Александр Никонов - Человек как животное

Случайность имманентна нашему квантовому миру. Она вшита в его конструкт. А отбраковка… Куда без нее? Неудачные экземпляры гибнут без счета, с удовольствием пожираемые хищниками и паразитами. Наиболее приспособленные конструкции остаются. Мы — одна из них. Наш разум всего лишь приспособительный инструмент для успешного выживания. И тень от этого инструмента отбрасывается на все мироздание.

Но почему этот инструмент порой испытывает странные экзистенциальные переживания и такое чувство, будто за ним присматривает Небесный Отец?

Если поближе рассмотреть то самое мистическое ощущение, которое иногда овладевает человеком верующим, если внимательно приглядеться к его физиологии, то мы увидим следующее…

В 2005 году в журнале «Социальная и клиническая психиатрия» была опубликована работа с весьма интересным названием «Религиозно-мистические состояния как психиатрическая проблема». Она была результатом совместной работы кафедры психиатрии Санкт-Петербургской медицинской академии и израильского Центра психического здоровья.

Констатировав, что ощущение единения с Богом, а также «экстаз, мистическое чувство блаженства и освобождения сближает религиозно-мистические состояния с маниакальной фазой аффективного психоза…», и предупредив словами величайшего русского психиатра Корсакова, что «религиозные суеверия служат нередко причиной душевных болезней», авторы говорят, что «в переживании религиозного чувства порой сложно уловить разницу между психологией и психопатологией». Далее авторы приводят забавные описания религиозных переживаний, отмечая среднюю длительность пребывания персонажа в этом состоянии, а также их (состояний) сродство с так называемыми измененными состояниями сознания, вызываемыми наркотическим опьянением.

Авторы отмечают, что «нередко возникающие во время молитвы экстатические состояния сменяются ощущениями подстроенности». Что это? А это когда клиенту кажется, что за ним кто-то следит. Кто-то это ощущение беззащитности перед чужим всепроникающим взглядом относит на Бога, кому-то мнится, что за ним следят инопланетяне или спецслужбы, которые прослушивают его телефонные разговоры, а всей его жизнью и жизнью его страны руководят темные и враждебные силы мирового закулисья.

Всем, кто интересуется психопереживаниями боговерующих граждан, рекомендую также прочесть работу «О клиническом значении религиозно-архаического бредового комплекса», потому что крайние формы религиозных переживаний помогают понять их физиологическую основу вообще. Кроме того, любопытствующим не помешает ознакомиться и с работой американских авторов «Нейрональные субстраты религиозного опыта», предваряя которую редакция специализированного нейропсихиатрического журнала поясняет (читаем вдумчиво):

«Религиозный опыт основан на деятельности головного мозга, как и любой человеческий опыт. Предпосылки к нейрональным основам религиозно-мистического опыта могут быть выведены из симптоматики височно-лимбической эпилепсии, опыта терминальных состояний и приема галлюциногенных веществ. Эти психические расстройства и состояния могут вести к деперсонализации, потере связи с реальностью, экстазу, ощущению вневременности и внепространственности и другим переживаниям, поддерживающим религиозно-мистические интерпретации. Религиозные заблуждения являются важным подтипом отклонений при шизофрении, а зависящие от настроений религиозные заблуждения — типичной характеристикой маниакально-депрессивного психоза. Авторы данной статьи предлагают гипотезу лимбической вовлеченности в религиозно-мистическом опыте. Височно-лимбическая система помечает столкновения с внешними или внутренними стимулами как безличностные, нереальные, крайне важные, гармонические, приятные и т.д., тем самым давая основания религиозной интерпретации событий».

В общем-то этим абзацем выражена суть и статьи, и всего религиозно-мистического опыта разных «старцев» и прочих граждан, торчащих от религиозных переживаний («благодать словил»).

Дело в том, что религиозные переживания, при которых человеку кажется, будто он ощущает в себе и вокруг присутствие некоего всевидящего, наблюдающего за ним и при этом любящего его существа, можно вызвать искусственно: электростимуляцией особого участка мозга — миндалевидного ядра, находящегося в переднем отделе височной доли. В статье приводится поразительный пример излечения больного, у которого приступы общения с Богом, при которых он ощущал некое «присутствие», чувство глубокого удовлетворения, а также видел яркий свет и воспринимал его как источник вселенского знания, удалось купировать оперативным путем. Оказалось, больной страдал опухолью мозга — астроцитомой. После ее удаления приступы общения с Богом прекратились.

Разумеется, не все люди, переживающие подобные состояния, имеют астроцитому. Религиозные припадки могут быть связаны с эпилепсией или просто эпилептоидным типом личности. У таких людей отмечается повышенная активность «в левой передней и средней височной областях». Кстати, стимулировать работу «отвечающих за Бога» отделов мозга можно не только электричеством, но и «самораздражением» — медитацией, поэтому верующие так любят сосредоточенно молиться.

Точно так же как можно развить мышцы или память, можно «накачать» способность испытывать «чувство Бога». Нейрологи утверждают, что у людей, которые уделяют медитативным упражнениям хотя бы по десять минут в день, происходят изменения в области таламуса — за счет повышенного притока крови. Накачались!

Американский ученый из Института нейрологии (Массачусетс) Джордан Графман полагает, что люди, рассказывающие о личных контактах с Богом, отличаются от атеистов только повышенной активностью некоторых участков мозга. Соответственно, дети, выросшие в религиозных семьях и с детства прокачивающие соответствующие участки серого вещества, к зрелому возрасту уже становятся закоренелыми боговерами с гипертрофией тех отделов, которые дают иллюзию «присутствия наблюдающего». Далее привыкший к «Богу» мозг просто встраивает его в логическую картину мироздания, и человек везде начинает видеть «знаки» и отдается на волю Всевышнего, отчасти теряя собственную устремленность и волю.

Человек же, выросший в атеистической семье, более самостоятелен, у него больше развито критическое мышление, которое является основой интеллектуальной деятельности. Именно поэтому все исследования верующих и неверующих показывают, что в среднем коэффициент интеллекта у неверующих выше, чем у верующих. Иными словами, к вере толкает недостаток ума. Если же человек умен и при этом считает себя верующим, его вера обычно совершенно недогматична, легка и является более украшением жизни, нежели руководством к действию.

Понятно, что черты характера и склонности мы получаем от родителей — вместе с генами, в которых строение и функционирование нашего тела записано. Соответственно, есть люди более или менее склонные к агрессивности, наркомании, интеллектуальной деятельности, критичности, мистичности… Те гены, которые отвечают за повышенную критичность, скорее сделают человека умным и атеистом. Ну а тот набор генов, который отвечает за осторожность, консерватизм, недоверчивость, подозрительность, с большой долей вероятности толкнет его в сторону религии.

Однако одной только физиологией вопрос биологических корней религии не закрывается. Потому что наш мозг — это белковый компьютер. И все информационно-программные штуки, характерные для компьютеров железных, для него характерны также. Включая информационные вирусы. Которые в психологии называют комплексами.

Мне довелось познакомиться с человеком, который всю жизнь посвятил изучению ментальных вирусов. Причем не абы каких, а именно религиозных. Зовут этого человека Ирина Шемет, она доктор психологических наук, работает в области интегративных психотехнологий. Интегративные психотехнологии — это психологические приемы для «сборки» расстроенного человека, который потерял веру в себя, находится в депрессии, страдает, переживает горе, порой испытывая на этом фоне разного рода соматические нарушения.

Однажды в своей деятельности практикующего психолога Шемет столкнулась со странным феноменом:

— Я вдруг заметила парадоксальную вещь: если мы занимаемся с человеком обычной психотерапией, то есть, грубо говоря, «по ушам ему ездим», тогда он будет доволен и надолго останется нашим клиентом. Но как только мы находим метод, который дает реальный результат, и мы этот результат наблюдаем вместе с пациентом в виде начавшейся положительной динамики — психика интегрируется, страдания снимаются, — так человек вдруг пропадает! Причем человек перестает ходить на сеансы вовсе не потому, что вылечился. Нет, первые сдвиги только появились, и человек, словно испугавшись, тут же прекращает ходить на сеансы. Иногда удается получить от него следующее объяснение: «Я не имею права так легко забыть про свое горе. Я должна пострадать!»