За тысячи лет до армагеддона - Валерий Сопов

с железом. Мало того, что чуял болотную железную руду как пес краковскую колбасу, но еще и умел из этой самой руды ковать жалкие железные поделки, которые только сумасшедший может назвать ножами или наконечником для копья. Но это с позиции сноба, современника ядерного реактора. С точки же зрения позднего неолита эти зазубренны железяки представляли собой вершину научной и технологической мысли На тысячелетия обогнавшие свое время. Как там говорится. Сначала ты работаешь на репутацию, а потом репутация работает на тебя. Так вот — все побоку. И репутация в том числе. Последнее время все и все, включая мою репутацию, работает исключительно на Ахмеда. Именно так, с буквой «Д» на конце я решил назвать кузнеца. Поскольку его оригинальное имя не смог выговорить, несмотря на неоднократные попытки. Я уже упоминал, что аборигены повсеместно используют тональную фонетику и мои жалкие потуги произнести подряд четыре «У», да так чтобы каждое из этих «У» радикально отличалось от своих товарок, ни к чему хорошему не привели. Похоже, что бы я не пытался сказать на местном языке, аборигенами воспринималось исключительно как злостное оскорбление с упоминанием противоестественных половых отношений. Поэтому я и назвал кузнеца Ахмедом. А чтобы не путать великана с атлантом номер один, за шаманом, спутником Жеки окончательно закрепил имя Ахмет с «Т» на конце.

Казалось бы, жизни радоваться надо Всего — то за три месяца такой скачок вперед. И численность племени увеличилась считай в полтора раза и лепешки научил женщин печь и в железный век ворвались между делом проскочив не глядя эпохи меди и бронзы. Так еще один аналогичный рывок и до алюминия доберемся, а там и до оружейного плутония рукой подать. Шучу конечно. Нам этого плутония и даром не надо. Судя по всему нынешняя цивилизация станет развиваться своим особым путем. Безо всяких этих технологических ухищрений в виде Боингов и электромобилей Тесла. Как там классики говорили: «Мы пойдем другим путем». Станем внедрять магию в быт. И основанием для столь далеко идущих выводов у меня было более чем достаточно. Килограммов сорок живого веса.

За последнее время Любава несколько раздалась вширь, и набрала массу. Будь на ее месте мужик, а не стройная длинноногая девушка, я бы сказал, что рыжая заматерела. Ежели так и дальше дело пойдет, надо будет сажать девушку на диету. Вон, плывет по стойбищу лебедушкой, а бедные папуасы о от нее так в стороны и шарахаются. Я в рамках формирования вертикали власти сделал рыжую старшей над пришлыми. Надо же себе смену растить. Вот пусть и приобретает командные навыки. Правда это несколько не в русле основной ветки развития истории. Все-так матриархат это скорее выдумка досужих литераторов, нежели историческая реальность. Ну там Геродот про Амазонок написал, а Голливуд — Зену королеву воинов экранизировал.

Вот только я для себя уже однозначно понял, что может быть это и Земля доисторических времен, только совсем не та, в которой мне довелось родиться. Как вам шуточка — Земля да не та. Не смешно. Вот и мне не смешно. Поскольку в моей прежней оригинальной Земле магией и не пахло. А здесь, суде по всему, это станет повседневным явлением. И спрашивается, как с этим прикажите дальше жить. Так что пусть себе будет матриархат в эпоху неолита. Хуже от этого никому не станет. Вот сделаю Любаву вождем племени, а заодно и шаманом, и старшей над кузябрами, а сам уйду вдаль, за горизонт.

Придя к такому выводу, я внезапно понял, что все окружающее мне, мягко говоря, не мило, а мысль скрыться в тумане наполнена глубоким внутренним содержанием и заслуживает внимания. После чего жестом приказал рыжей принести мне чашку чая — будь Любава хоть трижды магом и потенциальным вождем, никто ее от основных обязанностей не освобождал, — после чего принялся все тщательно обдумывать. И как ни странно пришел к выводу, что мы, погруженцы, обсуждая и вырабатывая стратегию прогрессорства человеческой цивилизации под девизом: «Двенадцать тысяч лет развития уложить в десять тысяч лет», допустили концептуальную ошибку.

Но об этом я пожалуй подумаю завтра. А сегодня надо решить, что делать с кузябрами. Можно, конечно, допустить что последних и вовсе не существует. Но совсем недавно я с пеной у рта отстаивал мысль, что и магии не бывает. А ежели магия таки существует, то почему бы и кузябрам где-нибудь не обитать. Так что надо для себя сделать зарубку в памяти, по возможности найти этих очаровательных зверушек. Да бред. Да знаю. Но лучше о кузябрах рассуждать, чем мучиться мыслью, что все наши гениальные планы и гроша ломанного не стоят, поскольку находимся мы не в прошлом родной Земли, а где-то в параллельной вселенной, куда, вовсе не факт, что зеленые человечки прилетали. С кем, в таком случае спрашивается, мы воевать собрались?

Глава четырнадцатая. В темноте лучше видится

В которой главный герой никак не угомонится и снова много и продуктивно думает, причем ночью, прекрасно при этом понимая, что думать вредно, поскольку от этого появляются морщины.

Следующую ночь я вместо того, чтобы продолжать воспитывать Любаву, приобщая ее к тайнам многовековой индуистской мудрости, зафиксированной в эпохальном труде под названием Камасутра — хотя, наверное, я себе льщу, поскольку ученица в этих вопросах давно обогнала учителя, проявляя незаурядный энтузиазм и изобретательность — решил провести в размышлениях. Исходя из того, что ежели все и так идет наперекосяк, так почему бы вечеру не оказаться утра мудренее. Возможно ночью с меня спадут шоры здравого смысла и консервативного рационализма и находясь в состоянии этакой полудремы, все-таки спать я люблю, удастся ответить самому себе на вопросы, преследующие меня все последнее время.

Во-первых, действительно ли меня вместе с институтскими коллегами забросило в прошлое нашей Земли. Или мы таки оказались в некой параллельной Вселенной, в которой все почти один к одному с нашей, за исключением той самой бабочки, которую какой-то поц из будущего, путешествующий во времени, ненароком раздавил. Впрочем не тот вариант. У Бредбери, по смыслу, речь скорее всего шла не о параллельных мирах, а о том, что будет, ежели внук маньяк зарежет своего прадеда. Кстати, ближе к окончанию нашего вынужденного карантина, веке этак в девятнадцатом, надо бы наведаться в район Жмеринки и познакомится со своим