Действие вместо реакции - Олег Юрьевич Цендровский

подвижны и пребывают в сети взаимозависимости со множеством причин и следствий. Чтобы приносить пользу, они не должны быть предметом цепляния.

Будда настаивал, что даже его собственное учение есть лишь плот, необходимый, чтобы переплыть реку[63]. Тащить его за собой, сойдя на берег, будет глупо. Плот есть «истина» на реке, но на берегу он становится «ложью». Он теряет свою уместность и полезность для дальнейшего движения. Так и взгляды, годящиеся для переправы по воде, могут утратить свою уместность на суше. Зависимость от них лишь обременит нас.

Сущность буддизма состоит не в тех или иных воззрениях, а в реализации фундаментального устремления всякой жизни к познанию своей природы, освобождению и творчеству. Как именно это будет сделано – совершенно не важно. Главное, чтобы это было сделано хорошо.

В одном из текстов старшему ученику Будды задают каверзный вопрос в таком духе: «Все то, что ты сказал, это действительно слова Будды или же просто твоя личная придумка?». Ученик находит блестящий ответ и поистине приближается в меткости к своему учителю. Он произносит:

«Все, сказанное хорошо, есть слова Будды [Благословенного]»[64].

Буддизм универсален в том же смысле, в каком универсальна и наука. Все, что сказано верно и дельно, есть научная позиция. И все, что сказано верно и дельно, есть слова Будды. Как и в науке, в духовном учении буддизма нет никаких взглядов в смысле догм и аксиом, за которые нужно держаться любой ценой и вопреки всем возникающим несостыковкам. Есть лишь рабочие теоретические и практические инструменты. Когда и если появится что-то лучше, они будут отброшены.

В равной мере медитация не может быть чем-то буддистским, христианским, демократическим, китайским или каким-нибудь еще. Она не принадлежит никакой отдельной группе людей, а выражает всеобщие закономерности человеческого бытия.

Независимо от того, кто мы, медитация является для нас способом научиться пользоваться собственным умом. Она позволяет глубже и шире видеть, точнее и конструктивнее действовать, свободнее и счастливее быть.

Чтобы практиковать медитацию и даже чтобы быть буддистом, не обязательно принадлежать к некоей школе мысли или традиции. И совсем не обязательно быть монахом. В сутрах Палийского канона Будда многократно подчеркивал, что его учение состоит не в почитании кого бы то ни было, не в соблюдении правил и обычаев, не в наборе взглядов или приемов, а в очищении и совершенствовании ума. Одна из наиболее емких формулировок сущности учения содержится в следующих его словах из Дхаммапады:

«Не совершать никакого зла, совершать то, что полезно [kuśala], очищать свой ум – таково учение пробужденных [Будд]»[65].

К этой цели, как к вершине горы, ведет не один путь, а несколько. Не так уж важно, каким маршрутом мы будем к ней двигаться, если это действительно происходит и наше продвижение является искренним, уверенным и поступательным.

Все, что преодолевает невежество, жажду и агрессию, есть буддизм в том же смысле, в котором все, сказанное хорошо, есть также и слова Будды. Будда был привержен цели и был готов принять любой взгляд и любой метод, которые наилучшим образом этой цели поспособствуют.

Пока мы разделяем те же самые основные устремления, не имеет большого значения, какое самонаименование мы используем, к какой религии, нации или традиции принадлежим. Объединяющее нас всех в любом случае превосходит всякое наименование и любую узкую групповую принадлежность.

Не удивительно, впрочем, что в ряду имеющихся альтернатив многие захотели связать себя именно с Буддой и называться буддистами. Прежде всего, это сразу многое объясняет и тем самым экономит время. Наконец, это дань уважения и признание вклада великого первопроходца, чье дело по совершенствованию ума есть всеобщее дело людей, а потому также и наше. Устанавливается связь с наследием Сиддхартхи Гаутамы, обретается опора в этом наследии, формируется благодарность к содержащемуся в нем богатству.

Одновременно, в таком самонаименовании кроются и угрозы. Буддизм, как и любой другой – изм, зачастую подпитывает в людях цепляние за группу «своих», которые противопоставляются всем остальным. Буддизм становится хвалебным титулом, средством самовозвеличивания и самоутверждения эго, которое упивается ощущением, что теперь принадлежит к элитному клубу и обладает VIP-пропуском в нирвану.

Чем больше титулов и регалий получает человек, тем более он склонен держаться за связанные с ними слова и воззрения, обычаи и ритуалы, а также всяческие внешние формы. Через них эго пытается возвысить и увековечить себя, вопреки предостережениям самого Будды на этот счет.

Медитация и наука

Будда пришел к определенному пониманию ума и предложил ряд способов работы с ним. Более двух тысячелетий спустя западная наука сделала множество крайне схожих выводов. Это особенно примечательно и ценно, поскольку она двигалась по иному маршруту и совершенно независимо от буддизма. Стартовой точкой науки была не структура сознания, а скорее анатомия и физиология мозга.

Вот лишь некоторые из базовых принципов, которые характеризуют как учение Будды, так и представления, сложившиеся в современных науках о мозге:

I. Человеческий ум устроен полицентрически и представляет собой продукт взаимодействия многочисленных модулей без единого командного центра.

II. Человеческий ум является непостоянным, и все его части без исключения претерпевают многочисленные трансформации. Даже наша память о прошлом не законсервирована где-то, а непрерывно редактируется в ходе всей нашей жизни.

III. Как наши чувства, так и убеждения не отражают некую внешнюю объективную реальность, которая была бы независима от наблюдателя. Все формы опыта являются конструктами (или же, на языке буддизма, «обусловленными явлениями»). Это значит, что в их содержании отражена не только внешняя ситуация, но также и внутренняя. Они есть продукт соавторства внутреннего и внешнего.

Наблюдатель и наблюдаемое, субъективное и объективное слиты воедино и пребывают во взаимозависимости в общем недуальном пространстве. Следовательно, наш жизненный опыт отражает в себе устройство наших органов чувств, набор наших привычек, предубеждений и ожиданий и всю нашу личную историю.

IV. Жизнь ума, а в особенности сфера эмоций, желаний и потребностей основана на двух противоположных и автоматизированных реакциях: влечение и отторжение.

Эти два базовых поведенческих акта составляют глубочайшую основу поведения не только человека, а любого живого существа, вплоть до древнейших архей и бактерий, известных науке. В частности, одноклеточные познают окружающую среду с помощью механизма хеморецепции и на ее основе осуществляют либо стремление к источнику питательных веществ, либо избегание источника токсинов.

V. Эффективность работы ума зависит от меры информационной согласованности и гармонии в работе его частей. У всех нас есть врожденные способности управлять своей психикой и повышать меру внутреннего порядка, тем