Хроники и документы времен Столетней войны - Коллектив авторов

источников еще не ощущалось, и главным критерием достоверности был обычно социальный статус информатора — чем выше было его положение в обществе, тем больше он казался достойным доверия»[1].

Как читатель сможет убедиться, перечисленные особенности в той или иной степени присущи всем историческим сочинениям, вошедшим в наш сборник. Эти источники освещают подготовительный этап Столетней войны и самую раннюю ее стадию, завершившуюся подписанием Эсплешенского перемирия в 1340 г. Они весьма неравноценны по своим историографическим и художественным достоинствам, но, взятые в совокупности, позволяют получить довольно целостное представление о событиях указанного периода. При их подборе мы старались соблюсти принцип социальной, этнической и политической репрезентативности, т. е. чтобы авторы источников отражали точки зрения разных социальных слоев, разных народов и разных политических сил, участвовавших в конфликте. Так, например, «Правдивые хроники» Жана Ле-Беля, жившего на территории формально нейтрального епископства Льежского, проникнуты рыцарской идеологией и в общем имеют проанглийскую направленность. «Фландрская хроника» и «Хроники осады Турне» написаны жителями приграничных городов Северной Франции — Сент-Омера и Турне, которые стали главными объектами английского нападения летом 1340 г. Будучи сторонниками Филиппа VI Валуа, авторы этих хроник освещают военные события с точки зрения третьего сословия. В «Хрониках осады Турне» ярко выразились представления горожан об их возросшем влиянии и значении в социальной структуре общества и об увеличении их военных возможностей. Анонимная «Бернская хроника», скорее всего, была написана человеком духовного звания, который тоже жил в пограничных землях Северной Франции. Позицию автора по отношению к Эдуарду III и его союзникам можно характеризовать как откровенно враждебную. Наконец, анонимный автор «Французской хроники Лондона» освещает ход войны в строгом соответствии с официальной позицией, заявленной английским королем и его приближенными.

Переводы официальных грамот, помещенные в конце настоящего издания, позволяют документально проиллюстрировать очень многие фрагменты нарративных источников, а также внести в них существенные корректировки и уточнения. Кроме того, они дают читателю возможность ознакомиться с некоторыми важными особенностями западноевропейской дипломатической практики XIV столетия и с общими правилами заключения межгосударственных соглашений.

После этого краткого анонса перейдем к более подробному обзору нарративных источников.

* * *

Первое место в нашем сборнике по праву занимают «Правдивые хроники» Жана Ле-Беля.

Большинство сведений о Жане Ле-Беле мы знаем благодаря его собственному историческому труду, а также благодаря сочинениям его младших современников — Жака д'Эрмикура и Жана Фруассара. Жан Ле-Бель родился не позднее 1290 г. в городе Льеже, столице Льежского епископства, входившего в состав Священной Римской империи. Фамильное имя хрониста было дель Канж, тогда как приставка Ле-Бель (т. е. «Красивый») была лишь прозвищем, которое он унаследовал от отца, Жиля Ле-Беля. Его семья принадлежала к городскому патрициату и состояла в родстве с некоторыми дворянскими родами Хесбена. Все предки Жана Ле-Беля по отцовской линии занимали важные посты в органах городского управления. Средь них были и эшевены, и великие старшины и даже бургомистры. Отец Жана Ле-Беля был эшевеном Льежа с 1307 по 1316 г.; один из его братьев, Анри, тоже стал эшевеном и был посвящен в рыцари; другой брат, Жиль, числился среди каноников церкви Святого Иоанна Крестителя (ум. 1364); наконец, его сестра, имя которой не дошло до нас, вышла замуж за рыцаря Эмбера де Бернамона. Сам Жан Ле-Бель, подобно многим своим предкам, сделал карьеру на службе у церкви. Примерно в 1312 г. он получил место каноника при кафедральном соборе Святого Ламберта, а немного позднее занял должность пробста при церкви Святого Иоанна, к которой был приписан и его младший брат Жиль. Не известно, был ли Жан Ле-Бель посвящен в духовный сан. Должность каноника или пробста вовсе не обязательно была сопряжена с исполнением священных обрядов, но зато позволяла пользоваться церковными доходами. По свидетельству современников, хронист отличался веселым, общительным нравом, любил жить на широкую ногу, и круг его интересов был сугубо светским. Его богато обставленный особняк всегда был открыт для гостей знатного происхождения — рыцарей и прелатов. В будние дни он часто шествовал по улицам Льежа в роскошном наряде, сопровождаемый свитой из двенадцати или двадцати человек, а по праздникам число сопровождающих могло достигать 50, что было сопоставимо с численностью свиты самого епископа Льежского. Стихотворные сочинения Жана Ле-Беля — всевозможные лэ, рондо и вирелэ — получали высокую оценку у образованных слушателей, но, к сожалению, ни одно из них не дошло до нашего времени. Уже на закате жизни хронист обзавелся детьми — двумя внебрачными мальчиками-близнецами по имени Жан и Жиль. Их матерью была «девица благородного происхождения», Мария де Пре, принадлежавшая к влиятельной льежской фамилии. Жан Ле-Бель завещал мальчикам львиную долю своего состояния, однако после его смерти, последовавшей 15 февраля 1370 г., другие родственники тоже заявили о своих правах. Чем завершилась долгая тяжба, точно не известно, но зато мы знаем, что старший из близнецов, Жан, стал рыцарем и женился на знатной даме, а младший, Жиль, унаследовал от отца веселый характер и, пойдя по его стопам, стал каноником аббатства Святого Мартина. Кроме того, он написал труд «Размышления о гербах», которому не суждено было сохраниться до нашего времени.

После этого краткого биографического экскурса остановимся на истории создания «Правдивых хроник». Без всякого преувеличения можно сказать, что творческая судьба Ле-Беля во многом была предопределена событиями 1327 года. В этом году льежский каноник, вместе со своим братом Анри и некоторыми рыцарями Хесбена, откликнулся на призыв Жана де Бомона, брата графа Гильома I Эно, и примкнул к его отряду, чтобы участвовать в войне против шотландцев на стороне юного короля Эдуарда III Английского. Ле-Бель не скрывает, что многие его земляки отправились за море в расчете на щедрое жалованье. Однако уже вскоре после прибытия в Англию им пришлось укорять себя за опрометчивость. 7 июня 1327 г., на военных сборах в городе Йорке задиристые английские лучники устроили настоящую битву с людьми Жана де Бомона, и, хотя нидерландские сеньоры сумели постоять за себя, весь дальнейший поход превратился для них в кошмар наяву. Гоняясь за шотландцами по диким горам и пустошам, они постоянно ожидали удара в спину со стороны своих английских союзников. В конце похода их ждало еще одно горькое разочарование: разорив приграничные области Англии, шотландцы смогли беспрепятственно вернуться в свою страну, несмотря на все попытки противника дать им сражение.

Крайнее нервное напряжение и жестокая физическая усталость в сочетании с неблагоприятными природными условиями и нехваткой продовольствия — под влиянием этих факторов сложились главные впечатления Жана Ле-Беля о шотландском походе. Что касается простых англичан, то они навсегда остались в памяти хрониста как люди негостеприимные, неблагодарные, мстительные и