Финно-угры и балты в эпоху средневековья - Валентин Васильевич Седов
Финно-угры и балты в эпоху средневековья читать книгу онлайн
В книге собран и научно систематизирован материал по двум крупным этносам — финно-уграм и балтам, заселявшим в эпоху средневековья значительные пространства Северо-Восточной Европы — от побережья Балтийского моря на западе до бассейна Оби на востоке. В основе исследования лежат тысячи археологических памятников и огромнейший вещевой материал, полученный в результате раскопочных работ на протяжении более 150 лет. Широко используются письменные источники и данные смежных наук.
Результатом исследования является реконструкция конкретной истории каждого из финно-угорских и балтских племен раннего средневековья и условий формирования средневековых народностей. Подробно характеризуются поселения, жилища, быт и хозяйство, а также социальные отношения, обычаи и верования средневековых племенных образований финно-угров и балтов.
Средневековая культура многих финно-угорских и балтских этносов развивалась в тесном взаимодействии с древнерусской культурой. Некоторые из финно-угорских племен вошли в состав государственной территории Древней Руси, в результате в отдельных регионах Восточной Европы сформировался славяно-финский симбиоз. Поэтому проблеме культурных контактов восточного славянства с соседними племенами в томе уделено много внимания.
Таким образом, в книге исследуются начальные процессы формирования эстонской, латышской и литовской народностей, а также карелов, мордвы, коми, марийцев, удмуртов, хантов и манси.
Большинство погребений снабжено инвентарем, состав и набор которого в разных захоронениях различен. Вещи отсутствуют лишь в единичных случаях. Наиболее богатый инвентарь представлен в центральных захоронениях крупных курганов (Коников Б.А., 1982, с. 11; 1984, с. 88–93). Погребенные снабжались пищей в глиняных сосудах, предметами вооружения и конского снаряжения, орудиями труда, украшениями и предметами культа, к которым относились зоо- и антропоморфные изображения.
Глиняные сосуды (от одного до трех) представлены почти на всех погребениях. Помещались, как правило, они в ногах, реже — у головы или руки. В одном случае (Малая Тебендя, курган 7) один сосуд стоял под коленями, а другой — в изголовье. В погребении 2 кургана 14 Ильчебаги сосуд стоял кверху дном на берестяной крышке, лежавшей на берцовых костях. В погребениях сосуды часто стоят вверх дном (до 50 %). Аналогичное положение сосудов известно и в потчевашской культуре. В более раннее время этот обычай единично представлен в культурах кулайской и саргатской (Могильников В.А., 1968б, рис. 45). Помимо керамики, в богатых погребениях находятся клепанные из листов меди котлы, а в одном из погребений Усть-Ишимских курганов обнаружен довольно хорошо сохранившийся берестяной туес. Под медными сосудами сохранились остатки кожаных или шерстяных подстилок (Коников Б.А., 1983, с. 104; 1984, с. 92). В ряде погребений в ноги покойника справа были положены седла, от которых сохранилось по паре железных стремян, а в одном случае стремена найдены в бронзовом сосуде. Предметы одежды и украшения располагались в тех местах, где их носили при жизни.
Наконечники стрел в погребениях лежат поодиночке или группой в ногах или у головы (Коников Б.А., 1982, с. 13). Вероятно, они были положены в колчан.
Зоо- и антропоморфные изображения, игравшие культовую роль (обереги), возможно, нашивались на одежду и в погребениях обнаруживаются в различных местах: возле черепа, между ног (Коников Б.А., 1980а, с. 52–55). В кургане 1 могильника Имшегал две полые бронзовые подвески со стилизованным изображением медведя (такого типа, как на табл. LXXXII, 24) располагались рядом (Коников Б.А., 1978б, с. 65, 66; 1980а, с. 51, рис. 1, 26, 27).
Основная масса вещевого инвентаря, характеризующего уровень развития и облик культуры, представлена в погребениях. Среди орудий труда имеются железные тесла или мотыжки двух типов (табл. LXXXIII, 42, 43), вероятно различающиеся по функциональному назначению. В могильнике Александровка II (курган 6, погребение 1) встречено мотыгообразное орудие типа «куштана» с втулкой для насада (табл. LXXXIII, 29). Для раскалывания дерева применяли костяные клинья, подобные использовавшимся в потчевашской культуре (табл. LXXXIII, 44) и применявшимся обскими уграми до XIX в. (Сирелиус У.Д., 1907, с. 41–69). Для обработки дерева служили также железные долотовидиые орудия (Коников Б.А., 1982, с. 7).
Железные ножи представлены в основном двумя типами: 1 — с прямой или чуть горбатой спинкой, непосредственно переходящей в черешок, и с уступом при переходе от лезвия к черешку (табл. LXXXIII, 16); 2 — ножи с двумя уступами со стороны лезвия и спинки при переходе от лезвия к черешку (табл. LXXXIII, 18). Ножи обоих типов использовались еще в период потчевашской культуры, но в X–XIII вв. ножи с двумя уступами получают более широкое распространение. Наряду с железными использовались ножи, изготовленные из ребер животных, с острыми заполированными краями (табл. LXXXIII, 17). Подобные ножи предназначались у обских угров для чистки рыбы и расщепления волокон крапивы и дикой конопли (Попов А.А., 1955, табл. IIIа).
В бронзолитейном производстве пользовались глиняными тиглями и льячками. Плоскодонные цилиндрические тигли (высота 4–6 см, диаметр 2–5 см, емкость 15–20 куб. см) иногда снабжены вертикальными ручками. Часть льячек имеет носик для разлива металла и орнаментирована нарезкой и оттисками мелкого гребенчатого штампа (табл. LXXXIII, 36). Льячки и обломки тиглей встречены на большом числе поселений, что указывает на широкое распространение литья из бронзы.
Пряслица дисковидной и уплощенно-цилиндрической формы (табл. LXXXIII, 31, 33, 34, 37–39) делались из глины, кости и камня. Большинство глиняных пряслиц украшено зубчатым орнаментом, иногда радиальными и кольцевидными вдавлениями. Костяные пряслица обычно декорированы резными радиальными узорами. Для прядения, вероятно, использовали шерсть и волокно дикой конопли и крапивы. В Усть-Ишимском кургане 13 под медным котлом сохранился кусок шерстяной материи полотняного переплетения, раскрашенной растительными красками в зеленый, коричневый и светло-коричневый цвета (Коников Б.А., 1984, с. 92). В этом же кургане обнаружена сумка, сшитая из шкуры лошади (Коников Б.А., 1984, с. 93, рис. 3, 2). Ряд бытовых вещей — шилья, иглы, рукоятки ножей и шильев — сделаны из кости (табл. LXXXIII, 19, 20, 28).
Для точки ножей и других железных изделий служили каменные оселки (табл. LXXXIII, 15). Все они сильно сработаны, маленькие и, очевидно, являлись предметами импорта, поскольку в лесном Прииртышье нет выходов абразивного камня. Импортными является также часть кресал. Овальные кресала XII–XIII вв. (табл. LXXXI, 5), вероятно, русского производства или изготовлены по их подобию. Некоторые типы кресал X–XI вв. с зооморфными рукоятками, с изображением коня, зайца, конских головок сделаны, по-видимому, местными мастерами по привозным прототипам (табл. LXXXI, 1–4).
Основным оружием был лук со стрелами. Лук сложносоставной, с костяными накладками. Наконечники стрел железные и костяные. Их формы повторяют образцы, известные у соседей, и в первую очередь у тюркоязычного населения степи и лесостепи. В IX–X вв. были распространены железные трехлопастные и трехгранно-лопастные черешковые наконечники стрел (табл. LXXXIII, 1–3). Для XI–XIII вв. характерны плоские железные наконечники стрел разнообразной формы — ланцетовидные, ромбические, срезни, вильчатые, шипастые, узкие бронебойные и т. д. (табл. LXXXIII, 4-13). Широко использовались костяные наконечники стрел ромбического и подтреугольного сечения (табл. LXXXIII, 23–25).
Другие предметы вооружения известны в единичных находках. В курганах Малой Тебенди и Эбаргуля обнаружены боевые топоры с узким лезвием (табл. LXXXIII, 40), имеющие аналогии в памятниках салтовской культуры (Плетнева С.А., 1967, рис. 36; Сорокин С.С., 1959, с. 142,
