Действие вместо реакции - Олег Юрьевич Цендровский

class="p1">Максимизация свободы от гурманства есть то, что в буддизме называется «единый вкус» (тибетское ro gcig или ro mnyam). С исторической точки зрения, понятие единый вкус возникло в тибетском буддистском учении Махамудра. Там он обозначает одну из высших стадий прозрения и практики.

С сущностной точки зрения, однако, единый вкус не является открытием или собственностью какого-то отдельного направления или ответвления мысли. Это наименование глубокого духовного опыта, который пронизывает весь буддизм от самой точки его начала, как и некоторые другие духовные учения.

На вкус все одно. Мы узнаем это, как только оказываемся по ту сторону лимбических зависимостей. С одной стороны, единый вкус означает, что природа всего едина, и это ощущается нами непосредственно на каждом отрезке жизни. Эта природа является пустотной (то есть непостоянной и сверхпластичной), творческой и познающей.

С другой стороны, единый вкус значит, что наше умственное состояние обретает равновесие и внутреннюю опору. Счастье и ощущение жизни создаются не окольным лимбическим путем, не являются отражением капризов случая и капризов эго, а идут изнутри и по кратчайшей траектории – через очищение и совершенствование самого ума.

Вкус мира становится единым и благим, потому что для ума наивысшее благо есть гармония, причем гармония живая и пребывающая в движении. Освобожденный ум обнаруживает эту гармонию везде и создает ее сам. Эта способность выявлять и творить гармонию во всем задает общий вкус всего и позволяет ощутить сущностную благость всех форм опыта.

Опыт единого вкуса не приводит к тому, что все различия для нас пропадают, а мир смешивается в однородную и пресную серость. Как раз наоборот, открывается реальное богатство его палитры. Все на один вкус, но при этом все разных цветов, с разной текстурой, со множеством нюансов. Разнообразие и богатство опыта постигаются как формы и проявления единой благой природы.

Именно благодаря вниманию ко всеобщей основе вкусы жизни и становятся полноценно ощутимы и раскрываются. Исчезают невротическая разборчивость и цепляние, которые и подавляли нашу внимательность. Так опыт единого вкуса становится нашим глубоким интимным опытом. Как следствие этого, у нас пропадает и склонность делать культ из своих ушей, глаз, желудка, половых и любых иных органов.

Вариации стимулов замечаются во всей полноте, но теряют свое былое значение, потому что не определяют нашу жизнь. Вкус мира создается всеобщей основой всех форм опыта и тем, что мы делаем, а не тем, чем мы питаемся.

Культ личных достижений

Когда мы перестаем сопротивляться творческой природе бытия в своем отношении к потреблению, мы делаем большой шаг вперед. Это, однако, лишь один из первых шагов. Сама наша бурная деятельность все еще может быть зависимой от установки на обладание. Это происходит, когда мы теряем пластичность и движемся по накатанной колее. Для нас становится главным, чтобы нечто в творчестве было создано, а затем удержано и увековечено.

Мы получаем результат, а затем пытаемся его законсервировать, поставить на полку вместе с прочими консервами и периодически приходим полюбоваться собственной коллекцией. Если же у нас нет желаемого набора достижений, мы начинаем переживать, страдать, впадаем в отчаяние или возносим руки к небу в гневном жесте. Подобная фиксация на достижениях является крайне невротической и невежественной.

Что вообще такое достижение? Это некое стечение фактов и обстоятельств. Оно не просто временно, оно мимолетно. Кто строит жизнь на консервации результатов, тот пытается увековечить круги на воде. Каждый раз, когда у него это не получается, он начинает себя изводить. А не получается это всегда.

Да, у некоторых кругов на воде срок жизни немного дольше, чем у других, но это ничего не меняет в общей картине. Вечен процесс творческого проявления, сам движущийся его поток. Он и есть содержание. Результат же есть только скоротечная форма этого потока, узор на его глади.

Подлинное достижение – это не то, что было в прошлом, и не то, что будет в будущем. Это то, что происходит сейчас. Это процесс. Ставить результат творчества впереди процесса творчества означает поставить телегу впереди лошади.

Да, при таком подходе к жизни вроде бы у нас есть все, что нужно: есть и телега, и лошадь. Но все равно выходит крайне нелепо и неудобно. Мы все перевернули. Само классическое понятие достижения и собственности и столь же «классическая» одержимость ими есть следствие переворачивания. Это попытка того, кто по своей природе пластичен, удержать в неизменном состоянии то, что не может быть удержанным.

Пока наше творчество является частью культа увековечивания достижений, оно поражено тяжким недугом. Мы формируем в себе некие ожидания, составляем планы, закрепляем за собой разнообразные личные результаты, а затем вцепляемся в них мертвой хваткой. Ситуация же тем временем не стоит на месте. Она двинулась дальше, а мы со своими шаблонами, достижениями и планами остаемся позади, вцепившись во что-то.

Мы упираемся руками и ногами и пробуем остановить движение действительности, чтобы подогнать ее под свои творческие предубеждения. Вопреки сигналам ситуации, мы стараемся увековечить уже созданное, удержать свои собственные идеи и предубеждения, замариновать плоды собственной деятельности, но противоборствующие здесь силы несоизмеримы. Наши ожидания, стереотипы и привычки вступают в противоречие с положением вещей, которое им более не соответствует. Это рождает колоссальное напряжение.

Поток времени относит нас прочь от созданного, и мы ведем себя как дети, которые не хотят спать, не хотят, чтобы наступала ночь, и потому закатывают истерику в знак протеста. Борьба, приобретение, цепляние, исчерпание, утрата, страдание – цикл за циклом, круг за кругом. А затем наступает смерть, затем новое рождение, и в том же беличьем колесе вертится уже кто-то другой.

Мы делаем ставку на обладание добытым нами результатом в виде своих идей, планов и достижений, но эта ставка обречена проиграть. Да и как может быть иначе? В установке на обладание и в цеплянии за результат творчество отрицает свою динамическую природу. По сути, оно кусает свой собственный хвост. Такое кусание и глодание самого себя может быть только разрушительным и болезненным.

Когда некоего результата еще нет, мы страдаем или по крайней мере исполняемся суеты и невротического перевозбуждения. Мы видим всю ситуацию своей жизни через призму вожделенного результата. Наш план, как мираж, маячит у нас перед глазами. Он становится фильтром, через который мы пропускаем все, с чем сталкиваемся.

Упрямо, месяц за месяцем и год за годом мы идем именно к нему и никуда более. Может быть, нам давно уже пора внимательно оглядеться вокруг и пересмотреть свой маршрут, но мы уцепились и игнорируем любые сигналы ситуации. Цепляние за будущие