Мир в XX веке: эпоха глобальных трансформаций. Книга 2 - Коллектив авторов

Троцкого, относящихся к 1917 г. В предисловии организатор Октябрьского переворота напомнил о том, что Каменев и Зиновьев были против свержения Временного правительства. Это было тяжкое, но чисто личное обвинение, и в ответ оно вызвало не менее личные обвинения Троцкого в том, что до 1917 г. он был меньшевиком. В развернувшейся «литературной дискуссии» Троцкий и Зиновьев взаимно ослабили авторитет друг друга.

Активно боролся против Троцкого и «теоретик партии» Бухарин, который считал, что троцкистские планы наступления на кулака несут угрозу эволюционному движению к социализму.

В начале 1925 г. Зиновьев и Каменев также пришли к выводу, что продналог не дает достаточных средств для индустриализации и заявили о необходимости усилить нажим на крестьянство. Сталин и его окружение рассчитывали на эволюционные планы накопления ресурсов для индустриализации, которые отстаивали Н. Бухарин, А. Рыков и их сторонники, а также работавшие в государственных органах специалисты, еще недавно занимавшие видное место в социалистических партиях (В. Громан, Н. Кондратьев и др.). Нейтралитет Троцкого, который еще не успел примириться с идейно близкими Зиновьевым и Каменевым, привел к изоляции этой «Новой оппозиции», преимущественно в Ленинградской партийной организации, и к ее поражению на XIV съезде РКП(б) 18-31 декабря 1925 г. На этом съезде партия была переименована во Всесоюзную коммунистическую партию (большевиков) — ВКП(б).

Ленинградская парторганизация подверглась чистке, вожди оппозиционеров постепенно снимались с ключевых государственных постов, оставаясь пока в ЦК. Между тем Троцкий, Зиновьев и Каменев нашли общий язык на основе критики текущей политики. Возникла «объединенная» (левая) оппозиция в ВКП(б), которую не устраивал отказ от курса на мировую революцию, так как отечественная промышленность за счет внутренних резервов развивалась недостаточно быстро, перспектива построения социализма в одной стране казалась сомнительной. По тем же причинам оппозиционеры считали необходимым усилить нажим на крестьянство и прежде всего кулаков, чтобы получить средства на индустриализацию. Вожди оппозиции, привыкшие чувствовать себя хозяевами партийно–государственного аппарата, никак не могли свыкнуться с положением, когда аппарат стал хозяином партии. Оппозиция выступала за широкую внутрипартийную демократию, но не за демократию в стране. В этом смысле бюрократию гораздо больше устраивал уравновешенный и осторожный Сталин. Отсутствие возможности публично отстаивать свои взгляды (печать контролировалась партийным руководством) ставило оппозицию под удар клеветы — ее требования в ответах Бухарина и его сторонников доводились до абсурда.

Но и объективно крестьянское большинство страны поддерживало умеренную новую экономическую политику, расширение рыночных отношений на селе, происходившее в 1925-1926 гг. НЭП позволил восстановить довоенный уровень промышленного производства. Осуществлялся план электрификации России ГОЭЛРО, принятый в 1921 г. Но НЭП не давал достаточных средств для преодоления технологического отставания от ведущих капиталистических стран. Сохранение такого отставания делало СССР экономической периферией капитализма, что было неприемлемо для коммунистов.

В условиях стабилизации капитализма СССР и фактически подчиненный советскому руководству Коминтерн стали более осторожными в помощи революционным движениям в Европе. 16 апреля 1922 г. в Рапалло был заключен договор, урегулировавший советско–германские отношения. Между двумя «изгоями» Версальской системы развернулось экономическое и военное сотрудничество. В 1924 г. западные государства начинают одно за другим признавать СССР. В то же время СССР и Коминтерн активизировали революционную работу в Азии, поддерживали советниками и оружием китайскую партию Гоминьдан. В 1925 г. в Китае вспыхнула революция. С благословения Коминтерна коммунисты вступили в Гоминьдан, надеясь взять под контроль Китайскую республику. Левая оппозиция в ВКП(б) критиковала эту политику союза с китайской «буржуазией».

В 1927 г. лидер Гоминьдана Чан Кайши разорвал союз с коммунистами и разгромил их. Это означало крупный провал политики Коминтерна, о возможности которого предупреждала левая оппозиция. Разоблачая международную политику Сталина и Бухарина, оппозиционеры грозили партии внешним вторжением, на которое империализм якобы решился после победы над китайской революцией. А внутри СССР НЭП привел, по мнению оппозиционеров, от революции к «термидору».

Левая оппозиция организовала множество полулегальных собраний, через которые проходили тысячи членов партии и беспартийных, что угрожало основам большевистского режима.

В октябре 1927 г. Троцкому и Зиновьеву удалось оказаться на официальной трибуне в Ленинграде. Увидев опальных вождей революции, толпа ринулась к ним, выкрикивая имена Троцкого и Зиновьева. Ободренные оппозиционеры решили организованно выступить на демонстрации 7 ноября 1927 г. в Москве. Выдвижение оппозиционных лозунгов на юбилейной демонстрации привело к физическому избиению оппозиционеров, аресту многих из них. XV съезд ВКП(б) в декабре 1927 г. исключил лидеров левой оппозиции из партии. Но жизнь во многом подтверждала правоту их аргументов — НЭП вступил в полосу кризиса.

Кризис новой экономической политики

Заготовительная кампания 1926 г. кончилась неудачей. Крестьяне не желали расставаться с хлебом, не имея возможности приобрести в достаточном количестве и качестве необходимые им промышленные товары. Прирост промышленной продукции в 1926-1927 гг. на 18% считался недостаточным, но на большее не было ресурсов. В 1927 г. в столицах впервые за несколько лет появились хлебные очереди.

Вскоре после окончания XV съезда, осудившего «троцкизм» и фракционность, в Политбюро вновь разгорелась внутренняя борьба. Очередная неудача хлебозаготовок убедила Сталина и его сторонников в том, что модель НЭПа, оправдавшая себя в короткий период 1924-1925 гг., не в состоянии дать неповоротливой индустриально–бюрократической машине достаточно средств, чтобы построить современную индустрию. Для снабжения городов и индустриального рывка нужен был хлеб, и Сталин решил взять его опробованными несколько лет назад военно–коммунистическими методами. Его поддержало большинство Политбюро ЦК ВКП(б).

«Чрезвычайные меры» дали хлеб в 1928 г., но отбили у крестьян желание производить его «излишки». Производство продовольствия упало.

Кризис нэп вызвал острый конфликт в руководстве ВКП(б), который первое время развивался подспудно. Главный редактор «Правды» Н. Бухарин, председатель СНК А. Рыков и руководитель профсоюзов М. Томский критиковали возвращение к методам «военного коммунизма». Однако этот «правый уклон» не вылился, в отличие от левой оппозиции, в публичный вызов Сталину и его политике.

Конфликт фракций Сталина и Бухарина был основан на расхождении стратегий модернизации. Сталин решил превратить крестьян из самостоятельных хозяев в работников крупных «коллективных хозяйств» («колхозов»), подчиненных государству. Официально планы ускоренной коллективизации обосновывались необходимостью повышения производительности сельскохозяйственного труда путем внедрения машин, прежде всего тракторов. Но в России еще не было заводов по их серийному производству. Колхозы были нужны коммунистической партии, чтобы управлять крестьянством и таким образом получить продовольствие для обеспечения «строек пятилетки», для продажи на внешнем рынке, чтобы на полученные средства приобрести современные технологии. Так формировался план ускоренной индустриализации (строительства современной промышленности) и коллективизации (объединения крестьянских хозяйств в колхозы).

В сентябре 1928 г. ВСНХ опубликовал план индустриального развития на пять лет (этот срок был назван «пятилеткой»). Основные затраты направлялись на развитие тяжелой промышленности. Бухарин выступил со статьей «Заметки экономиста», в которой критиковал под видом троцкизма политику форсированной индустриализации и защищал легкую промышленность,