Идеология и филология. Ленинград, 1940-е годы. Документальное исследование. Том 2 - Петр Александрович Дружинин

Ознакомительный фрагмент

России, принимая русское подданство, большая часть “русских немцев” не переставала сохранять свои нравы, язык, веру. Они были крепко связаны с прусскими, австрийскими, голштинскими, гессенскими родственниками и по мере сил и возможности отстаивали их интересы в России»[124] и т. д.

В 1944 г. ставший майором А. Г. Дементьев переработал стенограммы своих выступлений на сборах агитаторов при политуправлении Ленинградского фронта и отдал в печать книгу «Великие идеи патриотизма в творчестве русских классиков» (Л., 1944), в которой «автором приведен обильный фактический материал, иллюстрирующий великие идеи патриотизма в творчестве русских писателей. Назначение книги – оказать помощь агитаторам и пропагандистам в их работе по политическому воспитанию бойцов и офицеров Красной Армии»[125].

Работая во фронтовой газете «Удар по врагу», с января 1942 г. по апрель 1943 г. политрук Дементьев поместил там ряд агитационных материалов аналогичного содержания[126]. Кроме публикаций по «истории литературы» представляет интерес его статья воспитательного характера, где он формулирует основополагающий метод своей работы в 40‐х гг.: «Народный комиссар обороны товарищ Сталин учит нас сочетать метод принуждения с методом убеждения»[127].

По ходатайству ректора А. А. Вознесенского (согласно решения парткома ЛГУ от 2 октября 1946 г.[128]) А. Г. Дементьев был демобилизован из РККА (уволен в запас в звании майора) и с 16 марта 1947 г. зачислен в штат ЛГУ. В том же году он занял место заместителя директора Филологического НИИ Ленинградского университета. Вместе с работой в университете 15 апреля 1947 г. он был зачислен на должность инструктора сектора печати Ленинградского горкома ВКП(б), а в марте 1948 г. сменил своего непосредственного начальника В. П. Друзина на посту заведующего этим сектором[129]. С 15 марта 1948 г. приказом ректора он был освобожден от должности заместителя директора Филологического НИИ и переведен полставки старшего научного сотрудника – работа на переднем крае идеологического фронта требовала от него мобилизации всех сил. 22 марта А. Г. Дементьев был выведен из состава партбюро филологического факультета ЛГУ в связи с переходом в парторганизацию горкома ВКП(б).

Ольга Михайловна Фрейденберг писала в те дни:

«…Вот времена изменились, и появился еще один начальник, кроме пяти прежних. Это был Дементьев. Умный, хитрый, с виду добродушный, Дементьев, наш “старый” факультетский русист, был членом партии, затем исключен за сокрытие своего происхождения из кулаков, ныне партийный диктатор Ленинграда по части идеологии. Партия время от времени выбрасывала в свет таких “установщиков”, калифов на час, терроризировавших своей наглой полит-цензорской разухабистостью. Это были молодые или бывшие молодые, невежды-всезнайки, начетчики святого политписания, агитаторы и проходимцы. Важные, разбухшие от величия, они вылетали и летели, пропадая Бог весть куда. Сейчас они уже имели ученые степени и звания. За последние годы Сталин создавал своих академиков, профессоров и доцентов, подобно иерархам церкви. Как бы они не назывались, все они были агентами тайной полиции, осведомителями и перелицованными политагентами. Их главная функция заключалась в послушании. Они продали душу дьяволу, и возврата для них не существовало. ‹…›

В горкоме партии его дожидались в приемной, но меня он хорошо знал ‹…›. К его чести нужно сказать, что он не мстил мне и зла абсолютно не помнил. Это был дородный русский мужик, по-деревенски сильно окающий, продувная бестия, с умом, дарованьем, кандидатской степенью и знанием нашего брата. Вознесенный на страшную (именно страшную!) высоту, он сидел на пике скалы и оглядываться уже не мог; совесть была запродана; важным он не стал и чувство юмора не потерял, но напряжение, какого требовала его головокружительная работа, держало его в состоянии недремлющего внимания и натянутости всех сил рассудка»[130].

В поисках нового ректора ленинградского университета

Постановлением Политбюро ЦК ВКП(б) от 24 января 1948 г. профессор Александр Алексеевич Вознесенский получил от руководства страны пост министра просвещения РСФСР и вынужден был оставить кресло ректора Ленинградского университета. Первым из печатных изданий о новой должности А. А. Вознесенского сообщил 26 января «Вечерний Ленинград»[131].

Из Ленинградского университета А. А. Вознесенский уходил болезненно и с большим сожалением. Поскольку уезжал он стремительно и даже не успел «по-настоящему» проститься с университетом, то с целью устроить себе чествование он организовал в начале марта поездку в Ленинград. 4 марта 1948 г. новостная лента ТАСС сообщала:

«В Ленинград приехал Министр просвещения РСФСР А. А. Вознесенский. Он пробудет в Ленинграде несколько дней и ознакомится с работой органов народного образования. 6 марта состоится его встреча с учительским активом города и директорами школ»[132].

5 марта 1948 г. бывшего ректора чествовали на открытом заседании Ученого совета университета, где бывшие подчиненные отблагодарили Вознесенского избранием в почетные члены Ученого совета[133]. Внешне это было представлено не столько как прощание, сколько как юбилейное заседание:

«В Ленинградском университете состоялось заседание ученого совета, посвященное 50‐летию со дня рождения и 25‐летию общественной и научно-педагогической работы профессора А. А. Вознесенского, Министра просвещения РСФСР.

Заседание открыл исполняющий обязанности ректора проф[ессор] С. В. Калесник. Затем выступили академик В. И. Смирнов, члены-корреспонденты Академии наук СССР профессора И. И. Жуков, М. П. Алексеев, проф[ессор] В. В. Рейхардт, представители студенчества»[134].

О. М. Фрейденберг записала:

«Вознесенского уже больше не было. Его сделали министром просвещения. Долго и упорно он сопротивлялся. ‹…› Подхалимы собрали 23 тысячи рублей и купили ему золотые часы и вазу в человеческий рост. Прощаясь, он едва не плакал. “Вырвали из моего мяса кусок!” – говорил он нашему главбуху[135]. О, до чего ему не хотелось покидать своей сатрапии, где он был царь и владыка. Он по-своему был очень привязан к университету и лез из кожи вон, чтоб создать ему показное величье. Это был “хозяин”, самодержец, самодур»[136].

Постепенно А. А. Вознесенский оставил свои прочие ответственные посты в городе Ленина – он не был переизбран в состав членов Ленинградского горкома ВКП(б), а 22 мая состоялось заседание правления Ленинградского отделения Всесоюзного общества по распространению политических и научных знаний, где «в связи с назначением профессора А. А. Вознесенского Министром просвещения РСФСР, председателем правления Ленинградского отделения Всесоюзного общества по распространению политических и научных знаний избран Герой Социалистического Труда академик И. И. Мещанинов»[137].

Поскольку новое назначение А. А. Вознесенского готовилось отнюдь не в Министерстве высшего образования СССР, а в Секретариате ЦК ВКП(б), то к моменту его перевода в Москву остался нерешенным важный вопрос – кто же займет теперь пост ректора Ленинградского университета?

Вопрос этот оказался настолько сложным, что для его решения потребовалось целых полгода. Несомненно, серьезную роль в назначении нового ректора играл, прежде