Человечество: История. Религия. Культура. Древний Рим - Константин Владиславович Рыжов

Ознакомительный фрагмент

вооружиться, ни отступить за вал. Пораженных страхом, их сперва загнали в лагерь, а потом выгнали за его пределы. Таким образом многие отступили, в глаза не видавши врага, а те, кого страх загнал за вал, числом до тридцати тысяч, все были перебиты, и лагерь разграблен.

4) Сражение под Свессулой

Третье сражение произошло под Свессулой, где войско самнитов, обращенное в бегство Марком Валерием, вызвавши из дому цвет юношества, решило испытать судьбу в последней схватке. Встревоженные гонцы прибыли из Свессулы в Капую, а оттуда спешно поскакали всадники к консулу Валерию просить помощи. Его воины тотчас подняли знамена и, оставив весь лагерный обоз под сильной охраной, быстро двинулись в поход. Вблизи от врага они стали лагерем, заняв очень мало места, так как вместо вьючного стада и толпы погонщиков у них были только кони.

Увидев, что противники отправились рыскать по полям и остались лишь редкие дозоры, консул немногословно ободрил воинов и повел их брать лагерь приступом. Взяв его с первым кличем и при первом натиске и перебив большую часть врагов еще в шатрах, а не у ворот и укреплений, он приказал снести захваченные знамена в одно место, оставил для охраны и защиты два легиона, строжайше запретив им до его возвращенья заниматься разграблением лагеря, а сам сомкнутым строем двинулся вперед; когда же конница, посланная вперед, стала сгонять самнитов, разбегавшихся, словно звери при облаве, устроил страшную резню. От испуга те не могли сговориться, под каким собираться знаменем и спешить им к лагерю или постараться убежать подальше; и такое тут было бегство и такой ужас, что до сорока тысяч щитов принесли консулу – убитых, конечно, было не столько, – а военных знамен, вместе с захваченными в лагере, около ста семидесяти. С этим возвратились во вражеский лагерь, и там вся добыча была отдана на разграбление воинам. (Ливий; VII; 28–42)

5) Завершение войны

Окончание Самнитской войны пришлось уже на консульство Гая Плавтия и Луция Эмилия Мамерка, избранных в 341 г. до Р.Х. Эмилий вторгся во владения самнитов, где принялся огнем и мечом разоряет поля. Вскоре к нему явились с просьбой о мире посланцы самнитов. Консул отослал их к сенату. Тут, оставив свою надменность, самниты стали просить о мирном договоре для себя и права воевать против сидицинов. Сенаторы постановили возобновить с ними договор., Когда после торжественного заключения договора послы возвратились домой, консул тотчас вывел римское войско, взыскав предварительно с самнитов годовое жалованье и трехмесячное довольствие для воинов, что было условием перемирия, заключенного до возвращения послов.

Вторая Латинская война

1) Начало войны

Заключив мир с римлянами, самниты тотчас двинули свои войска против сидицинов, твердо рассчитывая в скором времени завладеть неприятельским городом. Тогда сидицины перекинулись к латинам, которые уже и сами взялись за оружие. Даже кампанцы – до того воспоминание о злодеяниях самнитов было живей памяти о благодеяниях римлян – не остались в стороне от этого. Вот сколько народов объединилось в одно огромное войско во главе с латинами и вторглось в пределы самнитов. Впрочем, ущерб тут был больше от грабежей, чем от боевых действий, и, хотя в стычках верх одерживали латины, они сами охотно покинули вражескую землю, чтобы не вступать в сражение на каждом шагу. Это дало самнитам передышку для отправки послов в Рим. Явившись в сенат, они жаловались, что как союзники римлян терпят то же, что терпели как их враги, и просили не допустить, чтобы самое малодушное племя торжествовало победу. Ведь латинам и кампанцам, раз они находятся под покровительством римлян, можно приказать не трогать самнитских владений, а в случае неповиновения принудить к этому силой оружия. Ответ им дали неопределенный, так как стыдно было признаться, что латины уже вышли из повиновения и сенат страшится осуждением оттолкнуть их окончательно. Обещали, однако, охотой или неволей усмирить кампанцев, союз с которыми был основан на иных условиях – не на равноправном договоре, а на безоговорочной сдаче; о латинах же сказали, что договор с ними не чинит тем никаких препятствий вести войну с кем пожелают.

Самнитов этот ответ оставил в недоумении насчет намерений римлян, кампанцев отпугнул, а латинам, возомнившим, что им ни в чем уже нет у римлян отказа, еще прибавил дерзости. И вот под видом приготовлений к войне против самнитов стали то и дело назначать сходки, и на всех собраниях старейшины потихоньку обсуждали между собой войну против римлян. К враждебным замыслам против своих избавителей присоединились и кампанцы. Но, несмотря на все усилия сохранить сговор в тайне, сведения об этом все равно просочились в Рим через частных лиц, связанных между собой узами родства или гостеприимства. Тогда консулы получили приказ до срока сложить с себя должность, чтобы ввиду такой страшной военной угрозы можно было поскорее избрать новых консулов. Ими стали Тит Манлий Торкват (в третий раз) и Публий Деций Мус (340 г. до Р.Х.).

Римляне, в общем-то не сомневавшиеся в измене союзников и всего латинского племени, тем не менее сделали вид, что не своя судьба, а судьба самнитов вызывает их беспокойство, и пригласили в Рим десять латинских старейшин, дабы объявить им свою волю. По прибытии в Рим старейшины были приняты в сенате на Капитолии; здесь консул Тит Манлий от имени отцов-сенаторов предостерег их от войны с самнитами, с которыми римлян связывал договор. Анний, верховодивший в то время у латинов, дерзко заметил в ответ: «Пора тебе, Тит Манлий, и вам, отцы-сенаторы, перестать нам приказывать, ибо вам известно, что по милости богов Лаций находится ныне в расцвете своей военной мощи: самниты потерпели пораженье, сидицины и кампанцы стали нашими союзниками, даже вольски присоединились теперь к нам, а ваши поселения предпочли нашу власть вашей. Но поскольку вам и в голову не приходит положить конец своему разнузданному самовластию, то, хотя мы и можем объявить Лаций свободным, полагаясь лишь на силу оружия, мы помним все же о нашем сродстве и, идя на уступку, предлагаем вам равные для обеих сторон условия мира. А именно: одного консула следует выбирать из римлян, другого из латинов, в сенате оба народа должны быть представлены равно, и да будет у нас единый народ и единое государство; чтобы власть была сосредоточена в одном месте, а народы объединились общим именем. На благо тех и других да будет вашему отечеству оказано предпочтение, и все мы станем зваться “римляне”».

Тит Манлий, человек вспыльчивый и решительный, пришел