История Карелии с древнейших времен до наших дней - Михаил Ильич Шумилов

немногочисленную технику, укреплять трудовую дисциплину. С 1929 г. начался быстрый рост числа бригад в фабрично-заводской промышленности Карелии. Внедрение бригадного метода труда в лесной и деревообрабатывающей промышленности развернулось с конца 1930 г., а в 1931-1932 гг. стало массовым. К концу 1931 г. в бригадах работало почти 3/4 лесозаготовителей республики. В 1929 г. началось движение за создание ударных бригад.

Ударники Кондопожской бумажной фабрики. 1932 г.

Наступление государства на индивидуальное крестьянское хозяйство усугубило продовольственные трудности в конце 1920-х гг. Вслед за введением карточек на хлеб, появляются карточки на мясо, а затем и на другие основные продукты питания и непродовольственные товары. В марте 1930 г. прошла реорганизация Наркомторга и его местных органов. Их главной задачей называлась организация общественного питания и «планового товарообмена». На деле карельские чиновники вынуждены были постоянно выбивать в Москве продовольствие, гоняясь за каждым вагоном крупы, зерна и т. д. Уровень снабжения напрямую зависел от индустриальной значимости предприятий и территорий. Промышленные города и объекты были разделены на два списка в зависимости от степени их индустриальной важности.

Особенно обострился продовольственный кризис осенью 1930 г. Дешевый черный хлеб стал единственным продуктом, который государство относительно стабильно выдавало горожанам. В октябре 1930 г. на рабочую карточку в Карелии выдавалось 800 г хлеба в день, 800 г крупы в месяц, 700 г сахара в месяц, 50 г чая в месяц. Мясо, рыба поступали только в столовые. Единственным предприятием в Карелии, которое снабжалось по особому списку, предусматривающему повышенные на 200-500 г нормы снабжения для индустриальных рабочих, была Кондопожская бумажная фабрика.

В 1931 г. Карелия была переведена на систему централизованного снабжения, что имело большое значение для обеспечения продовольствием индустриальных рабочих. Однако централизованное снабжение не касалось сезонных рабочих, которых в то время в Карелии было не менее 15 тыс. человек, а также вспомогательного персонала Мурманской железной дороги, рыбаков Поморья. Вне централизованного снабжения оказалось большинство сельского населения, хотя собственным хлебом крестьяне Карелии обеспечивали себя лишь на полгода. Из 280 758 сельских жителей республики снабжались в централизованном порядке лишь 64 518 человек (23%). Особенно в трудном положении оказалась сельская интеллигенция и служащие. Они вообще не получали никаких продуктов кроме муки. Врачи, фельдшеры, учителя, почтовые работники жаловались в местные органы власти на совершенно невозможные условия жизни.

Центр принял на снабжение 90 тыс. жителей Карелии (в том числе около 13 тыс. детей), тогда как по подсчетам комиссии Карелии «по спискам» должны были снабжаться 116,9 тыс. населения (в том числе около 22 тыс. детей). Только в Лоухском районе более половины населения (51%) снабжались в 1931 г. централизованно. Вне централизованного снабжения оказались 51% населения Сорокского, 55% Кандалакшского, 63% Кондопожского, 68% Кемского, Шелтозерского и Медвежьегорского, 76% Ругозерского, 79% Ребольского, 85% Пудожского, Олонецкого и Петровского, 87% Сегозерского и Прионежского, 88% Ухтинского и Кестеньгского, 89% Пряжинского, 90% Тунгудского, 93% Заонежского районов.

Предпринимались неимоверные усилия, чтобы организовать общественное питание. Однако из-за нехватки продуктов столовые работали очень плохо. Как правило, меню ограничивалось селедкой, винегретом, пшенной кашей. Обеды были дорогими, а зарплату задерживали на два-три месяца. Голодающие рабочие часто вынуждены были отказываться от обедов в столовой из-за того, что нечем было за них платить. Очереди, давки, скандалы стали повседневным явлением быта.

Из-за скудного и однообразного питания резко выросла заболеваемость цингой. В 1931 г. ее уровень подскочил более чем в 10 раз по сравнению с другими годами. На некоторых лесозаводах болели 90% рабочих. В 1932 г. цинга свирепствовала уже не только на севере, но и в южных районах республики. В Карелии была создана Чрезвычайная комиссия по борьбе с цингой, организованы специальные больницы и диетстоловые для заболевших. Весной 1931 г. в Сорокский район, где уровень заболеваемости был очень высоким, дополнительно завезли клюкву и квашеную капусту, однако из-за задержек зарплаты эти продукты оставались для рабочих малодоступными. Правительство Карелии вело переговоры даже с управлением лагерей, стремясь подключить лагерную экономику для организации рабочего снабжения. Однако после начала строительства ББК возможности лагерей в этом плане сократились.

Очень плохо было налажено снабжение промышленными товарами. Часть рабочих просто нищенствовала: ходили в лаптях, в рваных рубахах, без верхней одежды. В сентябре 1930 г. на Кондопожскую фабрику, где трудилось около 1000 рабочих, поступило 25 пар различной обуви, в октябре на Соломенский лесозавод для 700 рабочих прислали 18 шапок.

Особенно трудными были условия жизни рабочих-спецпереселенцев. На Нивастрое в условиях Заполярья более 2000 насильственных переселенцев составляли дети, в том числе младенцы. В июле-августе 1931 г. здесь умерло более 20% всех детей в возрасте до 3 лет. В августе 1931 г. умерло 109 человек, из них 96 детей. В следующем месяце на стройке скончалось 111 человек, из них 104 ребенка. В октябре 1931 г. умерло 66 человек, все умершие — дети до 14 лет. Главная причина высокой детской смертности — плохое питание. Дети на Нивастрое получали только хлеб, иногда — немного сахара. Питались малыши в основном хлебом, грибами и черникой. Для двух тысяч детей ежедневно привозилось из Хибиногорска 30-40 литров молока, его с трудом хватало лишь для больницы. Зиму 1931/32 г. многие спецпереселенцы прожили в палатках, стенки которых промерзали насквозь. Вокруг каждой палатки на десятки метров протянулись свалки нечистот и помоев. Внутри палаток были сооружены сплошные двухъярусные нары, на которых десятки людей спали вплотную друг к другу.

В спешно построенных бараках также была большая скученность: на одного человека приходилось 0,8 кв. м площади. В таких условиях невозможно было избежать эпидемий. Почти все дети на Нивастрое переболели корью, многие — коклюшем. В сентябре 1930 г. впервые зарегистрирован сыпной тиф. Из-за голода и лишений сопротивляемость людей болезням была крайне снижена. Когда сыпной и брюшной тиф стали горькой реальностью, на стройку были отправлены бригады эпидемиологов, но никакой санитарно-просветительской работы в местном клубе, общежитиях, в газете не велось. Вся информация об эпидемии была засекречена. Само ее наличие официально не признавалось.

Формально в стране самой высокой нормой продовольственного снабжения обеспечивались индустриальные рабочие, однако на практике существовало спецснабжение элиты. Осенью 1931 г. в Петрозаводске был создан спецраспределитель для начальников управлений, старших экономистов, главных бухгалтеров и других специалистов городских предприятий и организаций. Дополнительно получали продукты ответственные партийные работники. В 1931 г. добавочный паек для 950 партийных руководителей Карелии состоял из 400 г хлеба в день, 800 г сахара в месяц, 500 г рыбы в месяц, 100 г табака в месяц. В секретном письме наркому снабжения