Ханское правосудие. Очерки истории суда и процесса в тюрко-монгольских государствах: От Чингис-хана до начала XX века - Роман Юлианович Почекаев

а «по праву старого вассала вернулся на службу к сыну своего прежнего господина, Есугея» [Злыгостев, 2018, с. 262–263]. Однако Рашид ад-Дин вполне однозначно указывает: «Племя тайджиут потеряло свою силу, и Джэбэ долго блуждал одиноко по горам и лесам. Когда он увидел, что от этого нет никакой пользы, [то] по безвыходности [своего положения] и необходимости явился к Чингиз-хану с выражением рабской покорности [ему] и подчинился [ил шуд]» [Рашид ад-Дин, 1952б, с. 90]. Его действия могли бы быть оправданы после окончательного разгрома тайджиутов, когда все их наследие, включая подчиненные им родо-племенные подразделения, перешло бы к Чингис-хану как к их правопреемнику – на правах победителя и по праву близкого кровного родства с тайджиутами (см. подробнее: [Скрынникова, 2005, с. 122, 124]). Однако, поскольку тайджиуты еще не были разгромлены, а их элита не была уничтожена, вряд ли можно трактовать действия Джэбэ как переход на службу к их «правопреемнику».

16

В связи с этим можно вспомнить другие знаменитые переименования, которых по той же самой причине удостоились от монгольских предводителей главы враждебных государств: последний тангутский император Ли Сянь (1226–1227), получивший от Чингис-хана прозвище Шидургу («Честный»), и чжурчжэньский император Ай-цзун (1224–1234), которого Угэдэй прозвал «Сяосы», т. е. «Прислужник» [Козин, 1941, с. 191, 193].

17

Судьба Таргутая в монгольских источниках остается неизвестной: авторы ограничиваются лишь намеком на то, что он в конце концов погибает в борьбе с Чингис-ханом. Согласно Рашид ад-Дину, он был убит в бою Чилауном, сыном Сорган-Шира [Рашид ад-Дин, 1952б, с. 116]. Эта неопределенность вызывает некоторые сомнения по поводу истинности рассказа «Сокровенного сказания» о том, что Таргутай был отпущен своими людьми. Многословие безвестного автора этого произведения в рассмотренном эпизоде оправдания благородного поступка могло быть вызвано финалом как раз прямо противоположным: тайджиутского хана могли или убить по дороге, или благополучно доставить Тэмуджину и уже там казнить без лишнего шума.

18

Лубсан Данзан называет Бадая табунщиком, а Кишлика – просто пастухом, что указывает на их разный статус: смотреть за лошадьми было гораздо почетнее, чем за скотом.

19

Согласно персидскому историку, Чингис-хан так и не принял решения о казни Джамухи, передав его на волю своего племянника Эльджигитая, который и умертвил его несколько дней спустя [Рашид ад-Дин, 1952а, с. 191–192].

20

Подобная же процедура описана, в частности, в житии Михаила Черниговского, казненного в Золотой Орде в 1246 г.: Бату, правитель Улуса Джучи, не общается с ним напрямую, а получает его показания и объявляет собственную волю через своего «стольника Елдегу», т. е. сановника Элдегая (см. об этом подробнее: [Почекаев, 2022а, с. 174–175]).

21

О них мы можем в какой-то мере судить по высказываниям древнетюркских каганов, запечатленных руническим письмом на стелах. Для кочевых вождей не было более опасного врага, чем свой собственный народ, способный легко переметнуться к новому лидеру, в котором становились заметны признаки небесного благоволения (тюрк. кут), именуемого современными исследователями харизмой (см., например: [Кляшторный, Султанов, 2009, с. 61–63 и след.]).

22

Этот вопрос подробно рассмотрел еще И. де Рахевильц [Rachewiltz, 1966]. Один из примеров принятия Чингис-ханом цзиньского перебежчика описан Палладием [Палладий, 1877, с. 183–184].

23

Любопытно отметить, что Абу-л-Гази, хивинский хан-историк XVII в. (сам являвшийся потомком Джучи), по какой-то причине считал, что Джучи стремился к битве и даже проигнорировал мнение своих «князей», т. е. военачальников, якобы настаивавших на переговорах с хорезмшахом [Абуль-Гази, 1996, с. 62].

24

См. подробнее § 6, в котором характеризуется статус «великого судьи» Мункесар-нойона.

25

Примерно в то же время был осужден и казнен Тэмугэ-отчигин, младший брат Чингис-хана, пытавшийся в 1242 г. захватить престол Монгольской империи, однако его дело уже было детально проанализировано нами [Почекаев, 2017б, с. 57–61].

26

У Джувейни Шира также назван Алидом, т. е. потомком халифа Али (двоюродного брата пророка Мухаммада), Рашид ад-Дин же называет его всего лишь «последователем Али», т. е. шиитом, что в глазах правоверных суннитов должно было стать дополнительным штрихом к негативной характеристике этого человека [Джувейни, 2004, с. 169; Рашид ад-Дин, 1960, с. 117].

27

То есть из города Мешхеда, родного города Фатимы, в котором располагалась почитаемая мусульманами гробница святого Али Ризы.

28

Впрочем, личное участие хана Гуюка в процессе могло объясняться и отсутствием в его администрации соответствующих чиновников, которые появились несколькими годами позже, – см. следующий параграф.

29

Любопытно отметить, что в традиционном монгольском праве и процессе (в том числе и в более поздний период, вплоть до начала XX в.) пытки в качестве средства получения доказательств не имели широкого распространения и, по всей видимости, были заимствованы из китайской процессуальной практики (см., например: [Бурдуков, 1969, с. 58]).

30

Следует отметить, что точное время процесса над заговорщиками в источниках не указано, однако сама попытка заговора могла иметь место вскоре после возведения на трон хана Мунке, т. е. в 1251 г., тогда как ряд приговоров был приведен в исполнение и годом позже.

31

В «Юань ши» он называется «главным среди судей» (дуаньшигуань) [Золотая Орда…, 2009, с. 235]. Ф. Ходоус считает, что Мункесар мог получить судейскую должность уже при Гуюке [Hodous, 2022, р. 332], тем не менее этому противоречат сведения «Юань ши» о постоянной связи не только Мункесара, но и его предков с домом Тулуя, а не Угедэя [Золотая Орда…, 2009, с. 234–235]. Да и первое упоминание Мункесара в качестве яргучи относится именно к событиям исследуемого процесса – вероятно, в связи с предоставлением ему широких полномочий для расследования данного преступления.

32

Вероятно, имеется в виду Эльджигитай, племянник Чингис-хана, сын его брата Хачиуна, действительно бывший ближайшим союзником потомков Чагатая и Угедэя в противостоянии с семействами Джучи и Тулуя.

33

В трактовке Ф. Ходоус атабек был приговорен к самоубийству [Hodous, 2012/2013, р. 94], что, однако, противоречит смыслу сообщений об этом событии.

34

Джувейни перечисляет, в частности, следующих сановников: Ельчитей-нойон, Таунал, Ката-Курин, Джанги, Кан-Китай, Соргхан, Таунал-младший, Тогхан и Ясаур [Джувейни, 2004, с. 420]. Рашид ад-Дин, в свою очередь, называет среди них Ильджидая-нойона, Бубала-старшего, Джики, Кулджая, Саркана, Бубала-младшего, Тугана и Йисура [Рашид ад-Дин, 1960, с. 136]. В «Юань ши» упомянуты Есун-Ток, Алчжидай, Чанги, Джаунал, Хада-Курал, Алчу, Кан-Кажан, Асан, Худулук [Золотая Орда…, 2009, с. 186]. Легко заметить, что многие