Блог «Серп и молот» 2019–2020 - Петр Григорьевич Балаев
Блог «Серп и молот» 2019–2020 читать книгу онлайн
Перед тем, как перейти к непосредственно рассмотрению вопроса о Большом терроре, нужно оговорить два важных момента.
Первый. Самого по себе факта Большого террора, расстрелов по приговорам несудебного незаконного органа 656 тысяч человек и заключению в лагеря на срок 10 лет еще примерно 500 тысяч человек, т. е. тяжелейшего преступления перед народом СССР, как факта не существует по определению. Некоторые особенно отмороженные правозащитники до сих пор носятся с идей проведения процесса над КПСС (правильней будет — ВКП(б)) по типу Нюрнбергского. Эту идею я поддерживаю, голосую за нее обеими руками. Я страстно желаю, чтобы на открытый судебный процесс были представлены те доказательства репрессий 37–38-го годов, которые наши профессиональные и не очень историки считают доказательствами массовых расстрелов и приговоров к 10 годам заключения более чем миллиона ста тысяч граждан СССР. Даже на процесс, который будут проводить судьи нынешнего нашего государства. Но моё желание никогда не сбудется. Попытка провести такой процесс уже была, уже были подготовлены доказательства, которые сторона, обвинявшая КПСС в преступлениях, хотела представить на суд. Да чего-то расхотела. А пока такой процесс не состоялся, пока не дана правовая оценка тем доказательствам, которые свидетельствуют о масштабных репрессиях 37–38-го годов, факт Большого террора любой грамотный историк может рассматривать только в виде существования этого факта в качестве политического заявления ЦК КПСС, сделанного в 1988 году. Мы имеем не исторический факт Большого террора, а исторический факт политического заявления о нем. Разницу чувствуете?
Второе. Историки в спорах со мной применяют один, убойный на их взгляд, аргумент: они работают в архивах, поэтому знают всю правду о БТ, а я — «диванный эксперт», в архивы не хожу, поэтому суждения мои дилетантские. Я, вообще-то, за столом работаю, а не на диване — раз, и два — оценивать доказательства совершенных преступлений, а БТ — это преступление, должны не историки, а криминалисты. Занимаясь вопросом БТ до того, как доказательствам его существования дана правовая оценка, историки залезли за сферу своей компетенции. Я себя к профессиональным историкам не причислял никогда и не причисляю, зато я имею достаточный опыт криминалиста. Как раз не та сторона в этом вопросе выступает в роли дилетанта.
Как раз именно потому, что я имею достаточный опыт криминалиста, я категорически избегаю работы в архивах по рассматриваемому вопросу. По нескольким причинам. Я сторона заинтересованная, я выступаю в качестве адвоката, и не стесняюсь этого, сталинского режима. Заинтересованная сторона в архив должна заходить и документы в нем изучать только в ситуации, приближенной к условиям проведения процессуального действия, т. е. в присутствии незаинтересованных лиц, с составлением соответствующего акта.
(П. Г. Балаев, 18 февраля, 2020. «Отрывки из „Большого террора“. Черновой вариант предисловия»)
-
Обязательны дата изготовления копии и подпись лица, ее изготовившего. Это лицо может, поленившись, не расписаться, но других штампов не существует в природе. То, что на документах Карагодина — можно сделать, имея просто цветной принтер. Можно даже где-то найти оттиск печать «для пакетов» ФСБ, его отсканировать и потом отпечатать ярлык, которым склеить документы.
И новый вопрос к Дениске: зачем тебе, сукиному сыну, ФСБэшники заверили каждый лист из брошюры, если сам наклеенный на нитки ярлык с оттиском печати «для пакетов» является заверением того, что эти копии верны? Зачем они вообще сшивали эти листы в брошюру, если заверенные копии можно было и так тебе выслать, указав в сопроводительном письме число прилагаемых к нему документов?
Наука, конечно, и это всё объяснит. Ну, так захотелось сотруднику архива Томского ФСБ. Он плохо свою Инструкцию о делопроизводстве знает.
Ученые люди потребуют и доказательств того, что в УФСБ по Томской области таких штампов нет, посоветуют запрос в ФСБ отправить. Ученые люди же не знают, что для подобных запросов нужны основания, в этом случае — возбужденное уголовное дело по факту подделки документов. Еще ученые люди не знают, что за возбуждение дела, итогом которого может быть разоблачение махинаций с Большим террором, можно гарантировано оказаться из правоохранительного органа на улице с волчьим билетом.
Вы хотите ВВП, молящегося каждый год на Бутовском полигоне, представить… в нехорошем свете?!
И, конечно, ученые люди мне скажут — спорно всё, если вот так… А я и не спорю — спорно. Но это только прелюдия. Я покажу нечто абсолютно бесспорное из Карагодина. Такое, что будете ржать до опускания почек в малый таз. Но чуть позже. Пока сами документы Карагодина почитаем, для, так сказать, предварительной подготовки к болезненному хохоту. Сразу показывать вам «бесспорное» — я не садист…
(пока на сегодня всё. Предвкушайте продолжение. Я не обману ваших ожиданий. Клянусь.)
* * *
…Да черт с ними, с этими штампами. Деда взяли 1-го декабря, а 4-го декабря ему уже сунули под нос обвинительное заключение. Вот первый лист:
Второй:
И последний:
Финита ля комедия, господа шпионы! Приплыли. Все восемь человек. Первого прихватили 23 ноября, за 11 дней — предварительное следствие закончено, довели до обвинительного заключения. Материалы следственного дела в 3-х томах. Шустренько.
Но как бы то ни было — приговор. Вот такой:
Не задавайте мне вопросов: куда делся 8-ой шпион, почему эта выписка оформлена только 8 июня непонятно какого года и уже сотрудником КГБ СССР. Наверно, чтобы представить ее комиссии, которая занималась реабилитацией в 50-е годы. Почему комиссия не нашла эту выписку-приговор в самом уголовном деле — не знаю. Наверно, тогда приговоры в следственные дела не подшивались. Гы-гы! И теперь — сама реабилитация. Вот такая:
Вот уже и восьмой человек нашелся. Семь шпионов осуждены «двойкой», а восьмой — Особым совещанием. Как можно обвиняемых, проходящих по одному делу, осудить двумя разными органами — не знаю, мне таких вопросов не задавайте. Не спрашивайте и про то, как ОСО умудрилось в 1938 году влепить «десятку». Наверно, потому, что — сатрапы, плевали они на закон и свои полномочия.
Пока запомните номер этого «определения» Военной Коллегии ВС СССР — 4н-013294.
Читаем это «определение», я сразу к окончанию документа перейду, к последнему листу:
«Проверкой Карагодина… по оперативному учету КГБ при Совете Министров СССР, принадлежность их к агентуре иностранных разведок, в том числе к разведке Японии не установлена.» (орфография сохранена)
Сволочи эти японцы, всё-таки! Про Курилы они, гады помнят, а своих агентов на оперучет в КГБ ставить забывали.
Не устали еще разгадывать эти шарады? Давайте, закончим эту грустную историю про невинноубиенного дедушку и его внучека, занятого местью давно умершим чекистам, которые прихватили деда Карагодина за шпионаж.
Последние документы.
Прочитали? Внимательно? Обратили внимание на то, что справка о реабилитации составлена за полгода до того, как дело было рассмотрено Военной коллегией? Что не указана дата рождения, что делает эту справку ничтожной? Плюньте на это. Лучше на номер посмотрите — 4н13294.
Еще документ:
Чудесным образом исходящий номер письма из Верховного суда СССР от 30 октября 2012 года совпал с номером определения Военной коллегии, составленным в 1955 году и с номером справки о реабилитации. Три чудесных совпадения. Но они не последние:
Письмо Первого заместителя Председателя Верховного суда РФ от 29 октября 2012 года тоже за исходящим номером — 4н-013294.
Ну, как? Не обманул я ваших ожиданий? Вы хотите спросить меня, как случилось, что Денис Карагодин допустил такой выдающийся по степени глупости косяк, стряпая пакет документов о судьбе своего деда-шпиона?
Здесь ничего такого удивительного, как раз, нет. Мне часто с такими вещами приходилось сталкиваться. Получаешь информацию о том, что какие-то проходимцы используют в своей преступной деятельности поддельные документы. Берешь этот пакет документов и первое время не можешь ничего понять — выглядят, как настоящие. Вот как документы от Карагодина. Бумага, шрифты, бланки, подписи, стиль, даже неточности… — прикопаться не к чему. Постепенно пришел опыт. Сделать можно что угодно, чтобы это выглядело настоящим, даже в контексте исторических реалий, так сказать. Но нет на свете таких людей, которые знают абсолютно всё, на чем-нибудь — обязательно прокол случится. Так случилось и у Карагодина. Этот мститель чекистам за деда (или тот, кто ему делал пакет документов), не знает элементарных основ делопроизводства. Поэтому подумал, что номер определения Военной коллегии по его деду (на самом деле, конечно, этого определения не было, судя по глупости его текста, номер взят с какого-то другого определения по совершенно другому делу) должен стоять и на Справке о реабилитации, и на всех письмах Верховного суда. Только не знал, что на каждом исходящем документе стоит именно его исходящий номер.
А так даже письма из Верховного суда РФ выглядят
