Истинный творец всего. Как человеческий мозг сформировал вселенную в том виде, в котором мы ее воспринимаем - Мигель Николелис

отличие от предшественников из эпохи верхнего палеолита, неолитические сообщества строили свои храмы на поверхности земли. Бертран Рассел в «Истории западной философии» добавлял: «Как и другие древние религии, религии Египта и Вавилонии являлись первое время культами плодородия. Земля олицетворяла женский пол, а Солнце — мужской»[21].

Эта новая ментальная абстракция привела к усилению социального расслоения, начавшегося уже в эпоху верхнего палеолита. В результате, как отмечают Льюис-Уильямс и Пирс, в первых постоянных поселениях неолита (первых городах, построенных представителями нашего вида) появилась социальная элита — дифференцированный высший класс, имевший привилегированный доступ к эзотерическим знаниям и отвечавший за проведение регулярных церемоний для народа, а также за обучение канонам. Это избранное духовенство получило большую власть и стало играть ключевую роль в политической жизни общества. Льюис-Уильямс и Пирс связывают это изменение в ритуалах шаманизма с выбором неолитического общества, заключавшимся в «строительстве крупных городов и возведении массивных памятников». В данном процессе эти культуры могли запустить еще одну долгосрочную человеческую традицию, состоявшую в строительстве помпезных зданий и монументов, которые в гораздо большей степени соответствуют и отдают дань человеческому воображению, чем житейской реальности. Тотемы, скульптуры, пирамиды, храмы и соборы — все это лишь некоторые примеры использования скульптур, архитектуры и сложной инженерной техники для консолидации человеческих верований: эти материальные конструкции, созданные исключительно на основе ментальных абстракций, призваны были пережить не только самих строителей, но и историю созданных ими обществ.

Как считал Лео Фробениус, следующий этап в использовании людьми собственных ментальных абстракций для создания социальных и политических норм наступил в тот момент, когда ранние астрономы Ближнего Востока (старошумерские жрецы, как называет их Кэмпбелл) преуспели в «переключении внимания… на математику семи движущихся космических светил» — божественного неба над Землей. Внезапно центром человеческого восхищения и точкой опоры космологических взглядов стали небеса. Как говорит Джозеф Кэмпбелл, «символические короны и торжественные одеяния царя, его царицы и их придворных отражали в земном варианте спектакль небесных светил».

Эта вера в небесные силы вылилась в появление могущественных царств, которые отдавали должное божественному источнику своей силы тем, что возводили самые удивительные строения в истории человечества, такие как великие пирамиды Гизы. А самый плодовитый строитель среди всех египетских фараонов Рамзес II довел связь разума и небес до предела, провозгласив себя первым богоцарем.

Однако примерно в 2000-х годах до н. э. произошел важнейший сдвиг в доминирующих ментальных абстракциях, связывавших человечество с вселенной. Как пишет Кэмпбелл, «в месопотамских текстах около 2000-х годов до н. э… стало появляться различие между царем, как просто человеческим существом, и богом, которому он служит. Он уже не богоцарь, как египетский фараон. Он стал зваться „арендатором божественной земли“. Город, где он правит, является земным обиталищем бога, а сам он — лишь главный служитель или управляющий. Кроме того, именно в это время в Месопотамии начали появляться мифы о людях, созданных богами, чтобы им служить. Человек стал восприниматься простым слугой, а Боги — полными хозяевами. Человек уже ни в каком смысле не был воплощением божественной жизни, а лишь еще одним природным созданием и имел земную и смертную природу». Кэмпбелл называет это превращение «мифологической диссоциацией» и идентифицирует в нем ключевые элементы, которые гораздо позже лягут в основу трех основных монотеистических религий, возникших в Восточном Средиземноморье и на Аравийском полуострове, — иудаизма, христианства и ислама.

И только с появлением древнегреческой цивилизации впервые в истории люди поставили себя в центр собственной вселенной. Среди других проявлений, отразившихся в скульптуре и архитектуре, этот важнейший сдвиг в космологических представлениях стал основой эпических поэм «Илиада» и «Одиссея», приписываемых Гомеру. Хотя, по оценкам, первые письменные версии этих стихов относятся к VIII веку до н. э., они описывают события, происходившие на несколько столетий раньше, вероятно, около XII века до н. э.

В «Илиаде» и «Одиссее» греческие боги с Олимпа, от Зевса до Аполлона, несмотря на власть и полный контроль всех аспектов человеческой судьбы, имеют явные человеческие качества, такие как тщеславие, ревность, ненависть, чувственность и страстность. Вообще говоря, они обладают множеством серьезных пороков.

Центральная роль человека в этих эпических поэмах явно проявляется тогда, когда даже посреди самых отвратительных сцен сражений Гомер делает паузу и уделяет немалый кусок текста описанию умирающего: откуда он был родом, кто его родители, жена и сын, которого он уже никогда не сможет обнять, поскольку вскоре окажется в глубинах царства Аида. Читая и перечитывая эти описания на протяжении сорока последних лет, я не мог под впечатлением не задумываться над тем, как много мы в качестве вида потеряли в гуманистическом плане. Чтобы понять, что я имею в виду, давайте сравним два описания из «Илиады» с современным описанием смерти человека на современной войне.

«Тут поражен Теламонидом сын Анфемиона юный,

Жизнью цветущий, герой Симоисий, которого матерь,

Некогда с Иды сошедшая вместе с своими родными

Видеть стада, родила на зеленых брегах Симоиса:

Родшийся там, наречен Симоисием, но и родившим

Он не воздал за свое воспитание: краток во цвете

Был его век, Теламонова сына копьем пресеченный».

Или

«Вождь Мерион Ферекла повергнул, Гармонова сына,

Зодчего мужа, которого руки во всяком искусстве

Опытны были; его безмерно любила Паллада;

Он и Парису герою суда многовеслые строил,

Бедствий начало, навлекшие гибель как всем илионцам,

Так и ему: не постигнул судеб он богов всемогущих»[22].

Для сравнения привожу фрагмент из репортажа CNN от 2016 года, описывающий гибель людей во время войны в Сирии: «По сообщениям информационного центра в Алеппо, в соседней провинции Идлиб в результате воздушных налетов в воскресенье погибли еще 19 человек».

А вот что говорит Джозеф Кэмпбелл о гигантском вкладе греков в формирование нравственного облика человека: «Первые похвалы и признание этот новый, такой близкий предмет восхищения снискал в греческих трагедиях. Обряды всех прочих народов того времени были посвящены животным, растениям, космическим и потусторонним силам, но в Греции уже в эпоху Гомера мир стал человеческим, а трагедии великих поэтов пятого века возвестили окончательное духовное становление этого смещения интересов».

Однако первенство в помещении человека в центр вселенной — не единственный ментальный подвиг великих греков. Им также отводится первенство в создании математики, философии и науки — уникальной триады ментальных абстракций. Как отмечает Бертран Рассел, именно сочетание страсти и огромной тяги к интеллектуальной жизни «делало их великими, пока жило их величие». Как и в предшествовавших цивилизациях, греческое искусство в