Мифы Русского Севера, Сибири и Дальнего Востока - А. Н. Николаева

брат. — Иди же, я мясо приготовила.

А как только великан подошел поближе — выстрелил в него из лука. Заревел великан громким голосом, развернулся и побежал в лес. И видит брат — на полпути до леса он в медведя обратился. А на снегу остались следы крови.

Брат разделся, задул очаг и лег спать. А тут и его сестра вернулась. Увидела она кровь на снегу, подбежала к брату, тормошит его и плачет:

— Ты зачем мужа моего убил? Живи теперь один, уйду я от тебя.

И ушла. Остался брат один. Пожил так некоторое время и решил отыскать сестру с ее мужем-великаном да попросить у них прощения. И отправился на поиски. Нашел следы сестры и великана-медведя — шли эти следы рядом, и видит брат, что следы его сестры сначала были маленькие, а потом все больше и больше становились.

Литература

Культура и фольклор коренных народов Дальнего Востока были значительно популяризированы в первой трети ХХ века благодаря писателю и исследователю Владимиру Клавдиевичу Арсеньеву, автору таких произведений, как «Дерсу Узала», «По Уссурийскому краю», «Сквозь тайгу» и других.

Вошел он в лес и видит: два медвежонка играют на поляне. Подкрался он к ним, схватил за шиворот и спрашивает:

— Как вашу мать зовут?

— Камани, — отвечают ему медвежата.

«Вот те раз, — думает брат, — это же имя моей сестры. Видать, это дети ее и великана».

В.К. Арсеньев. Фото до 1917 г.

— Выходит, вы мои племянники, — говорит он медвежатам. — А я ваш дядя, брат вашей матери. Хочу я с ней повидаться, да только не знаю, как она меня примет. Возьмите сейчас мою рукавицу, покажите ее вашей матери и скажите, что нашли рукавицу своего дяди.

Взяли медвежата рукавицу, прибегают к матери и кричат:

— Мама, мама! Мы нашли рукавицу нашего дяди, твоего брата!

— Не может быть, — отвечает та. — Это вы, озорники, наверняка у своего отца рукавицу стащили. Нет и не может быть здесь моего брата.

Приходят снова медвежата на полянку и говорят своему дяде:

— Не верит нам мать, говорит, что нет у нее брата.

— Ну раз так, — говорит он, — вот, возьмите мою шапку. Она сама мне ее сшила, не может она эту шапку не узнать!

Взяли медвежата шапку и снова побежали к матери:

— Мама, мама! Мы принесли тебе показать шапку твоего брата!

— Не может быть, — отвечает та. — Шапка тоже принадлежит вашему отцу.

Камчатский бурый медведь

Подумали медвежата — что им делать, как заставить мать с братом повидаться? И придумали. Выхватили из рук у нее нитки, которыми она шила, и побежали в лес. Рассердилась мать и побежала за медвежатами. Прибегают они на полянку, а там брат сидит на пне. Подошла к нему сестра и говорит:

— Раз уж ты меня нашел, пойдем к нам домой. Только боюсь я, что мой муж захочет тебя убить за то, что ты в него стрелял.

Пришли они домой к великану-медведю; сестра накормила брата, рассказала о том, как в лесу живет. А вечером услышали они шаги: это великан домой возвращался. Сестра, боясь за жизнь брата, спрятала его под оленьими шкурами.

Вошел великан-медведь в юрту и говорит:

— Что-то человечьим духом у нас пахнет.

— Да это тебе показалось, — говорит ему жена.

— Нет, не показалось! — отвечает великан. — Посмотрю-ка я, нет ли у нас непрошеных гостей.

Раскопал он шкуры в углу юрты и нашел брата своей жены. Не стал он убивать его, сказал, что простил. И остался брат жить в доме своей сестры и ее мужа.

Однажды великан говорит:

— Пойду я завтра на охоту. Ты, жена, пришей мне на одежду белый лоскут.

— Я с тобой пойду, — говорит брат.

— Хорошо, — отвечает ему великан, — иди.

И вот на следующий день собрались великан и его новый родственник на охоту. Говорит великан:

— Я нашел неподалеку медвежью берлогу. Когда я войду в нее и начну биться с медведем, ты смотри на белый лоскут, который нашит на мою одежду. Если лоскут виден — значит, я сижу на медведе сверху; если же лоскут не виден — значит, медведь меня подмял. Тогда сразу коли его!

И вот пришли они к берлоге. Великан превратился в медведя и залез внутрь; начали они с хозяином берлоги биться. А брат стоит рядом и смотрит: не пора ли ему помогать? И вдруг видит: пропало белое пятно, тот самый лоскут, который его сестра нашила на одежду великана-медведя. Понял брат, что тому плохо приходится — и метнул копье. Да только в этот самый момент те, кто боролись в берлоге, перевернулись — и брат пронзил копьем великана. Но делать уже было нечего — и медведя, хозяина берлоги, тоже пришлось добивать.

Пришел брат домой и во всем признался сестре:

— Убил я случайно твоего мужа, — сказал.

Сестра ничего ему не сказала. Прожили они еще некоторое время, и сестра говорит брату:

— Нужно мне нового мужа искать. Пойду я. А ты живи здесь со своими племянниками-медвежатами.

Ушла она из дома; брат проследил за ней немного и увидел, что следы сестры опять превратились в медвежьи. И убедился, что она тоже может в медведя превращаться.

Остался он жить в юрте с племянниками; но приходилось ему иногда оставлять их без присмотра, потому как нужно на охоту ходить, еду добывать. И вот однажды собрался брат в очередной раз в лес и говорит племянникам-медвежатам:

— Если нападут охотники — отбивайтесь как можете. Ломайте копья, бейте лапами.

Но пока брат ходил по лесу и добывал дичь, набрели на юрту охотники и убили медвежат. Пришел брат домой, видит — там пусто. Пошел на поиски племянников. Ходил, ходил — и набрел на охотничий шалаш.

— Зачем вы убили моих племянников? — спросил он.

Засмеялись охотники:

— Ты не сошел ли с ума? Как это медвежата могут быть племянниками человека?

— А вот могут, — отвечает им брат. — Эти медвежата — дети моей сестры и ее мужа, великана-медведя.

Заплатили охотники ему огромный выкуп, чтобы он не мстил за племянников. Вернулся брат домой, женился; родились у него дети. Когда сын подрос, он стал брать его с собой на охоту и всегда наказывал:

— Когда вырастешь да женишься, не давай женщинам своего дома есть медвежье мясо и спать на медвежьей шкуре.

Вулкан Ключевская Сопка на Камчатке

Видимо, в этой сказке нашли свое отражение традиции древнего тотемизма