Истории пестрых народов Урала и Зауралья. В поисках связующих нитей. 140-летию П. П. Бажова посвящается - Михаил Прокопьевич Ермаков

Чтобы познакомить с этой стороной жизни подрастающее поколение, организаторы музея открыли экспозицию, рассказывающую о работе и быте осуждённых. В экспонатах музея есть свое отражение тюремные нравы и «законы лагерной жизни». Посетители смогут увидеть даже оборудованную по всем правилам камеру штрафного изолятора.

Людмила Балай пишет: «В 2018 году 8 мая исполнилось 76 лет образования Тавдинского УЛИТУ (Учреждения И-299). В здании управления находится Музей истории УИС Тавдинского края «Наследие».

Стоит отметить, что музеи, отражающие историю развития системы исполнения наказаний, есть практически во всех региональных управлениях ФСИН.

Впрочем, в Уральском федеральном округе уже есть собственные примеры эффективного использования оставшихся объектов лагерной субкультуры. Власти Ямало-Ненецкого автономного округа организовали в Салехарде музей под открытым небом. Он поможет сохранить артефакты времён сталинской стройки N 501 – так обозначалось строительство железной одноколейной дороги Салехард-Игарка, ныне известной как «Мертвая дорога».

Таборинские подразделения с 1940 года входили в состав ВостокУраллага, дислоцирующегося в г. Тавде. С тех пор до конца прошлого века Таборинский район был неразрывно связан с Тавдой. Первыми руководителями ВостокУраллага были в Таборах: начальник – старший лейтенант госбезопасности Васильев А.В., три его заместителя: по производству – капитан Орёл В.К., по охране – младший лейтенант Милюков А.Н., по лагерю – младший лейтенант Золотушкин А.П. При управлении был создан политический отдел, наделённый правами райкома партии ВКП(б). Эти политотделы действовали до момента развала СССР, а начальниками управления были офицеры, по званию не ниже полковника.

В.Ф. Мясников пишет: «Мой хороший товарищ, с которым мне долго пришлось работать, Пётр Петрович Акимов, стал даже генералом».

Имелась своя типография в Тавде, выпускавшая многотиражки: «Уральский лесоруб» – для вольных и «На трудовой вахте» – для заключённых.

Управление работало на самообеспечение продовольствием, имея два крупных подсобных хозяйства в Ирбите и Озёрках. Озёрское создавалось на базе спецпосёлка раскулаченных семей. В каждом подразделении были свои подсобные сельхозпроизводства ХАО (хозяйственный лагерный отдел). В управлении было 2170 га пашни. Содержалось 592 головы крупного рогатого скота, 2315 свиней, 547 овец, до 2,5 тыс. птиц. Собиралось до 530 тонн зерна, 6780 тонн картофеля, 477 тонн капусты, 66 тонн огурцов, 632 тонны свеклы. Животноводство давало 74 тонны мяса, 352 тонны молока, 141 тыс. яиц. На всех производствах работало до 23,4 тысяч человек. Заключённых – 10,5 тысяч, вольнонаемных – 10,5 тысяч, спецпоселенцев (бывших раскулаченных) – 3 тысячи человек. Для заключённых вводился 10-ти часовой рабочий день, нормы выработки повышались на 20 %, им были запрещены переписка и свидания с родственниками.

Количество лагерей в районе росло. Возникали новые зоны по речке Чёрной, выше Чёша: Маткул, Керчель, Ярки, Ахконга. В Чёше, как и в Озёрках, была женская колония. Она располагалась рядом с мужской зоной. Это соседство доставляло много хлопот. Геннадий Федорович Носов, работавший здесь в сороковые годы электриком, рассказывал В.Ф. Мясникову, что часто внезапно гас по вечерам свет. Это были умышленные отключения. В темноте заключённые устраивали перебежки из одной зоны в другую. Женская колония в Озёрках была сельскохозяйственной. Здесь было тепличное хозяйство, выращивалось в нём в основном огурцы, но были и помидоры.

12.1. Лесозаготовительные посёлки Посолка, Сарьянка, Шевья, Восточный

В Таборинском районе с 1938–1950 году было уже 4 спецпосёлка и две лесобиржи, в это число входили: п. Посолка, п. Сарьянка, п. Шевья и п. Восточный.

Екатерина Субботина (Курушина) пишет: «Михаил, с 1937 года сотрудники НКВД начали завозить в глухую тайгу семьи «неблагонадёжных», и раскулаченных мужчин, женщин и детей из разных мест, и в первую очередь с северных спецпосёлков по реке Тавде и речки Чёрной Таборинского района, это произошло после ареста наркома НКВД Николая Ежова».

Рис. 12.1. В таких землянках жили спецпереселенцы в Таборинском районе, посёлках Посолка и Сарьянка. Архив НКВД Тавдалаг, фото 1938 года. Автор Наталья Парфёнова, (с. Курская, Курский район, Ставропольский край), 2019 г.

Первых 50 бывших раскулаченных женщин, мужчин, не считая детей, привезли из Таборов под охраной на барже по реке Тавде в июле 1937 года. Выгрузили на слиянии речки Сарьянки с рекой Тавдой в глухую тайгу (мы писали выше, что не все получили свободу после статьи И.В. Сталина от 1937 г., примеч. – Е. М.).

Кто выбирал места для будущих поселений Сарьянки и Посолки в 4 км реки Тавды уже неизвестно? Других же «неблагонадёжных» 50 взрослых человек с детьми привезли на барже из г. Тавды, оставили на берегу, а остальных погнали вдоль берега речки Сарьянки. Люди пробирались с котомками, чемоданами, с малолетними и грудными детьми через бурелом, кусты и густую траву. Охрана торопила, покрикивала, орала матом: «Быстрей, быстрей, темнеет, скоро ночь!» Но видимо, старший охранник НКВД знал, куда гнать людей. Дошли до поляны. Мужики, бабы и дети постарше – все голодные и уставшие срочно стали собирать валежник и разводить костры. Поели сухарей, да попили чайку, благо по берегу речки росли иван-чай и смородина – ягоды ещё остались, не все птицы склевали. Так прошла первая ночь

Николай Шиман пишет: «Михаил, на этом месте, где была и затем построена Посолка, был хутор старообрядцев на речке Сарьянке, поэтому сотрудники НКВД знали это место».

Екатерина Субботина (Курушина) далее пишет: «Утром начали рыть землянки на берегу Тавды в глинистом грунте, а в Посолке оказался песчаный, было легче копать землю, благо пилы, лопаты, топоры, и другой шансовый инвентарь, предварительно заставили взять с собой. У речки Сарьянки на этом месте, где потом построили Посолку, в лесу оказались большие залежи песка. Они и сыграют в дальнейшем главную роль в постройке узкоколейки. Люди умирали от простуды, а к весне от голода. И 1938 году в Сарьянке и Посолке, в этих поселениях-землянках, осталось в живых около 80 человек взрослого населения, много умерло детей (см. рис. 12.1).

До сих пор в лесочке около речки Сарьянки в Посолке сохранилось безымянное кладбище раскулаченных и «неблагонадежных», столько лет прошло, а столбики на могилах кое-где сохранились, но нет на них ни фамилий, ни имён!

В срочном порядке начали строить для раскулаченных людей бараки. Мужики двуручными пилами валили лес, пилить брёвна по размеру, шкурить и тесать, а женщины готовили скудную пищу. Минимальное количество продуктов, по установленным нормам, сотрудники НКВД доставляли на катерах из г. Тавды. И было неважно энководещникам из охраны, что есть и малолетние дети, старики и старухи среди