторых ученых к выводу, что тела умерших не просто оставляли, а специально клали под открытым небом, чтобы плоть съели падальщики, и можно было похоронить скелет.

Сначала Мелларт, а затем и сменивший его Йен Ходдер из Стэнфордского университета обнаружили несколько могил под полами домов – как те, которые Кэтлин Кеньон нашла в Иерихоне. Сложно сказать, сняли ли с них плоть перед захоронением, хотя хорошо сохранившиеся скелеты по крайней мере в некоторых могилах показывают, что тела были целыми на момент похорон.

Когда Ходдер приступил к возобновившимся раскопкам в 1993 году, он принес с собой целое множество новых идей, включая самые базовые, например, поставить над местом раскопок огромный навес, чтобы защитить то, что они выкопали, а не оставлять под открытым небом, как делал Мелларт. Он также внедрил новые креативные подходы к сбору средств для проведения раскопок, включая сотрудничество с крупным местным банком (примерно как когда в Америке в честь компании называют футбольный или бейсбольный стадион) и поддержку от крупных корпоративных спонсоров вроде IBM, Pepsi, British Airways и Shell, чего на других местах раскопок практически не бывает. Он принимал участие в подготовке декораций – сначала для стамбульского показа мод в 1997 году, а затем для прошедшей в 2010 году Всемирной выставки в Шанхае. Для них построили большую реплику Чатал-Хююка, из которой выходили модели и дефилировали по подиуму во вдохновленных неолитом нарядах.

Раньше Ходдер был более известен своими археологическими теориями. До того, как он перешел в Стэнфорд, он был профессором Кембриджского университета. Там он вместе с Майклом Шэнксом и Кристофером Тилли создал направление, которое мы теперь называем постпроцессуальной археологией.

* * *

Вот как ее можно объяснить. Еще в 1960-х годах американский археолог Льюис Бинфорд разработал так называемую процессуальную археологию – часто ее называют просто «новой археологией». До этого момента археология в целом и археологические публикации в частности носили только описательный характер. Они описывали находки, раскопки, людей: к какому времени относятся, где обнаружены, к какой культуре их стоит приписать, как именно выглядели объекты и так далее. Бинфорд хотел сделать археологию более похожей на науку – а точнее, более похожей на антропологию[10]. Это продолжило тренд, который начали в 1950-х другие американские археологи, прославившиеся выражением «археология – это или антропология, или ничего».

Бинфорд хотел, чтобы археология пыталась объяснить вещи, а не просто их описывала. Он хотел, чтобы археологи вывели универсальные законы и обобщения человеческого поведения, как сделал Эйнштейн для физики. Он также хотел, чтобы они использовали научные методы и были в своих дискуссиях абсолютно нейтральны и объективны, что довольно сильно отличалось от всего, что делали археологи раньше.

Бинфорд оказал огромное влияние, особенно в 1960-х и 1970-х годах, и вместе с учениками широко распространял свои идеи. Впрочем, в основном они нашли отклик у ученых из США. Европейцев они не настолько впечатлили, и к 1980-м даже возникло движение, боровшееся со сторонниками Бинфорда.

Это ответное движение стало известно как постпроцессуальная археология, или постпроцессуализм. Одним из его лидеров был и остается Йен Ходдер, вместе с другими отвергнувший, по крайней мере, частично, доверие Бинфорда к науке. Постпроцессуалисты говорили, что универсальных законов, управляющих человеческим поведением, просто не существует, и что искать их бессмысленно. Они также утверждали, что не следует столь широко использовать строгие научные методы, поскольку археология – не точная наука. Ходдер и его последователи заявляли, что притворяться в наших дискуссиях и интерпретациях объективными и нейтральными, по сути, абсурдно. Люди – предвзятые существа, и невозможно полностью исключить эту предвзятость из наших интерпретаций.

Они также утверждали, что «новая археология» фактически обезличила эту науку, и что невозможно понять прошлое, если не пытаться понять людей и их возможные мотивы. Отдельно они отмечали, что в прошлом существовали не только знаменитые мертвые мужчины вроде Александра Македонского и Юлия Цезаря, но и целое множество разных голосов, которые мы обычно не слышим – например, женщины. Ходдер также известен своим высказыванием-ответом Бинфорду, которое звучало как-то так: «археология – это археология, и археология – это история, но археология – это не антропология». Иронично, что теперь Ходдер работает в департаменте антропологии в Стэнфорде.

Постпроцессуализм по-прежнему существует и оказывает влияние, но его идеи привели к некоторым проблемам, включая чрезмерную открытость ко мнениям дилетантов – эта теория утверждает, что всё относительно и открыто для интерпретации, даже со стороны любителей. Более того, участие любителей привело к интересным событиям в самом Чатал-Хююке – особенно теперь, когда последователи идей нью-эйдж и культа Богини-матери посещают это место из-за пары найденных там статуэток.

Статуэтки из Чатал-Хююка изображают женщин. Они отличаются пышными пропорциями и, как правило, сидят. Они принадлежат к той же категории статуэток женщин, которые находят во множестве мест в Европе в этот конкретный период времени. Мария Гимбутас, которая была профессором в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе с 1963 по 1989 годы, считала их статуэтками Богини-матери, которые призваны символизировать плодородие, материнство и власть богини над землей.

Впрочем, совсем не очевидно, что эти статуэтки в принципе символизируют. Какие-то из них наверняка действительно изображают какой-то аспект плодородия, но не ясно, с какой целью – и изображают ли они богиню вообще. Была ли хозяйкой этой статуэтки женщина, которая хотела забеременеть – или же женщина, которая благодарила за беременность? А может быть, ни то и ни другое? Некоторые из статуэток изображают женщин, сидящих на чем-то, очень похожем на трон. На одной из них на плечи женщины, по-видимому, накинута шкура животного – что может означать скорее изображение королевы или жрицы, чем самой богини. Гипотеза Гимбутас, мягко говоря, признана не всеми, но тем не менее, Чатал-Хююк стал частью маршрутов многих туров, посвященных Богине-матери.

* * *

В любом случае, неолит – это невероятно интересный период, даже если судить о нем только по тем трем местам, которые мы обсудили в этой главе. Это было, безусловно, удивительное время трансформации, но очевидно, что мы всё еще находимся в процессе его изучения. Свидетельства, найденные с середины 1990-х годов до настоящего времени в Гёбекли-Тепе, Чатал-Хююке и в Иерихоне, говорят о том, что многое нам еще только предстоит обнаружить. Будущие открытия, без сомнения, изменят наше представление и знания о неолитическом периоде. Возможно, мы получим более полный ответ на вопрос о том, почему сельское хозяйство и одомашнивание растений