Духовные учителя сокровенной Руси - Кирилл Яковлевич Кожурин

Ознакомительный фрагмент

В 1666 г. Аввакума привозят в Москву для большого соборного суда и помещают в Боровском Пафнутьевом монастыре. «И привезше к Москве, козновав и стязався со мною у крутицкого митрополита Павла, отвезли в Пафнутьев монастырь и посадили на цепь». Здесь многострадальный протопоп пробыл девять с половиной недель. Чтобы склонить его к новой вере, в Боровск прислали ярославского дьякона Косму с подьячим патриаршего престола. Однако вместо того, чтобы «вразумлять» Аввакума, Косма всячески поддерживал его, ободряя следующими словами: «Не отступай ты старого того благочестия! Велик ты будешь у Христа человек, как до конца потерпишь!»

Из Боровска Аввакум был возвращен в Москву для соборного суда. На этот раз для придания собору большей помпы к участию в нем были привлечены восточные «вселенские патриархи» Паисий Александрийский и Макарий Антиохийский. Как выяснилось позже, это были сверженные со своих престолов авантюристы, только впоследствии занявшие патриаршие престолы благодаря вмешательству русского правительства и с помощью турецких властей. На соборе Аввакум не покорился, обратясь к восточным «патриархам» с такой речью: «Вселенские учители, Рим давно пал. Ляхи с ним же погибли. И у вас православие пестро стало от насилия турскаго Махмета. На Руси же до Никона было православие чисто и непорочно и церковь не мятежна».

13 мая 1666 г. в Успенском соборе Кремля Аввакум был расстрижен и проклят вместе со своим сподвижником диаконом Феодором. Его друзьям священнику Лазарю и иноку Епифанию были отрезаны языки. После суда Аввакума привезли в Никольский Угрешский монастырь и поместили под церковью в отдельную «палатку студеную над ледником». Здесь в праздник Вознесения Господня ему было видение: в полночь, во время чтения наизусть утреннего Евангелия, явились ему Богородица и Христос с «силами многими». И Христос сказал, укрепляя страдальца: «Не бойся, Аз есмь с тобою!».

5 сентября 1666 г. Аввакум снова был доставлен в Боровский Пафнутьев монастырь, а в следующем году его уже отправили в Пустозерск, у Полярного круга, где вскоре по прибытии заключили в «земляную тюрьму» – сруб, закопанный в земле. Жена Аввакума и двое его сыновей также были посажены на Мезени в яму.

В «земляной тюрьме» Аввакум провел пятнадцать лет, терпеливо снося жестокие страдания. Но несмотря на тяжелейшие условия заточения в Пустозерске, «в месте тундряном и безлесном», огнепальный протопоп продолжал бороться за старую веру. Из этого глухого уголка раздавалась его горячая проповедь: послания, трактаты, целые книги рассылались на Мезень, в Москву, в заволжские скиты и другие края России. За годы пустозерского заключения Аввакум написал свыше 40 сочинений, в которых то обращался к властям с увещанием вернуться к старой вере, то писал к своим единомышленникам и духовным чадам, ободряя их, возбуждая их ревность, увещевая их к страданиям за истинную веру, наставляя их, как устроить свою жизнь, разрешая различные их недоумения. Обращался протопоп с посланием и к новому царю Феодору Алексеевичу, призывая его вернуться к заветам родной старины. Однако молодого царя, женатого на польке и активно внедрявшего в государстве западные порядки, речи Аввакума о «родной старине» лишь приводили в раздражение.

В 1681 г. во время Крещенского водосвятия, когда на кремлевском холме и по берегам Москвы-реки собрались сотни тысяч людей, в присутствии царя Феодора Алексеевича на «иордани», один старообрядец с колокольни Ивана Великого «метал» в толпу свитки с политическими карикатурами и «хульными надписями», порочащими царя, светские и духовные власти. Как выяснилось, оригиналы на берестяных хартиях изготовил сам протопоп Аввакум. Такого публичного позора власти простить не могли, и вскоре последовало решение о казни Аввакума и его сподвижников.

14 апреля 1682 г., в Страстную пятницу, формально – за «великия на царский дом хулы», а фактически – за свои религиозные убеждения, по настоянию патриарха Иоакима Аввакум был сожжен в срубе вместе со своими единомышленниками и соузниками – священником Лазарем, дьяконом Феодором и иноком Епифанием. В пламени костра Аввакум высоко поднял руку с двуперстным крестным знамением и закричал народу: «Будете этим крестом молиться – во веки не погибнете!».

Перед своею смертью Аввакум предсказал скорую кончину царя Феодора Алексеевича. Пророчество это в точности сбылось: 27 апреля 1682 г. молодой царь неожиданно скончался. Народ увидел в этом событии воздаяние за казнь пустозерских страдальцев.

Протопоп Аввакум глубоко почитается всеми старообрядцами. Еще в конце XVII в. появились первые иконописные изображения Аввакума, предстоящего Спасителю (в собрании Государственного исторического музея в Москве), а в начале XVIII в. была составлена служба святым исповедникам и новым российским страдальцам – протопопу Аввакуму, епископу Павлу Коломенскому и другим.

В XVIII в. Пустозерский острог пришел в запустение и постепенно исчез с лица земли. Последние жители покинули это место в 1960-е гг. Сегодня на месте Пустозерска голый песок, мох да низкий кустарник. Лишь кое-где можно обнаружить останки деревянных восьмиконечных крестов. В 1989 г. краевед М. Фещук вместе с товарищами собственноручно изготовили и установили памятный знак в честь мучеников за древлее благочестие; в 1991 г. группа староверов-поморцев из Рижской Гребенщиковской общины установила восьмиконечный крест в память мучеников за веру, а недавно у нарьян-марских староверов появилась идея создания часовни-памятника на месте казни пустозерских страдальцев. И в наши дни к этому поистине святому месту не иссякает поток паломников со всех концов России.

Житие боярыни Морозовой

И верит она: не погибнет

Идея свободной мольбы,

Настанет пора, и воздвигнут

Ей памятник вместо дыбы!

Старообрядческий духовный стих о боярыне Морозовой

Кому не знакома с детских лет картина В. И. Сурикова «Боярыня Морозова»?! Однако, наверное, далеко не всякий сможет правильно ответить на вопрос, кем же была эта женщина, изображенная на знаменитой картине, и почему именно ее художник сделал главной героиней своего шедевра?.. А ведь когда-то боярыня Феодосия Прокопьевна Морозова была второй женщиной в России после самой царицы!

Родилась она в Москве 21 мая 1632 г. в семье окольничего Прокопия Федоровича Соковнина, родственника первой жены царя Алексея Михайловича царицы Марии Ильиничны (урожденной Милославской). Родители ее были людьми благочестивыми и богобоязненными. В 1649 г. юную Феодосию Соковнину выдали замуж за боярина Глеба Ивановича Морозова, который приходился родным братом Борису Ивановичу Морозову, дядьке и свояку царя (вторым браком Борис Иванович был женат на Анне Ильиничне Милославской, родной сестре царицы Марии Ильиничны). Когда в 1662 г. бездетный Борис Иванович умер, то все его огромное состояние наследовал его и без того состоятельный брат Глеб Иванович. Но и он вскоре отошел к Богу, и его молодая вдова стала обладательницей одного из самых крупных состояний того времени.

Палаты боярыни Морозовой были первыми в Москве. Ее любили и уважали при царском дворе, и сам царь Алексей Михайлович отличал ее перед другими боярынями. Она именовалась «кравчей царской державы». Богатство ее было сказочно. Окруженная роскошью, она выезжала в расписной карете, запряженной 12 арабскими конями с серебряными цепями. В доме было не менее трехсот слуг, а крестьян насчитывалось до восьми тысяч. К ней сваталось множество самых знатных в России женихов. Казалось бы, о чем еще можно мечтать молодой красивой женщине?

Но, оставшись вдовой, Морозова целиком посвятила себя делам благочестия и воспитанию своего малолетнего сына Ивана. Ожидая Жениха Небесного, она отказывала женихам земным. Она сама управляла людьми и работала по хозяйству. Целыми часами разбирала она нужды крестьян, «любовию и милостию на дело Господне побуждая». Сама пряла и ткала, шила простое платье и белье, а ночью тайком с близкими подругами-богомолками раздавала его по тюрьмам и больницам. Двери морозовского дома всегда были открыты для всех нищих, убогих и странников. При этом она сама кормила нищих, ухаживала за больными и калеками, обмывала им раны, выполняя тем самым завет Христов. Щедро подавала боярыня и на монастыри и церкви.

В доме боярыни Морозовой строго соблюдался церковный устав. День начинался и заканчивался молитвой. Вместе с хозяйкой молились и все домочадцы. Молитва эта всегда была глубокой и сердечной, так что часто можно было увидеть, как из глаз боярыни лились слезы – «яко бисерие драгое схождаху». Часто молилась она и по ночам, ведь известно, что молитва особенно благодатна в ту пору,