Финно-угры и балты в эпоху средневековья - Валентин Васильевич Седов
Финно-угры и балты в эпоху средневековья читать книгу онлайн
В книге собран и научно систематизирован материал по двум крупным этносам — финно-уграм и балтам, заселявшим в эпоху средневековья значительные пространства Северо-Восточной Европы — от побережья Балтийского моря на западе до бассейна Оби на востоке. В основе исследования лежат тысячи археологических памятников и огромнейший вещевой материал, полученный в результате раскопочных работ на протяжении более 150 лет. Широко используются письменные источники и данные смежных наук.
Результатом исследования является реконструкция конкретной истории каждого из финно-угорских и балтских племен раннего средневековья и условий формирования средневековых народностей. Подробно характеризуются поселения, жилища, быт и хозяйство, а также социальные отношения, обычаи и верования средневековых племенных образований финно-угров и балтов.
Средневековая культура многих финно-угорских и балтских этносов развивалась в тесном взаимодействии с древнерусской культурой. Некоторые из финно-угорских племен вошли в состав государственной территории Древней Руси, в результате в отдельных регионах Восточной Европы сформировался славяно-финский симбиоз. Поэтому проблеме культурных контактов восточного славянства с соседними племенами в томе уделено много внимания.
Таким образом, в книге исследуются начальные процессы формирования эстонской, латышской и литовской народностей, а также карелов, мордвы, коми, марийцев, удмуртов, хантов и манси.
Наряду с керамикой со шнуровой и гребенчатой орнаментацией в Чанвенской пещере встречена глиняная посуда с валиковым налепом по шейке, имеющая аналогии в памятниках оронтурского этапа Нижнего Приобья и свидетельствующая о связях с нижнеобским населением конца I тысячелетия н. э. (Чернецов В.Н., 1957, табл. XIX; XXIII). По характеру жертвоприношений эта пещера сближается с пещерными жертвенными местами восточного склона Урала типа Шайтанского, Лаксейского близ г. Ивдель (Чернецов В.Н., 1957, с. 211). Примесь толченой раковины в глиняном тесте сосудов из Чанвенской пещеры объясняется соседством с населением родановской культуры.
Керамика памятников горного Урала представлена горшками или чашами с прямым либо слегка наклонным горлом, довольно хорошо профилированными плечиками и круглым дном. Венчики сосудов сверху плоские или слегка скругленные, но чаще несколько скошенные внутрь, где имеют налеп, образующий навесик или треугольный выступ (табл. LXXIII, 21, 22, 24). При этом срез венчика относительно широк и часто орнаментирован нарезкой, оттисками зубчатого штампа или шнура. Такая форма венчика является отличительным признаком керамики населения горного Урала.
Орнамент покрывал также шейку и плечики сосудов. Характерны узоры в виде горизонтальных рядов шнура, сочетающиеся, как и на Туре, с рядами отпечатков наклонно поставленного зубчатого штампа, елочкой, а также в виде оттисков гладкой лопаточки, уголкового и полулунного штампов (табл. LXXIII, 22–25). Нарезка из рядов наклонных линий или сетки проходила по верхнему краю вдоль венчика или обрамляла снизу зону оттисков шнура (табл. LXXIII, 21, 22, 27). Стиль орнаментации посуды оттисками шнура, гребенчатого и уголкового штампов и образуемые ими композиции сближают керамику лесного Зауралья и горного Урала.
Вторая, менее распространенная группа керамики представлена горшковидными и чашевидными сосудами с вертикальным горлом. Орнамент в виде елочки и рядов наклонных оттисков гребенчатого штампа покрывает шейку и отчасти плечики сосудов (табл. LXXIII, 26). Керамика этой группы обнаружена почти на всех памятниках вместе с сосудами со шнуровой орнаментацией. Типологически она имеет сходство с керамикой Нижнего Приобья конца I — начала II тысячелетия н. э. на кинтусовском этапе (Чернецов В.Н., 1957, табл. XXXIV, 1, 2).
Вещевые находки на поселениях малочисленны. На жертвенном месте близ станции Исеть обнаружены плоский железный наконечник стрелы с узелком у основания черешка (табл. LXXIII, 1), датирующийся X–XI вв. по новгородским аналогиям (Медведев А.Ф., 1959. рис. 13, 24), звено цепочки шумящей подвески (табл. LXXIII, 11), подобной мерянским XI–XII вв. (Горюнова Е.И., 1961, рис. 96, 1, 8), а также типичные для XII–XIII вв. железные мездряки (табл. LXXIII, 8, 9).
Таким образом, описываемый комплекс горноуральских памятников датируется X–XIII вв.
Данные для характеристики хозяйства ограничены. Ведущее значение, видимо, имела охота. В Чанвенской пещере найдены кости лося и оленя, а также кости лошади, свидетельствующие о знакомстве с коневодством. Определенную роль играли металлургия и различные обрабатывающие ремесла: изготовление глиняной посуды, выделка шкур, мехов, обработка дерева, кости. Меха, видимо, шли на юг, откуда в обмен на Урал попадали серебряные сосуды, частично, возможно, ткани, некоторые предметы вооружения и другие вещи. Найденные в Чанвенской пещере куфические монеты чеканены в городах Балх и Бердаа (Теплоухов Ф.А., 1895а, с. 54).
Этническая принадлежность памятников горного Урала конца I — начала II тысячелетия н. э. может быть интерпретирована как древнемансийская. Такое заключение следует из близости культуры населения горного Урала и лесного Зауралья (Чернецов В.Н., 1957, с. 180; Викторова В.Д., 1968, с. 256), а также находит подтверждение в известиях письменных источников, локализующих манси XVI–XVII вв. на обоих склонах Среднего Урала (Бахрушин С.В., 1935, с. 5). Этот вывод согласуется также с распространением угорских топонимов в части районов Приуралья и горного Урала, установленной А.Ф. Теплоуховым (Теплоухов А.Ф., 1924) и другими исследователями (Матвеев А.К., 1959, с. 112; Майданова Л.М., 1962, с. 26, 27; Олесова Г.И., 1962, с. 33).
В культуре манси находит параллели ряд особенностей культуры, констатированных у населения горного Урала конца I — начала II тысячелетия н. э. В частности, это касается расположения жертвенных мест и охотничьего промысла. Устройство культовых мест на отдельных скалах согласуется с сообщением П. Палласа о том, что вогулы «ставили идолов своих обыкновенно в каменных ущельях, на высоких и крутых каменных горах, а притом и на высоких соснах, чтоб тем самым при поклонении возбудить к ним священный страх». Он же сообщает о важности в хозяйстве охоты на лося: «Обогатило их естество в сих постынях множеством диких зверей, между коими лоси главнейшее составляют их богатство» (Паллас П.С., 1770, с. 327).
Археологические памятники второй четверти II тысячелетия н. э. в горном Урале не выявлены, но общая этнокультурная ситуация в сопредельных районах не дает основания для заключения о существенных изменениях этнического состава в рассматриваемом ареале.
Лесостепное Зауралье
(бакальская культура)
Бакальская культура выделена К.В. Сальниковым по материалам рекогносцировочного обследования ряда городищ в бассейне среднего течения р. Исеть. К этой культуре исследователь отнес небольшую группу памятников — Большое и Малое Бакальские, Большое и Малое Мыльниковские и Лолевское городища, предварительно датировав их сначала IV–VIII вв., а затем IV–V вв. (Сальников К.В., 1956, с. 211–214; 1961а, с. 47).
Бакальская культура локализуется в лесостепи Западной Сибири от восточных склонов Урала до Ишима. Точные пределы ее ареала пока не определены. Наиболее компактная группа памятников расположена в бассейне среднего течения Исети. Кроме того, бакальская керамика встречена на многослойных поселениях на Тоболе, Пышме, Туре и Ишиме (карта 36). На Ишиме находится Пахомовский могильник (Генинг В.Ф., Овчинникова Б.Б., 1969, с. 128–137), который предположительно может быть связан с населением рассматриваемой культуры, испытавшим сильное тюркское влияние.
Карта 36. Распространение памятников бакальской культуры.
а — городище; б — неукрепленное поселение; в — грунтовый могильник; г — курганный могильник.
1 — Кашинское; 2 — Боборыкино II; 3 — Воробьево; 4 — Большое Мыльниковское городище; 5 — Малое Мыльниковское городище; 6 — Полевское; 7 — Большое Бакальское; 8 — Малое Бакальское; 9 — Мурзинское; 10 — Речкино I; 11 — Скородум; 12 — Суерское
