Пионерская организация: история феномена - Арсений Александрович Замостьянов

отцеубийцей, хотя Трофим надолго пережил своего сына… Для недавних комсомольцев и коммунистов это был легкий способ рассчитаться с собственным прошлым: освистать зарезанного мальчишку.

Неудивительно, что в 1991 году «свергли могучей рукою» московский памятник пионеру. Стыдно! Как любили эту скульптуру московские пионеры, школьники… Это был их памятник! Правда, устояли морозовские скульптуры в Герасимовке, Свердловске, Ухте, Острове…

Моралисты атаковали Павлика с горних высот социальной этики: «Что ж мы за народ, если у нас стукача объявляют героем и образцом для подражания?» Культ убиенного пионера и впрямь из нашего времени выглядит диковато. Правда, социология подсказывает, что, например, в Соединенных Штатах к доносительству относятся куда уважительнее, чем у нас. И как-то забылось, что конфликт семейных уз и долга перед государством – это один из основополагающих мифологических сюжетов мировой культуры.

Филолог, знаток античности Михаил Гаспаров замечал: «Не забывайте, что в Древнем Риме ему тоже поставили бы памятник. И что Христос тоже велел не иметь ни матери, ни братьев. Часто вспоминают «не мир, но меч», но редко вспоминают зачем».

Памятник Павлику Морозову в Москве

Со времен Антигоны в разных цивилизациях это считалось подвигом. «Отдавая салют, вы поднимаете руку выше головы. Это значит, что общественные интересы пионер ставит выше своих личных», – говорит учительница в диафильме о Павлике Морозове. Нечто похожее можно вычитать и у Эсхила, и у Корнеля.

В этой максиме – суть извечного противостояния, в котором реальный школьник из Герасимовки с его трагедией потерялся. От него не осталось и картуза.

Правда, учительница Павлика Лариса Ивановна Исакова оставила такую характеристику своего самого знаменитого ученика: «Светлый он был человек. Хотел, чтобы никто чужую судьбу не заедал, за счет другого не наживался. За это его и убили».

Надо признать, что от своей оценки она не отказалась и в годы, когда мифы советской эпохи было принято ниспровергать.

А что в итоге? Жил-был честный мальчишка, который не доносил, но дал правдивые показания против отца, за что родственники жестоко убили его вместе с младшим братишкой. А преступный отец надолго пережил сына-героя. И, что бы ни говорили о Павлике злопыхатели, правда именно такова.

Арсений Замостьянов

Аркадий Гайдар

Аркадий Гайдар – один из основоположников советской детской литературы. Он был для советской цивилизации больше, чем писателем. Почти в каждой школе всея СССР можно было встретить пионерский отряд имени Гайдара, не говоря уж о книгах и портретах писателя… Существовало даже такое понятие – «гайдаровец». То есть настоящий советский патриот, готовый сражаться с буржуинами и помогать тем, кому трудно. Облик писателя, его папаху и гимнастерку, его роспись – «Арк. Гайдар» знал каждый школьник. И вовсе не по учительскому заданию. Это получалось само собой: Гайдар постоянно присутствовал в нашей жизни.

Дед автора «Тимура и его команды», Исидор Данилович, был крепостным князей Голицыных. Голик – это метла, голица – кожаная рукавица. Понятия не родственные, но фамилии вышли созвучные. Так часто бывало: крепостным присваивали прозвища, схожие с громкими фамилиями помещиков.

Другой дед – Аркадий Сальков – потомственный дворянин и офицер, состоявший в дальнем родстве (через прапрадедов) с самим Лермонтовым. Он не хотел отдавать дочь за безродного и небогатого учителя – и поженились они без отцовского благословения. Зато по любви. Сына, в знак примирения, назвали в честь старика – Аркадием. Петр и Наталья, родители писателя, были убежденными народниками, как и многие учителя того времени. В таком духе они воспитывали сына.

Ему досталась героическая юность. Аркадий Голиков искал бури и сражался с белыми. Он – в меру своего еще детского опыта – был искренним приверженцем революции и защищал ее идеалы с оружием в руках. Воевал в Красной Армии и отец писателя. Несправедливо, недобро рассуждал о Гайдаре Владимир Солоухин. Гайдар в его интерпретации оказался чуть ли не главным адептом красного террора. Это неправда. Ни палачом, ни карателем Гайдар не был. Он стрелял, и в него стреляли.

Потом настало время сомнений. Усталый солдат искал себя. Здоровье не позволяло продолжать военную службу. Сказывались ранения, цинга и перенесенное нервное истощение. Красного командира переполняли впечатления, воспоминания. «Я ушел в армию совсем еще мальчиком, когда у меня, кроме порыва, не было ничего твердого и определенного. И, уходя, я унес с собой частицу твоего миропонимания и старался приложить его к жизни, где мог», – писал Аркадий отцу. Его спасла литература. По легенде, сам наркомвоенмор Михаил Фрунзе посоветовал молодому отставнику заняться писательством: так изящно и убедительно был составлен служебный рапорт Голикова.

Первые книги Гайдара провалились. Зато повесть «Реввоенсовет» («РВС») стала классикой советской детской литературы. Он нашел своего читателя, собеседника и героя. В «РВС» мы видим Гражданскую войну глазами мальчишки, который помогает раненому красноармейцу. В каждой строке, даже меланхолической, а уныние иногда пробивалось в его прозу, есть энергия детства. Правда, писал он эту книгу, не помышляя о «детской литературе». Но таких случаев в истории литературы немало: плывешь в Индию – открываешь Америку.

Возникло новое литературное имя – Гайдар. Сам Аркадий Петрович никому и никогда не раскрывал тайну своего псевдонима. Но у русского детского писателя Николая Вагнера была «Сказка о принце Гайдаре», хорошо известная школьникам начала XX века. Философская история о том, как благородный юноша оставил королевские покои и комфорт, поскольку царевна Гудана попросила его узнать, что такое есть «великое». Он странствовал по свету один, встречал многих людей с их горестями и бедами и научился им сострадать. Образ, близкий автору «Военной тайны».

В 1929 году вышла в свет «Школа». Боец и командир Аркадий Голиков в Гражданскую войну повидал столько, что не поделиться опытом, эмоциями, сомнениями, страхами он не мог. Конечно, это не автобиография, и Борис Гориков не тождествен Аркадию Голикову. Возможно, он задумал эту книгу еще в армии. Первый отрывок из нее появился в литературном приложении к газете «Правда Севера», в которой Гайдар сотрудничал как журналист (весьма удачливый и плодовитый). Повесть о Гражданской войне принесла ему широкую известность. Школьная аудитория не ветрена. После «Школы» каждую новую повесть Гайдара ждали сотни тысяч читателей. Она хорошо подходила к тогдашней идеологии: Красная Армия сняла с героя шелуху и превратила его в настоящего коммуниста.

Так писать для детей может только человек необыкновенный. Вечный странник, так никогда и не повзрослевший и в то же время повзрослевший до срока. Он сначала создавал вокруг себя сказку, жил в ней, а потом записывал ее, если находил мелодию,