Борис Кузнецов - «Она утонула...». Правда о «Курске», которую скрывают Путин и Устинов

4.2.1. Консультативные заключения экспертов, представленные защитой, опровергают постановления в той части, где речь идет о выводах следствия, основанных на заключении комиссии № 77/2 с участием Колкутина, что подводники в 9-м отсеке жили не более 4,5–8 часов, а также то, что на момент написания записок капитан-лейтенант Сергей Садиленко и капитан-лейтенант Дмитрий Колесников находились в состоянии стресса, по которому и устанавливается время гибели подводников.

Вместе с тем суд в разделе постановления, где он оценивает выводы комиссии экспертов с участием Колкутина, выводы специалистов суд не приводит, их содержание не раскрывает, причину, по которой он их отвергает, не приводит.

Суть же выводов специалистов, заключения которых приведены защитой, состоит в том, что использование данных об отсутствии гликогена в печени и мышцах и преобразование его в глюкозу в крови как признак стресса в сочетании с кровоизлияниями в слизистую оболочку желудка не применим к трупному материалу, так как в течение первых 24 часов гликоген в трупах не обнаруживается.

Специалисты прямо говорят об антинаучности экспертизы с участием Колкутина. Из заключений непосредственно следует, что выводы комиссии экспертов с участием Колкутина о том, что подводники, находившиеся в 9-м отсеке, жили в течение 4,5–8 часов с момента второго взрыва, необоснованны.

Таким образом, суд без какой-либо мотивировки игнорирует те доводы защиты, которые опровергают заключение комиссии экспертов с участием Колкутина.

4.2.2. Может ли предварительное следствие, как считает суд, игнорировать заключения специалистов?

Экспертиза с участием Колкутина — единственное доказательство, которое позволило следствию утверждать, что подводники в 9-м отсеке жили не более 8 часов. Именно это доказательство позволило говорить следствию, что между бездарно проведенной спасательной операцией и гибелью людей нет причинной связи.

Данные заключения дают защите основания для утверждения, что комиссионная судебно-медицинская экспертиза с участием Колкутина сфальсифицирована.

5. По мнению суда, «Неубедительным является утверждение адвоката Кузнецова о фальсификации акустико-фонографической экспертизы, а также умышленных действиях эксперта Козлова, направленных на искажение фактических данных, собранных по делу, с целью сокрытия происхождения и места нахождения источников стуков, поскольку это не подтверждается материалами дела. Напротив, как это следует из вышеназванного заключения, экспертиза проведена квалифицированными специалиста ми, имеющими высшее техническое образование и большой стаж по занимаемой специальности. Кроме того, при проведении экспертизы эксперты пользовались всеми материалами, полученными в ходе предварительного следствия и касающимися предмета данной экспертизы. В заключении имеется и исследовательская часть, что опровергает доводы адвоката Кузнецова об ее отсутствии.

Кроме того, в суде адвокат Кузнецов подтвердил тот факт, что две схемы, которые, со слов прокурора, не были подшиты в дело, представлялись ему для ознакомления в ходе предварительного расследования» (л. 6 постановления).

5.1. Вновь суд подменяет понятия.

5.1.1. Защитой не оспаривается вся экспертиза. Защита не сомневается в компетентности специалистов в области акустики и фоноскопии. Защитой не оспаривается полное отсутствие исследовательской части. Более того, защита в части проведенной фонографической экспертизы, которая делает вывод о том, что стуки, в т. ч. сигналы SOS, производились человеком, были стуками металла о металл по межотсечной переборке подводной лодки, согласна с выводами экспертов.

5.1.2. Защита не отрицает факт наличия исследовательской части в акустико-фонографической экспертизе, но, как указано в жалобе, при написании исследовательской части Козлов отдыхал, ни слова о том, каким образом Козлов установил, что 85 % пеленгов не пересекаются в месте обнаружения АПРК «Курск», в исследовательской части нет.

В пункте 2.1 жалобы указано: «…отсутствует исследовательская часть, которая относится к установлению точки нахождения источника сигналов», т. е. речь идет об отсутствии исследовательской части в части экспертизы, проводимой Козловым.

Суд в постановлении не указал и не мог указать, в каком именно месте имеется исследовательская часть этого раздела экспертизы. Не мог этого суд сделать по очень простой причине — по причине того, что исследовательская часть этого раздела исследования отсутствует.

5.1.3. Может быть, исследовательская часть для эксперта Козлова вообще не нужна? (требования Закона, в частности нарушение ст. 16 Федерального закона от 31 мая 2001 г. № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» — лишняя формальность? — Б.К.).

Для прокладки пеленгов нужно как минимум определить место нахождения корабля в момент взятия пеленга, во-вторых, направление пеленга. Поэтому в исследовательской части должны указываться: место нахождения корабля в момент взятия пеленга, курс и скорость корабля, пеленг в градусах, а также из каких источников получены указанные данные. Сведения об этом в заключении эксперта отсутствуют.

5.1.4. Не соответствует действительности утверждение суда в постановлении, что мной подтвержден факт того, что схемы, не подшитые, со слов прокурора, к материалам дела, предоставлялись мне в ходе предварительного расследования. В ходе предварительного расследования мне не могли предоставляться материалы дела, т. к. я приступил к ознакомлению с материалами дела после прекращения уголовного дела.

В примечании 2 (л. 12 жалобы) мной указывалось: «Отсутствие исследовательской части заключения обусловило необходимость встречи с С. В. Козловым для получения черновых материалов, которые, как предполагала защита, могут быть у эксперта. Встреча состоялась с участием следователя Егиева A. Л., однако черновых материалов у С. В. Козлова не оказалось, позднее появилось некое дополнение к экспертизе, которое процессуального значения не имеет».

Во-вторых, суд проигнорировал то обстоятельство, что Козлову не предоставлялись гидроакустические, навигационные и вахтенные журналы, что следует из вводной части экспертизы. И, наконец, в заключении отсутствует ссылка на изготовление этой схемы.

Таким образом, судом не опровергнуты доводы защиты в той части, что сведения о месте нахождения корабля в момент взятия пеленга, времени взятия пеленга, а также угол пеленга, появились в схеме Козлова уже после прекращения уголовного дела и получены Козловым из неустановленного источника.

5.2. Далее суд указывает в постановлении:

«Не имеется оснований утверждать, что эксперт Козлов С. П. прямо, лично или косвенно заинтересован в исходе дела по основаниям, указанным адвокатом. При этом тот факт, что Козлов на момент проведения экспертизы занимал должность заместителя главного штурмана ВМФ РФ, а штурманы, находившиеся на кораблях и судах и участвующие в поисково-спасательной операции, являлись его подчиненными, не может свидетельствовать о заинтересованности Козлова в исходе дела. Является безосновательным и не основанным на конкретных фактах заявление адвоката о том, что эксперт Козлов был заинтересован в сокрытии штурманских ошибок, допущенных в ходе поисково-спасательной операции руководством Северного флота, руководителями поисково-спасательной операции, командиром ТАРКР „Петр Великий“ и БЧ-1 корабля» (лист 6 постановления).

Судом признан факт, что в проведении поисково-спасательной операции участвовали подчиненные Козлова. Однако суд не находит заинтересованности Козлова в сокрытии штурманских ошибок.

Защита полагает, что вывод суда о незаинтересованности Козлова был бы и в том случае, если бы все штурманы и командиры кораблей были бы Козлову близкими родственниками, например, женами.

6. В постановлении указывается:

«Нельзя признать обоснованным утверждение адвоката Кузнецова о том, что в ходе предварительного расследования были установлены факты неудовлетворительной подготовки экипажа, поскольку таких выводов органы предварительного расследования не делали», (л. 6 постановления).

В постановлении от 22.07.2002 г. имеется раздел 2 «Готовность экипажа и крейсера к выходу в море», в пункте 2.3 которого указано: «2.3. Вместе с тем в подготовке корабля и экипажа имелись недостатки» (л. 10 постановления). Далее перечисляются многочисленные недостатки в подготовке экипажа.

Таким образом, федеральный судья полковник юстиции Кудашкин М. В. невнимательно читал документы, на которые защита ссылается в жалобе.