«Книга Великой Ясы», или Скрижали Чингисхана - Александр Викторович Мелехин

доверчивый хан хэрэйдов[261] ночью тайно снялся со стоянки и оставил Чингисхана один на один с врагами-найманами. Однако Чингисхан смог выпутаться из трудного положения, найманы же «учинилиразор» не ему, а его союзнику Ван-хану.

Тогда «несчастный» хан хэрэйдов попросил Чингисхана оказать ему военную помощь, чтобы отбить у найманов захваченное ими имущество и вернуть подданных. Несмотря на то что Ван-хан, поверив навету Жамухи, оставил его на произвол судьбы, Чингисхан, приверженный своему жизненному принципу верноподданничества, в очередной раз спас своего незадачливого сюзерена. Нукеры Чингисхана отбили у найманов все, что те недавно захватили у его союзника Ван-хана, и вернули это последнему.

Затем произошло событие, которое давно назревало. «Заявление», сделанное Ван-ханом, вполне соответствовало жизненным принципам древних монголов, сформированным их мировоззрением:

«И возрадовался радостью великою Ван-хан, и молвил он: „Было время, когда Есухэй, благородный отец Тэмуджина, воедино собрал мой распавшийся было улус. А теперь его сын, снарядив четверых верных богатырей, воротил вновь утраченный мною народ. Да поможет теперь мне Всевышнего Тэнгри и Матери-Земли покровительство отплатить благодарностью за услуги великие те!..

Совсем уже я дряхлым становлюсь…

Дух испустить когда я соберусь,

Кто же тогда мой унаследует улус?…

Да, младшие есть братья у меня и кроме них немалая родня, но где же честных, где достойных взять, чтобы могли улусом управлять?! Есть у меня лишь сын единственный, Сэнгум, но нет наперсников достойных у него. Желал бы я, чтоб Тэмуджин стал старшим, названым Сэнгума братом. Тогда, имея двух любимых сыновей, в спокойствии провел бы я остаток дней“»[262].

Автор «Сокровенного сказания монголов» закончил свой рассказ об этом происшествии известием о том, что «сошлись Чингисхан и Ван-хан в Черной роще, что на берегу реки Туул… и скрепили содружество свое взаимной клятвой»[263].

КЛЯТВЕННЫЙ ДОГОВОР О ДРУЖЕСТВЕ ВАН-ХАНА И ЧИНГИСХАНА

Поклялись они друг другу, что отныне Ван-хан будет считать Чингисхана сыном своим, а Чингисхан Ван-хана — отцом, поскольку отец Чингисхана, Есухэй-батор, и Ван-хан когда еще стали побратимами.

И сговорились они тогда:

«Случится, чужеземцы нападут —

Отпор им будет общею заботой.

На антилоп облава — что ж, и тут

Они займутся сообща охотой».

И еще они порешили:

«Коль змеи ядовитой жало

Подстрекало бы нас, искушало,

Клевету, навет извергало —

Расходиться нам не пристало:

Мы сойдемся лицом к лицу,

Как положено добрым соседям,

Яд губительный обезвредим.

Если б вдруг смертоносный клык —

Злой разлад среди нас возник,

Злыдень не одолел бы нас…

Мы бы встретились с глазу на глаз,

Примирительный разговор

Завершил бы любой наш спор»[264].

Кроме того, что Чингисхан и Ван-хан дали клятву о взаимной помощи и нерушимости их союза, на этот раз Ван-хан «пожелал, чтоб Чингисхан стал старшим братом его сына, Сэнгума»[265], что означало включение его в число главных наследников хэрэйдского хана. Как показали дальнейшие события, не все в окружении Ван-хана были рады этому. В первую очередь родной сын Ван-хана, Сэн-гум, для которого с этого момента Чингисхан становился реальным соперником в борьбе за отцовское наследство и власть в улусе хэрэйдов.

Что до других монгольских племен, то «победный поход на найманов усилил улус „Хамаг Монгол“ (Все Монголы) и поднял авторитет самого Чингисхана среди народа „войлочностенного“»[266]. Это, в свою очередь, привело к активизации действий враждебных ему монгольских племен и межплеменных союзов, созданных на античингисовской платформе. В монгольской степи началось лихолетье непрерывных и жестоких межплеменных войн.

В 1200 г. Чингисхан и Ван-хан разбили армию тайчудов и пришедших им на помощь мэргэдов. В том же году Чингисхану противостояли ближайшие сородичи — племена хатагин и салжуд, а также заключившие с ними союз племена дурвэд, татар и хонгирад. Чингисхан при поддержке Ван-хана опять одержал победу — враги были разбиты.

В 1201 г. Жамуха замыслил объединить вокруг себя все античингисовские силы. Его поддержали, присвоили ему титул гурхана и поставили над собой верховодить не только некоторые коренные монгольские племена, но и крупные родоплеменные союзы — мэргэды, найманы (Буйруг-хана), татары. Образовавшийся союз племен ополчился на Чингисхана, но был им разбит.

«Когда распалось воинство Жамухи, Ван-хан стал преследовать Жамуху. Чингисхан погнался вслед за Агучу-батором, двинувшимся в пределы тайчудские на реку Онон»[267]. Так разошлись, в прямом и переносном смысле, пути-дороги Ван-хана и его многолетнего вассала Чингисхана. Забегая вперед, скажем, что два следующих года станут периодом их открытой конфронтации, которая завершится крахом хэрэйдского предводителя.

* * *

Обращаясь к событиям 1202–1204 гг., следует подчеркнуть, что боевые действия, которые в этот период непрерывно вел Чингисхан, не только сыграли ключевую роль в разгроме античингисовской коалиции и объединении всех монголоязычных народов, но и имели прямое отношение к главной теме нашего повествования — формированию правовой системы единого монгольского государства.

После того как было рассеяно воинство античингисовской коалиции гурхана Жамухи, Чингисхан направил своих ратников вслед за остатками тайчудских войск. Несомненно, он решил раз и навсегда покончить с вождями тайчудов, по вине которых 30 лет назад распался улус «Хамаг Монгол», а он сам перенес столько бед и лишений, преследований и унижений.

Благодаря неизвестному и поныне автору «Сокровенного сказания монголов» мы становимся очевидцами сражения Чингисхановой рати против «лучших мужей тайчудских», сочувствуем страданиям тяжелораненного в этом бою Чингисхана; восторгаемся преданностью и готовностью к самопожертвованию его соратника Зэлмэ, которому Чингисхан воистину «животом обязан»; видим, как верный своим жизненным принципам Чингисхан воздаянием воздал своему верному нукеру Зэлмэ…

Из последующего рассказа автора «Сокровенного сказания монголов» мы лишний раз убеждаемся, что Чингисхан высоко ценил верноподданнические чувства и поступки людей, даже если они воевали против него. Если же верные слуги его врагов после смерти господина сами желали встать под его знамена, Чингисхан с радостью принимал их в ряды своих нукеров.

Так получилось в истории с Зургадаем, который после разгрома тайчудов пришел к Чингисхану, сам признался, что ранил его во время боя, и поклялся служить верой и правдой, если ему будет дарована жизнь. Точно так же было и в случае со стариком Ширгэтом и его сыновьями, которые после разгрома племени тайчуд сначала «полонили тайчудского ноёна Таргудай хирилтуга… и повезли к Чингисхану… [Однако по пути, вспомнив о его взглядах,] одумавшись и устыдившись: как можно выдавать единородного владыку, они отпустили хана Таргудая восвояси, а