Алексей Попов - Диверсанты Сталина. Спецназ НКВД в тылу врага

Ознакомительный фрагмент

Все эти мероприятия практически показали, какие методы наиболее эффективны в партизанской борьбе. Опыт Великой Отечественной войны подтвердил правильность многих выводов, сделанных после этих учений, в частности, вывода о более высокой эффективности мелких маневренных диверсионных групп.

При подготовке партизанских формирований иногда учитывалось, что данные формирования могут перерастать в войсковые части, способные вести боевые действия и на фронте. Однако практика Великой Отечественной войны показала неэффективность действий партизанских формирований в случае использования их как кадровых армейских подразделений. Так, например, начальник оперативно-чекистских групп по Витебской области капитан госбезопасности С.В. Юрин 16 мая 1942 года докладывал в Центр о том, что «перевод руководством 4-й ударной армии партизанской бригады т. Шмырева на методы позиционной войны отрицательно сказался на оперативно-боевых качествах бригады и моральном духе партизан»[196]. Более того, противник умышленно старался объединить партизанские отряды и бригады в крупное соединение армейского типа, чтобы покончить с ними одним ударом.

Занятия не ограничивались только тактической подготовкой диверсантов. Она была частью военной доктрины страны и должна была обеспечиваться комплексом мероприятий политического, военно-стратегического и экономического характера.

Одновременно с подготовкой партизанских кадров и средств борьбы с противником на случай войны разрабатывались и совершенствовались мобилизационные планы, предусматривающие использование партизанских формирований; принимались меры к тому, чтобы задания, включенные в мобилизационные планы, при необходимости были быстро доведены до исполнителей и материально обеспечены.

Оперативниками Транспортных отделов ОГПУ активно вербовалась агентура на железных дорогах к западу от линии тыловых укрепленных районов из подготовленных к диверсионной деятельности специалистов-железнодорожников, без которых не мог обойтись противник (стрелочники, дежурные по станциям, паровозные машинисты, связисты, путевые рабочие и т. д.), которые, используя самодельные мины замедленного действия, зажигательные средства и подручные материалы и инструменты, могли бы совершать диверсии, оставаясь вне подозрения контрразведки противника.[197]

Широко использовались новые достижения в технике. Были сконструированы так называемые угольные и другие мины, которые партизаны могли сами изготавливать в тылу врага. Успешно применялись угольные мины группой Константина Заслонова, оперировавшей в Белоруссии.

Особое внимание обращалось на средства радиосвязи. Уже в начале 1930-х годов считалось, что радиосвязь с «Большой землей» — основной вопрос организации партизанской борьбы. Несмотря на это, особенно в первый год Великой Отечественной войны, проблема нехватки радиосредств оставалась очень острой. Из-за этого недостатка эффективность партизанской разведки зачастую равнялась нулю.

Важное значение придавалось заблаговременной закладке в полосе между границей и линией укрепленных районов запасов материальных средств для будущей партизанской борьбы.

Предварительно были проверены способы обеспечения сохранности материальных средств, помещенных в тайники. Закладку тайников проводили командный состав партизанских формирований под руководством инструкторов и специальные группы разведотдела штаба Украинского военного округа, ОГПУ УССР и дорожно-транспортные отделы ОГПУ Юго-Западной железной дороги.[198]

Общее количество заложенных материальных средств на Украине и в плавнях Бессарабии составило сотни тонн. В некоторых районах в 1930–1933 годах было заложено больше средств, чем там получили партизаны за все время Великой Отечественной войны. Это, в первую очередь, относится к районам Олевска, Славуты, Овруча, Коростеня.[199]

Большинство этих баз с оружием, боеприпасами, взрывчаткой было уничтожено накануне войны. В 1937–1938 годах была разрушена и сама система подготовки партизанских кадров. Главной причиной стала смена военной концепции, не допускавшая ведение войны на собственной территории. Но сама эта концепция была порождением атмосферы страха, сопровождавшегося террором в отношении собственного народа.

Практически все партизанские кадры были уничтожены в результате репрессий 1937–1938 годов. Были репрессированы многие работники Генштаба, НКВД, секретари обкомов, которые в начале 30-х годов занимались подготовкой к партизанской войне, а также командиры Красной Армии, имевшие специальную партизанскую подготовку. Была ликвидирована сеть партизанских школ во главе с компетентными руководителями. Были расформированы партизанские отряды и группы.[200]

Поэтому многие руководители партизанского движения в годы Великой Отечественной войны ничего не знали о заблаговременной подготовке к партизанской борьбе, проводившейся в СССР в конце 1920-х — начале 1930-х годов.[201]

Частично уцелели лишь те партизанские кадры, которым довелось принять участие в первой вооруженной схватке с фашизмом в Испании, в частности А.К. Спрогис, С.А. Ваупшасов, Н.А. Прокопюк, И.Г. Старинов и ряд других.

Более четкое представление о свертывании всей работы по подготовке к партизанской борьбе дает докладная записка, направленная А.К. Спрогисом в адрес вышестоящего командования после возвращения из Испании. В течение года он не мог найти применения своему опыту и знаниям. Спрогис писал: «Около восьми лет я занимался подбором людей для партизанских и диверсионных групп, руководя ими и непосредственно участвуя в организации диверсионных актов. На практике я встретился с недооценкой этой работы, неоднократными случаями недоброжелательного отношения к ней вышестоящих лиц… работа «Д»[202] требует, с моей точки зрения, серьезного улучшения. Говоря об этой работе, я имею в виду два учреждения, организующих ее, а именно НКВД (до 1937 года его особый отдел, а потом 3-й отдел) и 5-й отдел Генштаба РККА (Разведуправление)… Мы привыкли, что наш труд ценим. Я не ошибусь, если скажу, что этого не было не только в БССР, но и на Украине и в Ленинграде. Наша работа стала считаться второстепенной. Наши работники использовались не по прямому назначению: производство обысков, арест, конвоирование арестованных, нагрузка дежурствами и т. д. и т. п.».[203]

Таким образом, отказ от военной доктрины, предусматривавший возможность партизанской войны, и разрушение системы подготовки к ней, несомненно, негативно сказались в начальный период Великой Отечественной войны. Неумолимая логика первых дней войны показала ошибочность подобного подхода.

Глава 3

Участие органов государственной безопасности СССР в Великой Отечественной Войне

3.1. Реорганизация в условиях войны

Нападение фашистской Германии на Советский Союз поставило на первый план вопросы вооруженной защиты Отечества. Руководство страны прилагало неимоверные силы для мобилизации советского народа на борьбу против фашистских захватчиков.[204]

Великая Отечественная война коренным образом изменила характер деятельности всех государственных органов, в том числе и органов государственной безопасности СССР. Главной функцией Советского государства становилась функция обороны страны. Другие функции были всецело подчинены защите Отчизны от фашистской агрессии и направлены на укрепление военной мощи Советского Союза.

К началу войны органы государственной безопасности и внутренних дел, а также третьи управления НКО и НКВМФ не смогли полностью закончить реорганизацию, они оказались недостаточно подготовленными к работе в военных условиях. Между ними отсутствовало должное взаимодействие[205]. Разобщенность органов государственной безопасности, внутренних дел и военной контрразведки в начале войны отрицательно сказывалась на деятельности этих органов в выполнении поставленных перед ними задач.

ВКП(б) и советское правительство разработали программу борьбы советского народа с немецко-фашистскими захватчиками. Эта программа была сформулирована в директиве СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 29 июня 1941 г. «Партийным и советским организациям прифронтовых областей». Перед советскими людьми были поставлены боевые задачи — самоотверженно отстаивать родную землю, драться до последней капли крови за наши города и села; обеспечить охрану заводов, электростанций, мостов, телефонной и телеграфной связи; организовать беспощадную борьбу с всякими дезорганизаторами тыла, дезертирами, паникерами, распространителями слухов, уничтожать шпионов, диверсантов, вражеских парашютистов; при вынужденном отходе частей Красной Армии эвакуировать из угрожаемых районов материально-производственные ценности; в занятых врагом районах организовывать партизанские отряды и диверсионные группы, создавать захватчикам невыносимые условия, срывать все мероприятия гитлеровцев.[206]