Что такое старообрядчество? - Дмитрий Александрович Урушев

был намного старше государя. Он родился в 1605 году в Поволжье, в селе Вельдеманово[117], и при крещении был наречен Никитой. Отец его был бедным крестьянином-мордвином. Мать Никиты рано умерла, и отец женился на женщине злой и сварливой.

Мачеха невзлюбила Никиту. Она часто била его и не раз пыталась извести. Жестокое обращение и постоянный страх сделали мальчика злопамятным и скрытным. С детских лет будущий патриарх возненавидел весь мир и мечтал об одном: как бы отомстить обидчикам.

Украв у отца деньги, Никита убежал в Макарьев Желтоводский монастырь[118]. Здесь он жил некоторое время, усердно читая книги и намереваясь стать иноком. Но отец узнал, где находится сын, и воротил его домой.

По пути домой Никита встретил прорицателя-татарина. Посмотрев в гадательную книгу, он сказал юноше:

– Ты будешь великий государь российскому царству.

Никита поверил этому предсказанию. Тайно мечтал он, крестьянский сын, как сделается всесильным властелином, а недруги падут перед ним и будут молить о пощаде. Пока же юноше приходилось подчиняться воле старших – отец женил его.

Никита хотел стать священником. Смышленый и целеустремленный, он добился своего – был рукоположен в иереи к сельской церкви, а потом перебрался в Москву.

Все его дети умерли в младенчестве. Оплакав чад, молодой священник с супругой решили принять иночество. После пострига жены Никита оставил столицу и отправился на дальний север, к Белому морю, на Соловецкие острова.

На Соловках священник поселился в уединенном Анзерском скиту, основанном прозорливым старцем Елеазаром. Этот скит был славен строгим уставом и суровым житием пустынников. Здесь Никита принял постриг и был наречен Никоном.

Но вскоре между Елеазаром и Никоном произошла ссора, закончившаяся бегством молодого инока с Соловков. После этого скитская братия долго обсуждала видение, бывшее Елеазару: однажды во время молитвы он увидел огромного черного змия, обвившегося вокруг шеи Никона, и в ужасе воскликнул:

– На великое зло Россия себе сего израстила!

Беглец прибыл в Кожеозерский монастырь[119], тут и остался. В 1646 году по делам этой обители он отправился в Москву, где познакомился с Алексеем Михайловичем, только что взошедшим на престол.

Царь был молод (родился в 1629 году) и неопытен. Чернец из далекого монастыря, высокий, широкоплечий, осанистый, умеющий складно говорить о спасении души и ловко толковать священные книги, понравился Алексею Михайловичу. Он оставил Никона в Москве и приблизил к себе.

Сын нищего крестьянина стал первейшим советником и лучшим другом царя. Ни дня не мог прожить государь без сладкой беседы Никона, ни шагу не мог ступить без его дружеского совета. В 1649 году по желанию Алексея Михайловича Никон был рукоположен в митрополиты Великого Новгорода. Всем стало ясно: скоро он станет патриархом.

В 1652 году скончался патриарх Иосиф[120]. На его место царь определил Никона. Сбылось предсказание татарина!

Теперь сам Алексей Михайлович называл Никона «отцом» и «великим государем». Неограниченная власть оказалась в руках нового патриарха, но он употребил ее во зло.

Русских царей и патриархов часто посещали греки. Их земли были разорены магометанами, их храмы и обители бедствовали. Поэтому греческие епископы и настоятели монастырей приезжали на Русь за милостыней. Они привозили святые мощи и древние иконы, всегда получая за это щедрые дары – золото, серебро и меха.

Патриарх Никон. Гравюра XIX века

Москвичи смотрели на заморских гостей с неодобрением и недоверием, уж больно отличалось греческое благочестие от русского. Себе, строгим ревнителям православия и верным хранителям благочестия, русские противопоставляли греков, у которых православие «пестро стало».

Действительно, за века турецкого владычества греки в значительной мере утратили чинность и красоту богослужения, допуская сокращения и изменения, в то время как русские твердо держали церковную службу по византийскому уставу.

В XVII веке эта древняя, долгая служба удивляла и утомляла греков. Архидиакон Павел Алеппский, посетивший Россию в 1654–1656 годах в свите своего отца, антиохийского патриарха Макария, и написавший книгу об этой поездке, не раз восхищался русским благочестием: «Какая твердость и какие порядки! Эти люди не скучают, не устают, и им не надоедают беспрерывные службы и поклоны… Кто поверит этому? Они превзошли подвижников в пустынях. Но Творец свидетель, что я говорю правду!»

Так грек Павел дивился греческому же богослужению, принятому Русью от Византии вместе с православием.

Греки часто приезжали к Алексею Михайловичу и Никону. Увидев, что царь молод и горяч, а патриарх горд и тщеславен, они стали просить их начать войну с магометанами и освободить Царьград. Дескать, тогда Алексей Михайлович станет повелителем всех православных народов, а Никон – вселенским патриархом.

Греки говорили самодержцу:

– Пресвятая Троица да сподобит тебя принять престол великих царей. Освободи народ христианский от рук неверных. Освободи нас от пленения.

Государь принял эти льстивые слова за истину. С юношеским пылом он обещал, что ради освобождения Царьграда принесет в жертву войско, казну и даже свою кровь.

Пока чужестранцы обольщали Алексея Михайловича, Никон готовился стать духовным властелином всего православного мира. Он не хотел ничем отличаться от греков, во всем подражал им и торжественно заявлял:

– Я русский, сын русского, но мои убеждения и моя вера греческие.

Часто патриарх советовался с заморскими гостями, что бы ему переменить по их подобию. И они говорили Никону, что своими богослужебными чинами, обычаями и обрядами Русская Церковь отличается от Греческой. У греков ничего подобного нет. Значит, русские сами выдумали это. Значит, Русь отступила от древней веры, исказила ее и ввела новшества.

И тогда патриарх, посовещавшись с царем, решил, что настала пора сравнить древние русские книги с современными греческими.

Глава 18. Начало раскола

В ту пору Греческая Церковь находилась в бедственном состоянии. Ее притесняли турки, она прозябала в невежестве. Забылись уставы благочестия. Иссякла образованность, которой некогда славились греки. У них не было своего книгопечатания, поэтому им приходилось пользоваться книгами, напечатанными в Европе, у латинян.

В этих книгах было много ошибок, неточностей и откровенно злоумышленных искажений. А поскольку у греков не было мудрых наставников, то некому было указать им на эти ошибки. Порченые книги распространились по всем землям, где жили греки и иные народы, подвластные цареградскому патриарху, – болгары и сербы, румыны и молдаване, малорусы и белорусы.

В этих книгах содержались новые чины и обряды, противоречащие учению Истинной Церкви и чуждые древлему православию. Назовем некоторые из них:

– самым существенным и наиболее заметным было изменение крестного знамения. Если в древности оно творилось двумя перстами (указательным и средним), то теперь