Империя Леванта. Древняя земля тлеющего конфликта между Востоком и Западом - Рене Груссе

2. Арабское нашествие и византийское упорство

Арабская экспансия до возникновения ислама

Завоевание Востока арабами началось не при Магомете. Задолго до него жившие в пустыне племена просочились на окраины византийского и персидского миров, пользуясь слабостями двух этих империй для бесшумного и незаметного проникновения. Этот процесс оставался незаметным: кочевники появлялись небольшими группами на краю пустыни и постепенно обживались на окультуренных землях, так что в один прекрасный день сасанидский или византийский губернатор обнаруживал, что управляет не персами или греками; что под его началом находятся одни семиты. Кроме того, арабизации предшествовало и способствовало арамейское мирное возрождение. Мало-помалу в сасанидской Вавилонии и в византийской Сирии вновь стали появляться старые семитские названия рек и гор, тогда как официальные иранские или греческие имена превратились в ученые слова, используемые лишь в канцеляриях. Персидская или византийская власть сохранялась от Загроса до Красного моря, но земля вновь стала арамейской и арабской.

Между IV и VI вв. арабское завоевание материализовалось в появлении двух организованных эмиратов. Один, династии Лахмидов, образовался в Хире, на правом берегу Евфрата и зависел от Персидской империи; другой, Гассанидов, в Хауране и Белке, на укрепленной сирийской границе, зависел от Римской империи. Византийцы, как мы уже видели, использовали Гассанидов против Персии, а персы точно так же использовали Лахмидов против Византийской империи. Впрочем, оба эмирата пользовались постоянными войнами между Персией и Византией, чтобы в равной мере грабить обе державы, так что в этой бесконечной борьбе арабы-кочевники выигрывали всегда. Мы видели, какую роль сыграли Гассанид аль-Харис ибн Джабал (ок. 528–569) и Лахмид аль-Мунзир III (505–554) и как, прикрываясь службой своим сюзеренам, они в действительности действовали в своих собственных интересах. Тем не менее византийцы и Сасаниды были вынуждены обхаживать их вплоть до прощения их своевольства. В 529 г. император Юстиниан назначил аль-Хариса ибн Джабала вождем всех арабских племен в Сирии с титулами филарха и патриция, что в тогдашней Византии представляло высшую степень отличия после императорского достоинства. В другом лагере лахмидский правитель Хиры аль-Мунзир I играл такую важную роль при дворе Сасанидов, что был назначен воспитателем принца Бахрама Гора и, как мы знаем, сумел в 420 г. посадить своего протеже на трон в Ктесифоне.

И ктесифонский, и константинопольский дворы в конце концов устали от своевольств своих клиентов. Гассанидский эмир аль-Мунзир[91], блистательный вассал и полководец Византии (император Тиберий II даровал ему взамен диадемы настоящую корону), тем не менее покровительствовал монофизизму, испытывая отвращение к греческой ортодоксии. В 581 г. он был арестован за измену и увезен пленником в Константинополь. Четверо его сыновей подняли мятеж и подвергли жестокому разгрому имперские владения. Император Тиберий II послал против них войско, которое захватило старшего, ан-Нумана, и окончательно ликвидировало гассанидский эмират.

То же самое произошло и в Хире. Лахмид ан-Нуман III, вассал Хосрова II, вызвал недовольство этого государя, который уморил его в тюрьме (около 602 г.). На место Лахмидов Хосров II посадил в Хире губернаторов, напрямую подчиняющихся ктесифонскому престолу.

Результат этой двойной акции оказался одинаково плачевным для обеих империй. Теперь, вместо того чтобы иметь дело с ответственными арабскими принцами, которых они могли контролировать, византийцы в Сирии и персы в Ираке имели дело с многочисленными кочевыми племенами, никоим образом не поддающимися их влиянию и контролю. Между 604 и 611 гг. арабское племя Бакр наголову разгромило сасанидскую армию в битве при Зу-Каре, на правом берегу Нижнего Евфрата, между Васитом и Куфой.

Битва при Зу-Каре, хоть и была исключительно локальным событием, открыла арабскому миру слабость огромной империи Сасанидов. Пришел час ислама.

Завоевание арабами Сирии и Египта

Успех ислама объясняется тем, что мусульманская революция произошла в разгар пробуждения Древнего Востока, восставшего против эллинизма и его крайней формы — византийской ортодоксии. Антагонизм, как мы видели, возник задолго до Магомета. Магомет даже не превратил войну в религиозную, поскольку при Хосрове II и Ираклии уже шла настоящая религиозная война, столкнувшая маздеитский Иран и Византию. И не ислам первым двинул племена пустыни на штурм византийской Сирии и сасанидского Ирака[92]. Мы видели, что арабы Пальмиры, Хаурана (Гассаниды) или Хиры уже с давних пор начали проникновение в оседлые области. Но Магомет дал всем этим бунтующим жителям Востока идеологию, веру и знамя. Его исламизм был в первую очередь панарабизмом. Мир вступал в Средневековье, старые распри оживали. Со времени обращения в христианство Константина, и особенно после осуждения несторианства (431) и монофизитства (451), древний эллинизм и «римскость» представали в Азии в форме Символа веры. Получив Коран, арабский мир ответил джихадом, страшной мусульманской священной войной. Так восточный вопрос на долгие века стал вопросом религиозным.

Арабские завоевания начались при халифе Абу-Бакре (632–634) с захвата пограничных округов в Сирии и Вавилонии. В Вавилонии арабы отобрали у Сасанидов Хиру, а Лахмидов, чтобы защитить ее, больше не было (633). В Палестине они 30 июля 634 г. разгромили византийскую армию при Аджнадейне, и в результате этой их победы византийцы откатились к Дамаску. Пока что продвижение мусульман на этом направлении носило характер всего лишь массированного набега. Но коренное местное население — евреи, самаритяне, христиане-монофизиты — ненавидевшее византийскую ортодоксию, тайно или открыто помогало захватчикам. В сентябре 635 г. капитулировал Дамаск, предположительно с согласия духовенства, недовольного религиозной политикой императора Ираклия[93]. Неизвестно, посылал ли арабский полководец Халид Ираклию письмо, приписываемое ему хронистами: «Аллах отдал эту землю нашему отцу Аврааму и его потомству. Мы дети Авраама. Ты достаточно долго владел нашей страной. Отдай ее нам по доброй воле». Зато кажется весьма правдоподобным, что, как утверждает Евтихий[94], жители Хомса в момент мусульманского вторжения объявили Ираклию, что по причине его монотеизма видят в нем лишь врага своей веры.

Вот так своими религиозными раздорами византийское общество готовило почву для арабского завоевания; точнее, религиозные раскольники, которые в семитской стране противопоставляли монофизитов «халкидонянам», предоставляли догматическое прикрытие, которое в эти времена могущества религии было необходимо для восстания коренных народов с целью сбросить греческое владычество.

Ираклий, выйдя из оцепенения, отправил в Сирию новую восьмидесятитысячную армию, которую арабы 20 августа 636 г. разгромили на берегах Ярмука, восточного притока Иордана. Эта победа с коротким интервалом отдала арабам два крупнейших города Северной Сирии, Алеппо и Антиохию. Ираклий, в котором больше не узнавали героя персидской войны, трусливо оставил сирийскую землю. Иерусалимский патриарх Софроний — заклятый враг имперского монотеизма — два года оборонял священный город, осажденный арабами, затем, выговорив некоторые религиозные уступки, капитулировал (638). Вся Сирия-Палестина была потеряна для Византии. Что же касается Персидской империи Сасанидов, арабы завоевали ее, победив в двух битвах: при