Сергей Мельгунов - ЗОЛОТОЙ НЕМЕЦКИЙ КЛЮЧ БОЛЬШЕВИКОВ

[36]

В воспоминаниях полк. Никитина приводится, например, рассказ о мартовском разгроме: под видом «охранки» петербургской военной контрразведки. Толпой руководил «выскочивший на свободу» в дни февральского переворота изобличенный неприятельский агент - Карл Гибсон. Специфический характер погрома в Департаменте полиции отмечает первый революционный комиссар этого учереждения прис. пов. Кнатц (Катенев) - его воспоминания в заграничном «Голосе Минувшего» кн. 5.

[37]

Я подчеркиваю, что все это суждения мемуаристов здесь В первое время после февральского переворота по иному оценивалась ими происхождение революции (см., напр., выступление Гучкова 8 марта в Военно-Промышленном Комитете).

[38]

См. мою книгу «На путях к дворцовому перевороту» Аноним воззвания объяснялся отчасти тем, что значительная часть группы была арестована.

[39]

Алданов. «Третье Марта» в сборнике материалов чествования семидесятилетия П. Н. Милюкова.

[40]

Плеханов его назвал «великим человеком» захолустной провинции, с запозданием пустившим в оборот архаическую мысль о несовместимости защиты отечества с верностью международному социализму. Эти «старые истоптанные сапоги» Зап. Европы заботливо и подобрал Ленин: «тот не социалист, кто во время империалистической войны не желает поражения своему правительству». «Восточный интернационализм» Ленина никак нельзя считать лишь «традицией российской отсебятины», как склонен был утверждать Потресов.

[41]

Последователи Ленина -и даже Суханов - пытались утверждать, что Ленин отказался сам от посредничества Гримма, не желая действовать «закулисными ходами», к которым склонен был посредник, «впутавшийся» уже в разговоры с немцами о сепаратном мире Гельфанд.

[42]

Милюков. «Старый подлог», «Послед.Новь» 8 октября 21 г.В мартовские дни автор был осторожнее в своих заключениях и, подчеркивая надежду немцев на победу «пацифистских настроений в России», говорил о двойственном впечатлении, которое произвела революция» в Германии (беседа с журналистами 9 марта).

[43]

Позднейший доклад ген. Гофмана по поводу все европейской вооруженной интервенции в советскую Россию, сделанный в 1922 г., был воспроизведен в брошюре «Аn аllen Еnden Moskau» (25). Здесь Гофман высказывался более категорично, чем в воспоминаниях. См . также интервью, данное С. И. Левину в 1920 г.: «Ген. Гофман о борьбе с большевизмом» («Руль» № 32) и обозрение соответствующей немецкой литературы, сделанное Элькиным в .№ 4 «Голоса Минувшего»

[44]

Официоз партии «Правда», по выражению Троцкого, стал открещиваться от пораженчества. В самом деле газета писала: «Всякое пораженчество, а вернее то, что неразборчива печать под охраной царской цензурой клеймила этим именем, умерло в тот момент, когда на улицах Петрограда показался первый революционный полк». Лозунгом партии должно быть не бессодержательное» «долой войну», а давление на Правительство для того, чтобы добиться от всех воюющих стран согласие на немедленные переговоры о мире». До тех пор солдаты должны стоять на своем посту»

[45]

Любопытно, что этот подполковник Гельбих входил в состав кружка военных «младотурков», который объединялись около Гучкова.

[46]

Не воспользовался ли здесь Ганецкий услугами тех «Друзей» в русском посольстве в Стокгольме, которых имел «немецкий агент» Кескула ?

[47]

Платтен - один из горячих поклонников Ленина - написал свои воспоминания. Мы их не цитируем, так как он для нас не могут иметь значения. Написал воспоминания и Ганецкий, но это уже просто отписка, не имеющая никакой мемуарной ценности.

[48]

Версию эту любят повторять друзья Ленина. Он должен был ехать вместе с Зиновьевым, но найти два чужеземных паспорта для слепых не оказалось возможным. Подобный блеф, вероятнее всего, был придуман для отвода глаз

[49]

Это подтверждает и Радек. См. Бурцм. «Приезд Ленина и его товарищей в Россию» в указанном сборнике.

[50]

Судя по письмам Ленина к Шляпникову и Горькому Ленин во время войны нуждался в литературной оплачиваемой работе «заработок нужен, иначе прямо околевать. Ей-ей».

[51]

Большевистский историк Покровский, писавший до «полу признаний» немецких генералов, на основании статистики пытался опровергнуть легенду о том, что «запломбированный вагон» был маневром «коварного врага». Блокада была прорвана вовсе не для одних «циммервальдцев»… «через германскую брешь хлынул обще эмигрантский поток, мы имеем этому доказательство в таком для данного случая надежнейшем документе, как имеющееся в деле восстания 3-5 июля сообщение английской контрразведки»: «5 июня было сообщено из Берна - говорится здесь, что более 500 русских эмигрантов уехало через Германию. Из них около 50 пацифистов, около 400 - социалисты, которые поддерживают временное правительство и войну, а остальные Соскучившиеся по родине русские»

[52]

1 июня, по просьбе Фигнер, в «Дне» был напечатан полученный с неизбежным запозданием из Парижа протест заслуженных деятелей русского освободительного движения Гоц и Иванова.

[53]

Суханов делает характерное разъяснение. Эти разговоры велись в частном порядке, ибо представители Сов. считали неуместным для себя обсуждать с «буржуазным правительством средства борьбы с «социалистом» Лениным. Протокол заседания Петр. Совета 5 апреля по докладу Стеклова особо зарегистрировано, что члены контактной комиссии «отказались» касаться обстоятельств проезда группы эмигрантов через Берлин.

[54]

По большевистским данным их было мобилизовано 7 000.

[55]

По словам Подвойскаго (доклад военной организации) на (июльском съезде большевиков), главную роль в пропаганде сыграли «200 товарищей из Кронштадта, которые рассыпались по казармам…. и в значительной степени сумели поколебать недоверие к большевикам, которое появилось в полках».

[56]

См. Милюков. «История революции» (вып. I).

[57]

Очевидно, Люберс, который, судя по воспоминаниям Скоропись-Иолтуховскаго, был главным вдохновителем украинской акции.

[58]

По словам Корсака, Ермоленко свое «украинство» в плену проявлял лишь тем, что ставил в лагере театральные малороссийские сцены.

[59]

Надо им подчеркивать, что это показания я излагаю по выдержкам, приведенным у большевистских исследователей.

[60]

Например, то Ермоленко показывает, что, кроме Иолтуховснаго и Ленина, имена других лиц, работающих в пользу Германии, ему не были названы (припомним вывод, который из этого делал Покровский), а то оказывается, что Ермоленко сообщил имена и адреса лиц, с которыми стокгольмский агент имел связи в России…

[61]

3000 в лагере значились «курсантами», сочувствующими пропаганде; 5000 были «противниками и подвергались суровому режиму; остальные числились в «преклонниках», сохранявших нейтралитет.

[62]

Большой цены им нет, так как «ловкость» в данном случае оказалась чрезмерной. Вот, например, образец «достойных» цитат Троцкого. Он повторяет слова Керенского; « в апреле явился в Ставку к ген. Алексееву украинский офицер по имени Ярмоленко»…. «Не мешает тут же отметить - прибавляет полемист - что Керенский не умеет быть точным даже тогда, где он даже не заинтересован в неточности. Фамилия того мелкого плута, которого он выводит на сцену, не Ярмоленко, а Ермоленко». В «Совр. Записках» в статье Керенского напечатано: «в апреле месяце в Ставку Верховн. Глав. ген. Алексеева явился «бежавший из плена» офицер украинский Ермоленко». По истине удивителен такой дикий прием полемического наскока.

[63]

Деникин излагает дело несколько по иному: «все представления верховного командования, рисующие невыносимое положение армии перед лицом такого грандиозного предательства, не только оставались безрезультатными, но не вызвали ни разу ответа. «Таким молчанием Деникин и объясняет решение: обратиться к экспертизе Бурцева и предоставление ему для использования полученного материала.