Начало эры разума - Уильям Джеймс Дюрант

но оно было катастрофическим. По умеренным оценкам, население Германии и Австрии сократилось с 21 000 000 до 13 500 000 человек.77 Граф фон Лютцов подсчитал, что население Богемии сократилось с 3 000 000 до 800 000 человек.78 Из 35 000 деревень, существовавших в Богемии в 1618 году, около 29 000 опустели во время конфликта.79 По всей империи сотни деревень остались без единого жителя. В некоторых регионах можно было проехать шестьдесят миль, не встретив ни одной деревни или дома.80 Из 1717 домов, стоявших в девятнадцати тюрингских деревнях в 1618 году, в 1649 году осталось только 627, и многие из них не были заселены.81

Тысячи плодородных акров оставались необработанными из-за нехватки людей, тяглового скота или семян, а также потому, что крестьяне не были уверены, что смогут собрать урожай с того места, где посеяли. Урожай использовался для пропитания армий, а то, что оставалось, сжигалось, чтобы не накормить врагов. Крестьяне во многих местностях были вынуждены питаться остатками еды, спрятанной собаками, кошками, крысами, желудями, травой; некоторых мертвецов находили с травой во рту. Мужчины и женщины соревновались с воронами и собаками за плоть убитых лошадей. В Эльзасе повешенных преступников срывали с виселицы, чтобы с жадностью съесть; в Рейнской области эксгумированные тела продавали на еду; в Цвайбрюккене одна женщина призналась, что съела своего ребенка.82 Транспортировка была слишком нарушена, чтобы местные излишки могли накормить далекую засуху; дороги были истерзаны битвами, опасны разбойниками или забиты дезертирами и беглецами.

Города пострадали меньше, чем деревни. Многие из них сократились до половины своего прежнего населения. Великие города лежали в руинах — Магдебург, Гейдельберг, Вюрцбург, Нойштадт, Байройт. Промышленность пришла в упадок из-за отсутствия производителей, покупателей и торговли; коммерция спрятала голову; некогда богатые купцы нищенствовали и грабили ради хлеба. Коммуны, объявив себя банкротами, отказывались от своих долгов. Финансисты не хотели давать взаймы, опасаясь, что займы станут подарками. Налогообложение привело к обнищанию всех, кроме генералов, сборщиков налогов, прелатов и королей. Воздух был отравлен отбросами, отбросами и тушами, гниющими на улицах. Эпидемии тифа, брюшного тифа, дизентерии и цинги прокатывались по перепуганному населению и переходили из города в город. Испанские войска, проходившие через Мюнхен, оставили после себя чуму, которая за четыре месяца унесла 10 000 жертв.83 Искусство и литература, которые облагораживали города, увядали в пылу войны.

Мораль и нравственность рухнули. Фатализм отчаяния привел к цинизму жестокости. Все идеалы религии и патриотизма исчезли через поколение насилия; простые люди теперь сражались за еду, питье или ненависть, а их хозяева мобилизовали их страсти в борьбе за облагаемые налогом земли и политическую власть. Кое-где проявлялись гуманные черты: Иезуиты собирали и кормили брошенных детей; проповедники требовали от правительств прекратить кровопролитие и разрушения. «Дай Бог, чтобы наконец наступил конец», — писал крестьянин в своем дневнике. «Господи, пошли, чтобы снова был мир. Бог на небесах, пошли нам мир».84

VII. ВЕСТФАЛЬСКИЙ МИР

Начиная с 1635 года правители и их дипломаты протягивали руку помощи в поисках мира. В том же году папа Урбан VIII предложил созвать конгресс для обсуждения условий примирения; участники переговоров встретились в Кельне, но безрезультатно. В 1641 году в Гамбурге представители Франции, Швеции и империи составили предварительное соглашение о двойной конференции, которая должна была собраться в Вестфалии в 1642 году: в Мюнстере Франция будет вести переговоры с империей при посредничестве папства и Венеции; в Оснабрюке, в тридцати милях от него, Франция и империя будут вести переговоры со Швецией при посредничестве Кристиана IV Датского. Эта антисептическая сегрегация была необходима из-за нежелания шведских эмиссаров вести переговоры под председательством папского нунция и отказа нунция сидеть в одной комнате с «еретиком».

Задержки были вызваны вопросами конвоирования и протокола. Победа Торстенссона при Брейтенфельде подтолкнула императора к обещанию, что его депутаты прибудут к 11 июля 1643 года. Затем французские делегаты откланялись, пока Франция договаривалась о союзе с Соединенными провинциями против Испании. Вестфальский конгресс официально открылся 4 декабря 1644 года в составе 135 человек, включая теологов и философов. Даже после этого шесть месяцев ушло на то, чтобы решить, в каком порядке делегаты должны входить в залы и рассаживаться. Французский посол не стал бы вести переговоры, если бы ему не был присвоен титул Альтессе-Высочество. Когда прибыл испанский посол, он сторонился французского посла, потому что ни один из них не отдавал предпочтение другому; они общались через третье лицо. Франция отказалась признать титул Филиппа IV как короля Португалии и принца Каталонии; Испания отказалась признать титул Людовика XIV как короля Наварры. Шведские представители ссорились и коротали время, пока решительная молодая королева Кристина императивно не приказала им заключить мир между собой и с врагом. Тем временем люди шли на смерть на войне.

По мере того как армии каждой стороны побеждали или терпели поражение, ее посланники затягивали или торопили переговоры; юристы были заняты изобретением трудностей или компромиссов, завязыванием или развязыванием узлов. Генералы Франции были на высоте; поэтому она настояла на том, чтобы на конференции были представлены все германские князья, хотя большинство из них уже давно заключили мир с императором; время просили остановить, пока все курфюрсты, князья и императорские города не пришлют своих дипломатов. Чтобы ослабить Францию, Испания подписала (7 января 1648 года) сепаратный мир с Соединенными провинциями, которые только что обещали Франции не подписывать сепаратного мира; но голландцы не могли устоять перед возможностью получить несколькими росчерками пера то, за что они боролись восемьдесят лет. В ответ Франция отказалась заключить мир с Испанией; их война продолжалась до Пиренейского мира (1659).

Конгресс мог бы завершиться безрезультатно, если бы разорение Баварии Тюренном, нападение шведов на Прагу (июль 1648 года) и поражение испанцев при Ленсе (2 августа) не убедили императора подписать договор; в то время как начало Фронды во Франции (июль) вынудило Мазарина пойти на уступки, которые оставили бы ему свободу для войны внутри страны. И вот, наконец, 24 октября 1648 года в Мюнстере и Оснабрюке был заключен Вестфальский договор. Кровопролитие продолжалось еще девять дней, пока новости доходили до фронтов. Смиренные и радостные «Те Deum» звучали из тысяч деревень и городов.

Давайте признаем, что переговоры столкнулись с более сложными проблемами урегулирования, чем любая мирная конференция до