История Византийских императоров. От Василия I Македонянина до Михаила VI Стратиотика - Алексей Михайлович Величко

Царя встречали представители цирковых партий, надевшие праздничные одежды, с криками: «Слава Богу, возвратившему нам наших владык с победой! Слава Богу, возвеличившему вас, самодержцы римлян! Добро пожаловать, победоносные, храбрейшие государи!» Городской эпарх и царский наместник пали ниц перед Василием и Константином и по старому обычаю преподнесли царю золотой венец, как символ победы, а император отблагодарил их золотыми монетами. Продвигаясь по Константинополю, императоры дошли до храма Святой Софии, куда все вошли для торжественного богослужения. Затем был дан превосходный пир, после которого участникам похода и жителям столицы даровали различные и обильные милости царя[58].

Теперь, после победы над многолетними врагами, византийцы вышли на старые границы своей державы, соприкасающиеся с арабскими землями. Однако после этого открылось, что отныне неизбежны новые столкновения греков с восточными сарацинами, поэтому император решил разработать план военных действий на следующий год. Он правильно учел, что у арабов продолжается междоусобица, и в 873 г. начал поход, имевший своей целью взятие города Малатия. Очень тщательно продумав предстоящую операцию, Василий I отдал приказ захватить несколько мелких крепостей, должных обеспечить безопасность римской армии. Он прошел с войском всю Малую Азию, а затем направил своего полководца с отрядом войск для взятия города Запетра. Приказ был успешно выполнен, и греки, захватив множество пленных, добычу и освободив большое количество христиан, томившихся в мусульманском плену, вернулись к императору, ставшему лагерем на реке Зарнук.

После этого все войско греков двинулось к Малатии, и их отдельные отряды даже переходили Евфрат, но в итоге византийцы потерпели поражение в данном арабами сражении. Чтобы несколько сгладить эту неловкость, император Василий I вторгся на соседнюю территорию, где захватил несколько второстепенных крепостей. Все же и такие успехи не казались современникам ничтожными — как-никак, но уже давно Римские императоры не поили своих лошадей из Евфрата. Был организован новый триумф Македонянина, и патриарх св. Игнатий торжественно возложил на его главу венец победителя[59].

Тем не менее борьба на два фронта — с африканскими и восточными арабами — оказывалась для Византии едва ли по силам, а потому успехи обильно чередовались с неудачами. Напротив, арабы начинали демонстрировать завидную слаженность в действиях. В сентябре 871 г. мусульмане Калабрии обратились за помощью к своим братьям в Африке, чтобы отвоевать обратно Бари, и вскоре Аглабитский правитель направил им свое войско, ведомое Абдаллах-ибн-Якубом, заранее назначенным правителем Италии, на Салерно.

Город был осажден и после нескольких месяцев осады уже готов был открыть свои ворота, но Людовик II, все еще остававшийся в Италии, разбил сарацин в сражениях при Сан-Мартино и у Беневента. Арабы срочно сняли осаду и ретировались. Как уже говорилось, эти земли находились в сфере интересов Константинополя, и потому в 873 г. Василий I направил в Отранто войско во главе с патрикием Григорием, чем вызвал новое недовольство Людовика II.

Василию I постоянно приходилось быть очень осторожным, старательно варьируя между многочисленными и опасными арабами, и своим, таким ненадежным западным союзником. Едва ли могла речь зайти о совместных действиях его войск и армии франков, а любая отдельно взятая операция тут же оборачивалась новыми проблемами. Так, критские арабы, тотчас прознавшие о передвижении византийских войск в Италию, организовали внушительную флотилию и устроили настоящий грабеж Далмации, опустошив даже Святую гору Афон. Но друнгарий флота, непобедимый Никита Орифа, разгромил разбойников, потопив 20 судов из 27 кораблей сарацин. Арабы попытались было перестроиться и организовать нападения на западные берега Пелопоннеса, но и здесь неутомимый Никита Орифа разбил их в морском сражении. Эта битва настолько деморализовала критян, что они срочно запросили мира у Римского императора сроком на 10 лет[60].

Вслед за этим тяжелое поражение было нанесено арабам при попытке овладеть ими городом Еврипид (Халкиду) на Эвбее. Теперь император Василий Македонянин решил покончить с пиратством на Средиземном море, выбрав в качестве главного пункта наступления остров Кипр, захваченный арабами еще в 825 г. Поход был успешным: его войско под командованием стратига Алексея, этнического армянина, в 874 г. провело удачную операцию, освободив остров от власти сарацин.

Но в это же время осложнились дела в Италии: в 875 г. умер король Людовик II, и теперь внутренние раздоры между Беневентом, Салерно, Неаполем, Амальфи и Гаэтой фактически открыли сарацинам путь на полуостров. Следует сказать, что покойный монарх являл собой достойную и величественную картину. Стоит лишь жалеть о том, что он и Василий Македонянин так и не смогли соединить усилия, дабы преодолеть разногласия и вражду, глухо таящуюся между двумя великими народами христианской цивилизации. Когда Людовик II скончался, современник дал ему следующую характеристику. «Это был христианнейший князь, по вере католик, достаточно сведущий как в светских, так и в церковных науках; усерднейший исполнитель всего, что требует благочестие, мир и справедливость, хитрый нравом и разумнейший в советах. Никто не мог подкупить его дарами и никому не раздавал он за деньги ни церковных, ни светских должностей; но церковные чины приобретались добрыми нравами и святым образом жизни, а светские — преданной службой и верностью»[61].

Теперь, после его смерти, франки, по обыкновению, никак не могли поделить отцовские престолы, тратя свои силы не на арабов, а на междоусобицы. 52-летний Карл Лысый (875–877) — последний сын императора Людовика Благочестивого, попытался занять Лотарингию и Италию. Но его возможности были, увы, весьма ограниченны. Несмотря на все старания, Карл так и не сумел вернуть себе восточные территории, где покоился прах его великого деда. Центр императорской власти все более ограничивался Западной Франкией. Но и там его власть была далеко не безусловной. Западный император все более был вынужден вступать в сделки с аристократией, и теперь престиж его титула уравновешивался обязательствами Карла Лысого перед вельможами. Автономия франкской аристократии находила отпор только в Западной Церкви, и авторитет Рима все более возрастал. Собственно говоря, едва ли Карла Лысого можно было назвать могущественным владыкой[62].

Тем не менее, надеясь на его армию, папа венчал Карла Лысого императором Западной Римской империи, но тот вступил в войну со своим старшим братом Людовиком Немецким — королем Восточно-Франкского королевства (будущей Германии) и был разбит в сражении. Сразу же после этого итальянцы отреклись от своего неудачливого правителя, а вскоре тот скончался[63].

Словно бич Божий опускался на плечи отпрысков Карла Великого: они один за другим умирали в молодом возрасте или рождались с