Лев Лопуховский - Вяземская катастрофа 41-го года

Ознакомительный фрагмент

В результате поражения войск Юго-Западного фронта с западного направления пришлось снять несколько дивизий, которые предназначались для закрытия образовавшейся громадной бреши в стратегической обороне. По этому поводу Б.М. Шапошников вызвал на переговоры Конева. Но командующий Западным фронтом доложил:

«Армии занимают широкие фронты, плохо укомплектованы, имеют недостаток пулеметного и артиллерийского вооружения; на ряде участков фронт обороны вытянут в линию, не имея вторых эшелонов в полках и дивизиях. Есть полки, имеющие численность 130 – 200 человек. <...> Прошу ускорить присылку нам пополнения. Повторяю, что фронт у нас очень жидкий» [10].

Оборона фронта строилась в один эшелон, ее глубина составляла 20 – 25 км, а на вяземском направлении, где располагались резервы, – до 55. В глубине армии должны были подготовить тыловой рубеж, который был намечен по рубежу р. Жукопа (между Пено, Нелидово), Немцова, Белый и далее на юг по р. Света и Вопец и далее Анисимово, Красный Холм, Неквасино (15 км южнее Сафоново).

В связи с недостатком сил и средств оперативная плотность в целом была низкой, особенно по артиллерии (11,6 орудий и минометов на 1 км фронта). На направлении сосредоточения основных усилий, где располагалась основная масса артиллерии РГК, она достигала 38 орудий и минометов. Так, на стыке 16-й армии К.К Рокоссовского и 19-й армии М.Ф. Лукина в районе Ярцево были намечены участки сосредоточенного и заградительного огня с привлечением большого количества орудий и спланирована артиллерийская контрподготовка, в которой должны были принять участие 300 орудий калибра 76 мм и выше обеих армий. В ней должен был принять участие и 120-й гап, который к 1 октября занимал огневые позиции в полосе обороны 50-й сд в 10 – 12 км северо-восточнее Ярцево и в 3 – 4 км от переднего края, который проходил по р. Царевич (приток р. Вопь). На вероятном направлении наступления танков противника вдоль шоссе Смоленск – Вязьма было подготовлено несколько рубежей последовательного сосредоточения огня.

С получением директивы во всех армиях были ускорены работы по инженерному оборудованию занимаемых рубежей. Был отдан приказ о строительстве траншей и ходов сообщения вместо одиночных окопов-ячеек. Дело в том, что в Красной Армии была нарушена естественная преемственность офицерского корпуса. Драгоценный опыт Первой мировой войны в организации инженерного оборудования обороны во многом был утрачен, а его носители – офицеры царской армии – были изгнаны из рядов Красной Армии и в большей своей части репрессированы. Во многом приходилось начинать с нуля. Траншеи обладали неоспоримыми преимуществами по сравнению с окопами. Они давали возможность командирам подразделений управлять личным составом в ходе боя, осуществлять скрытный маневр как живой силой, так и огневыми средствами. Система траншей и окопов полного профиля в несколько линий с ходами сообщения, проволочными заграждениями, противотанковыми препятствиями повышала устойчивость обороны и, кроме того, позволяла вывести часть сил в состав вторых эшелонов и резервов всех видов. Но для ее оборудования требовалось много времени, которого уже не было.

На случай вклинения противника в оборону намечались контрудары:

– на ржевском операционном направлении в районе Белый силами 107-й мсд, находившейся в резерве фронта и 251-й сд 30-й армии. В случае необходимости для контрудара привлекалась 243-я сд 29-й армии;

– на вяземском операционном направлении к западу от Вадино и Издешково силами соединений фронтового подчинения 134-й, 152-й стрелковых, 101-й мотострелковой и 45-й кавалерийской дивизий, 126, 128 и 143-й танковых бригад. Контрудар на этом направлении должен был поддержан 16-й и 19-й армиями и всеми силами ВВС фронта. На случай неуспеха контрударов борьбу планировалось перенести на подготовленный армейский тыловой рубеж.

Командующий фронтом определил направления сосредоточения основных усилий каждой армии. В соответствии с этим их командующие должны были создать соответствующую группировку сил и средств, систему огня и заграждений, чтобы не допустить прорыва противника в указанных направлениях. Но как это сделать в ограниченные сроки, если к тому же всем армиям, кроме 20-й, была поставлена задача овладеть каким-то районом или рубежом? А 29-й армии было приказано «подготовить и провести операцию по захвату тет-де-пона (предмостного укрепления, плацдарма. – Л.Л.) у пос. Зап. Двина <...>»!

Для примера кратко рассмотрим построение обороны 30-й армии. Согласно плану фронта, армия должна была прикрыть бельское и канютинское направления, имея основные группировки в направлениях Белый и на стыке с 19-й армией. Но в армии при ширине полосы обороны 66 км всего-то осталось три стрелковых дивизии, и все они находились в первом эшелоне. 251-я стрелковая дивизия, ранее составлявшая второй эшелон, была включена в состав фронтового резерва. В общевойсковой резерв пришлось зачислить армейские курсы младших лейтенантов – больше ничего не было.

Генерал Хоменко, исходя из условий местности, правильно определил возможное направление главного удара противника в полосе армии и сосредоточил основные усилия на левом фланге – южнее р. Осотня. Обороняющаяся здесь в полосе шириной 6,5 км 162-я стрелковая дивизия (501, 627 и 720-й сп) построила боевой порядок в два эшелона. При этом проход между реками Осотня и Вотря шириной 8 км (а в узкой части – всего 5 км) на танкоопасном направлении в первом эшелоне обороняли два полка – 897-й сп соседней 242-й сд и 720-й сп, а в затылок последнему во втором эшелоне – 627-й сп. На направлении сосредоточения основных усилий армии использовалась основная масса артиллерии, которая должна была участвовать в контрподготовке. К сожалению, армия получила на усиление всего три артполка – 392-й и 542-й кап, 671-й полк ПТО, а также 12-й отдельный минометный батальон. В общей сложности, она имела 618 орудий и минометов. Поэтому плотность артиллерии была недостаточной и составляла всего 10 орудий и минометов на километр фронта. Для сравнения: 19-я армия, оборонявшаяся в полосе шириной 42 км, имела 855 орудий и минометов, из них 144 противотанковых орудия. Соответственно, плотность артиллерии была в два раза выше.

В дивизиях ощущался острый недостаток артиллерийского и стрелкового вооружения, инженерных средств. Например, в 162-й сд на 20 сентября (более поздних данных в архиве обнаружить не удалось) насчитывалось: пулеметов станковых – 32, ручных – 39, зенитных – 3, орудий 28, в том числе: 45-мм – 12, 76-мм – 8, гаубиц 122-мм – 8, ПТР – 9. Не хватало даже бутылок с зажигательной жидкостью «КС», которые широко использовались в то время для борьбы с вражескими танками.

В соседней 244-й стрелковой дивизии 19-й армии орудий было больше – 49 (с учетом полковой артиллерии), в том числе: 45-мм – 18, 76-мм – 23, гаубиц 122-мм – 8, но полоса обороны дивизии в два раза шире – 13 км. Здесь было установлено 700 метров проволочного забора и 550 мин. Оставшиеся 627 противотанковых мин предполагалось использовать в ходе боя на вероятных направлениях движения вражеских танков. Стык с этой дивизией по плану должен был прикрываться огнем пяти артиллерийских дивизионов 30-й армии.

Судя по документам, немецкому командованию удалось вскрыть систему обороны советских войск. И трагедия заключалась в том, что противник нанес главный удар не там, где его ждали, а по наиболее слабому месту, где, несмотря на принятые меры, плотность обороны по артиллерии, и особенно в противотанковом отношении, была гораздо ниже средней и ни в коей мере не обеспечивала отражения массированных атак танков противника. Автор далек от мысли, что простым увеличением плотности сил и средств можно было остановить танковый таран Гота. Задача заключалась в том, чтобы нанести, возможно, больший урон наступающей группировке противника и выиграть время для принятия контрмер. Успешные действия при отражении его атак зависели от плотности огня в сочетании с инженерными заграждениями и возможности наращивания огневых усилий на угрожаемом направлении. Недаром немецкие командиры при постановке задач разведке требовали установить, имеет ли противник перед фронтом слабую пехоту, но сильную артиллерию, и не использует ли он значительную часть своих сил на тыловых позициях.

Командующий 16-й армией генерал-лейтенант К.К. Рокоссовский, хорошо изучивший излюбленные оперативные приемы противника по прорыву обороны, не исключал возможности такого развития обстановки, при котором может возникнуть необходимость в отводе войск в глубину. В плане обороны армии, представленном им 27 сентября на утверждение командующему фронтом, он предусмотрел порядок действий войск на случай вынужденного отхода.

И.С. Конев наложил на документ следующую резолюцию:

«Рокоссовскому. Ваш план обороны не отражает задачи упорной обороны, напротив, предусмотренное планом перекатывание эшелонов от рубежа к рубежу имеет признаки только подвижной обороны. Отход 112 сд на р. Вопь открывает фланг 50 сд.