Последние Северы - Николай Анатольевич Савин

города Тира Финикийского, и лишил его статуса метрополии. Город также был лишен статуса колонии, в отличие от своего соперника Сидона. Сидон же получил от императора официальный титул «Верный», а также гарантированные регулярные поставки зерна. Это способствовало привлечению в Сидон мигрантов не только из окрестностей, но и из того же Тира, например. Так что Сидон стал процветать за счет своего конкурента. Такое жестокое наказание города Тира также, наверняка объясняется личным вмешательством Гелиогабала, прекрасно знавшего все особенности ситуации в окрестностях родной Эмесы. Знавшего значение Тира для легиона III Gallica. А теперь узнавшего об отношении местного населения к его секте. Повторим, что это был тот самый легион, который всего полгода назад привёл Гелиогабала к власти!

Раскассирование легиона – дело серьёзное. Ill Gallica защищал внутреннюю, самую населённую и богатую часть Сирии, где никто не мог его заменить, а ведь никакой замены и не предусматривалось. У других восточных легионов были свои зоны ответственности, которые они не могли ослаблять. Однако, похоже, что Гелиогабала эти проблемы нисколько не интересовали. Никаких попыток прикрыть опустевшую зону он не предпринимал, возможно, надеясь на Месопотамские войска. Скоро это привело к набегу на Хатру персидского царя Ардашира, а потом и к более тяжёлым последствиям.

Второе восстание легиона IV Scyphica Antoniniana тоже было подавлено. Там ситуация тёмная. Мы знаем, что в некоторых надписях его название было стёрто, значит легион предали проклятию памяти. Но, может, Гелиогабала удалось убедить ограничиться одной кассацией, не злить остальные легионы и не разрушать оборону Сирии? В отличие от III Gallica, легион IV Scyphica Antoniniana не был расформирован. Вполне очевидно, что ослабление восточной группировки Рима аж на два легиона, могло привести к тяжёлым последствиям для безопасности имперских провинций. Вероятно, самому Гелиогабалу было плевать, но Меса всё понимала и сумела отстоять легион. Вместо кассации ему был назначен новый и необычный командир. Он известен по двум надписям, найденным в Риме, обе намеренно изуродованы, сохранилась только часть его имени:…ATVS. Он был имперским секретарем из всадников. Ранее он должен был учить юного императора чтению. Теперь в Зевгму был отправлен не сенатор со статусом пропретора, как положено, а всадник, чтобы обеспечить верность легиона IV Scyphica Antoniniana. Когда дело доходило до кризиса, как это было с Поллионом, режим пренебрегал условностями и обращался к лояльности приближенных ко двору. Характерно, что… ATVS справился и сумел успокоить легион. У этого человека будет впечатляющая карьера при Гелиогабале. Он станет префектом по снабжению зерном, комитом императора, называвшим себя amicis fidissimus (самый верный друг), а затем префектом претория в 220–222 годах [John S McHugh. Emperor Alexander Severus: Rome's Age of Insurrection, AD 222 to 235 Pen and Sword History 2017. 95 р]. Хотя, учитывая повреждения надписей об этом человеке, понятно, чем его карьера закончится.

И, кстати, тогда же новым легатом Келесирии мог стать сенатор Квинт Атрий Клоний (219–222 гг.?). Начало карьеры Клония неизвестно. Надпись CIL 6, 2004 показывает, что он был избран в коллегию жрецов Юпитера 10 апреля 200 года. Он упоминается и в надписи CIL 2, 4111, найденной в Тарраконе и датированной правлением Александра Севера (222–235 гг.). Надпись указывает на то, что он был наместником (Legatus Augusti pro praetore) провинций Фракии, Каппадокии, Сирии Майор (то есть Келесирии) и Ближней Испании. Предположительно, он был легатом Фракии с 211/212 по 213 год, и за это время он заочно побывал консулом-суффектом, о чем свидетельствует надпись на греческом языке. Следующее наместничество, в Каппадокии он, вероятно, осуществлял с 213/214 по 215/216 годы. Таким образом, Атрий был человеком Северов, сделавшим карьеру при них и продолжившим её теперь. Свое наместничество в Келесирии он, вероятно, осуществлял во время правления Гелиогабала (219–222 гг.), в то время как его легатуру в Ближней Испании можно датировать из-за надписи временами правления Севера Александра. В данном случае Атрий оказался удачной кандидатурой и сумел стабилизировать ситуацию в Келесирии.

Однако же, Сирией проблемы той зимы не ограничились. Дион Кассий пишет, что какой-то частный гражданин пытался возмутить Понтийский флот, стоявший в Кизике в то время, когда Гелиогабал зимовал в Никомедии. Об этом человеке не известно ничего, хотя Дион сам признаёт, что лично произвел тщательное расследование этого дела в Пергаме, поскольку был в то время каким-то важным чиновником в Азии, назначенным на эту должность ещё Макрином. Моряки, служившие в Понтийском флоте, тоже были местными, восточного происхождения, и им тоже могли не понравиться извращения Гелиогабалом одного из их культов. Элагабал был одним из множества проявлений Ваала на Востоке империи и люди понимали, что имеют дело с одним и тем же богом.

В самом Пергаме была другая ситуация. Там произошла вспышка общественного недовольства, возможно, в результате решения императора отозвать неокории (храмовое попечительство) у некоторых городов региона. Неокории предоставлялись тем общинам, которые имели провинциальные храмы императорского культа. Эта честь могла быть дарована только императором и часто изображалась на местных монетах как способ рекламы престижа города. За этот желанный статус велась ожесточенная борьба, и ко временам Северов города Пергам, Смирна и Эфес занимали равное положение, обладая тремя неокориями каждый. Соперничество между этими городами обострилось, когда Макрин подтвердил право Эфеса называться первым городом Азии, что вызвало возмущение в других общинах. Дион Кассий, который в 218 году был куратором Пергама и Смирны, писал, что жители Пергама были оскорблены императором, когда тот отменил привилегии, дарованные им Каракаллой (78.20.4, 79.7.4). Макрин попытался решить эти проблемы, назначив нового проконсула, который должен был выступать в качестве его официального представителя в провинции Азия. Он выбрал видного сенатора Гая Юлия Аспера, который дважды был консулом и городским префектом, на должность проконсула Азии. Сила и влияние Аспера подчеркиваются тем фактом, что он был покровителем не менее шести провинций – Британии, двух Мавританских и трех испанских провинций, – что отмечено на нескольких памятных статуях с его виллы в Тускуле. Вообще, мы мало знаем об этой семье. Гай Юлий Аспер был родом из малоазийской Атталии (нынешней Антальи), происходя из Галериевой трибы. Видимо, это был род, выдвинувшийся при Цезаре и с тех пор принадлежавший к знати Ликии. Аспер в молодости участвовал в Маркоманнских войнах, а при Коммоде стал консулом-суффектом, правда год его консулата пока неизвестен. Удивительно, но мы ничего не знаем о его карьере до 204–205 годов, когда Септимий Север назначил его проконсулом Африки. А ведь эта должность была весьма высокой и до неё нобиль должен был пройти большой путь. Вернувшись из Африки, Гай Юлий Аспер заседал в