Юлиан Семенов - Ненаписанные романы

Руководитель Бюро не назван, не было такого чина в партии!

Ильич в те месяцы пишет Горькому: "Нам удалось-таки поставить ежедневную "Правду" (Т. 48. С. 81).

Зная любовь Ленина к своим товарищам, можно быть уверенным, что он бы не преминул подчеркнуть инициативу Сталина, да и любого большевика-практика; Ленин, однако, этого не делает.

"Огрех" Ленина восполняют Берия и "Биография": "...1 сентября 1912 года Сталин вновь бежит из ссылки в Питер. Здесь он редактирует большевистскую газету "Правда"..."

Крупская: "...Владимира Ильича... волновало, что "Правда" вначале упорно вычеркивала из его статей полемику с ликвидаторами. Он писал в "Правду" сердитые письма. Лишь постепенно ввязалась "Правда" в эту борьбу".

Сталин санкционировал вхождение в "Правду" меньшевика-впередовца Алексинского и давнего идеологического противника Ленина - философа Богданова. (Крупская по этому поводу глухо замечает: "Об этом Ильич узнал лишь из газет".)

Не без обиды Ильич пишет Горькому: "Не знаю, способны ли Богданов... Луначарский, Алексинский научиться из тяжкого опыта 1908-1911? Поняли ли они, что марксизм - штука посерьезнее, поглубже, чем им казалось, что нельзя над ней глумиться, как делывал Алексинский... Ежели поняли - тысячу им приветов, и все личное (неизбежно внесенное острой борьбой) пойдет в минуту насмарку" (Т. 48. С. 140).

Крупская: "Как Ильич ожидал, так и случилось. С Богдановым вышел скоро острый конфликт: под видом популярного разъяснения слова "идеология" он пытался протащить в "Правду" свою философию".

Трагическим пророчеством звучат ее слова, написанные в тридцать третьем году, накануне "Большого террора": "Особенностью Ильича было то, что он умел отделять принципиальные споры от склоки, от личных обид и интересы дела умел ставить выше всего... Когда Ильича противник ругал, Ильич кипел, огрызался вовсю, отстаивая свою точку зрения, но когда вставали новые задачи и выяснялось, что с противником можно работать вместе, тогда Ильич умел подойти ко вчерашнему противнику как к товарищу... В этом была громадная сила Ильича".

"Биография": "Сталин... руководит деятельностью большевиков в избирательной кампании в IV Государственную думу".

Крупская: "В Питер для подготовки избирательной кампании... поехали из Парижа близкие товарищи - Сафаров (расстрелян в 1937-м. - Ю. С.) и Инесса... По дороге Инесса должна была заехать к Николаю Васильевичу Крыленко (расстрелян в 1938-м. - Ю. С.) Восстановлен был Петербургский комитет (ПК), а потом образовано Северное областное бюро, куда кроме Инессы и Сафарова вошли Шотман (расстрелян в 1938-м. - Ю. С.) и его товарищи Рахья (расстрелян в 1936-м.- Ю. С.) и Правдин (расстрелян в 1938-м. - Ю. С.). ...Работа Северного областного бюро подготовила почву для выборов в депутаты от Питера Бадаева большевика, рабочего-железнодорожника".

В двадцатых годах Бадаев написал воспоминания. О Сталине как "руководителе избирательной кампании" там не говорилось. В тридцатых годах его сломали дописал несколько фраз о "выдающейся" роли Иосифа Виссарионовича.

(Что примечательно: выборы были назначены на 16 сентября 1912 года, а Сталин вернулся из ссылки, по свидетельству Надежды Константиновны, лишь 12 сентября; через два дня арестовали Инессу Арманд и Сафарова... Можно ли "проруководить" избирательной кампанией одному, за четыре дня?!)

Вернемся, однако, к "гениальному руководству" Сталиным "Правдой".

Крупская: "Кроме Малиновского правительство постаралось приставить провокатора непосредственно к "Правде". Это был Черномазов... Карта распространения "Правды" (подготовленная Лениным. - Ю. С.) получилась интересная. Только она не была напечатана, должно быть, Черномазов выбросил ее в корзину... Но бывали и хуже случаи - иногда, хотя и редко это было, пропадали без вести и статьи Ильича. Иногда статьи его задерживались, не помещались сразу. Ильич тогда нервничал, писал в "Правду" сердитые письма, но помогало мало".

Ясно, что в тридцатых годах Крупская уже не могла открыто обвинять Сталина, но ведь в литературе помимо текста существует подтекст; есть строки, но существует и многозначительное "междустрочье". Поэтому накануне "Большого террора" Надежда Константиновна и Мария Ильинична Ульянова прямо-таки заклинали в своих работах (их публиковали редко и неохотно) и выступлениях перед молодежью:

- Читайте Ильича в подлиннике, изучайте его работы, письма, даже конспекты...

Они понимали, что ищущие - обрящут.

Увы, всех, кто начинал по-настоящему читать Ленина, а не сталинские "Вопросы ленинизма", уничтожали немедленно; работы Ильича подвергали строжайшей цензуре, из Собрания сочинений выбросили все неугодные фамилии, изъяли множество документов и писем. Готовя термидор, Сталин в двадцатых годах возглашал: "Помните, любите, изучайте Ильича, нашего учителя, нашего вождя!" Узурпировав власть, уничтожив друзей Ленина, знавших правду, сломав несколько ветеранов, согласившихся забыть, Сталин выбросил из Собрания сочинений Ильича всякое упоминание (кроме резких, запальчивых, это ж было в характере Ленина) о Бухарине, Троцком, Зиновьеве, Каменеве, Рыкове, Раковском, Радеке, Преображенском.

Крупская: "Еще осенью 1912 года мы познакомились с Бухариным... Смотрим раз в окно и видим - идет какой-то молодяга с огромным холщовым мешком на спине. Это и оказался Орлов, он же Бухарин... Они довольно обстоятельно потолковали с Ильичей. Бухарин жил тогда в Вене. С тех пор установилась у нас с Веной тесная связь... Когда мы стали спрашивать Николая Ивановича о его рисовании, он вытащил из своего холщового мешка ряд великолепных изданий картин немецких художников, которые мы стали усердно рассматривать..." И дальше: "По дороге заезжали в Вену, побывали у Бухариных. Жена Николая Ивановича - Надежда Михайловна - лежала в лежку. Николай Иванович занимался хозяйством, сыпал в суп вместо соли сахар и оживленно толковал о вопросах, интересовавших Ильича..."

А каким трагизмом, горьким предчувствием пронизаны вот эти строки Надежды Константиновны: "Зимой... решено было отправить в Россию Каменева для руководства "Правдой" и работы с думской фракцией... Сынишка Каменева и зиновьевский Степа (оба расстреляны Сталиным в 1937-м. - Ю. С.) очень серьезно спорили между собой, что такое Петербург - город или Россия... Ходили мы все провожать их на вокзал. Был зимний холодный вечер... Настроение было у всех сосредоточенное. Думалось, долго ли удастся Каменеву продержаться? Когда теперь придется встретиться?

...Незадолго перед этим Ленин вызвал из России Сталина.

Разногласия с "Правдой" принимали размеры угрожающие. Провели совещание членов ЦК. Но что примечательно? После прибытия Сталина в Поронино Ильич срочно отправил в "Правду" своего эмиссара - Свердлова, который и наладил всю работу газеты, поставив ее на рельсы решительной борьбы с соглашателями, впередовцами, троцкистами.

Крупская зашифровывает в "Воспоминаниях" нужные слова для того, чтобы спасти для потомков главную информацию. Сначала она, что называется, "золотит пилюлю", приводя отрывок из письма Ленина Горькому: "У нас один чудесный грузин (несколько, правда, странно, что Ленин не назвал своего "ближайшего друга и соратника" по фамилии. - Ю. С.) засел и пишет для "Просвещения" большую статью, собрав все австрийские и пр. материалы..."

И - в стык, как резкий монтаж: "Ильич нервничал тогда по поводу "Правды", нервничал и Сталин. Столковывались, как наладить дело". Столковались ли?!

...Сталин два месяца прожил в Вене, занимаясь национальным вопросом, близко познакомился там с Бухариным, Троцким, Трояновскими...

Понятно, что человек, не знавший ни одного иностранного языка, не мог заниматься национальным вопросом без помощи Бухарина и Трояновских: речь-то шла о критике австрийской "национальной платформы", которая, понятно, была написана по-немецки. Если внимательно исследовать брошюру Сталина, то нельзя не отметить ее отличие от всего остального, когда-либо им написанного. В чем же дело?

Крупская: "...Вспоминаю отношение Ильича к малоопытным авторам. Смотрел на суть, на основное, обдумывал, как помочь, исправить. Но делал он это как-то очень бережно, так, что и не заметит другой автор, что его поправляют. А помогать в работе Ильич здорово умел. Хочет, например, поручить кому-нибудь написать статью, но не уверен, так ли тот напишет, так сначала заведет с ним подробный разговор на эту тему, разовьет свои мысли, заинтересует человека, прозондирует его как следует, а потом предложит: "Не напишете ли на эту тему статью?" И автор и не заметит даже, как помогла ему предварительная беседа с Ильичей, не заметит, что вставляет в статью Ильичевы словечки и обороты даже". Будучи опытнейшим конспиратором, жена и ближайший друг Ленина начала свою тайную войну против диктатора. Отдавая себе отчет в том, каков ее долг перед подрастающим поколением, она умело и тщательно зашифровывала свою рукопись, помогая таким образом оставшимся еще в аппарате ленинцам выпустить ее книгу в свет.